будут все.
Ведь мы же не в детстве.
- Кто чем занят? - крикнул задрав голову и оторвавшись от нее. - Мы наверху!
Севастиан
Гела говорила, что заберет Гришу на все праздники, и я рассчитывал, что мы начнем отдыхать с первого числа нового года. Будем пить, есть и трахаться.
План отличный.
От предвкушения во мне столько дофамина, что скоро взорвусь. И голос брата, как удар гонга - начало переносится на сейчас.
Бросил обратно коробку, которую только открыл - внутри что-то грохнуло. Да и похрен. Посуда бьется к счастью.
Я и так уже счастлив.
Кровати нам пока не привезли. И комнаты мы еще не выбрали. На втором этаже их семь. Иду по коридору и действую наугад.
Три, четыре...
Распахнул дверь.
Ох, мне сегодня везет.
На ходу стянул футболку, расстегнул джинсы. По привычке хотел закрыть дверь, но следом в комнату втиснулся Арес. Молча переглянулись.
Молчали несколько месяцев. Но знаю, что мысли у нас сходятся, а слова не нужны.
Зачем, если и так все ясно.
В меня сначала прилетели ее брюки, за ними трусики. Перехватил их в воздухе - даже под домашней одеждой тонкое кружево и пахнет так, что у меня от желания темнеет в глазах.
- Тим, - шагнул к ним и пододвинул брата плечом. За руку потянул Риту с подоконника. Просто узкий кусок пластика - всем там не хватит места.
- Кровати нет, - у нее губы опухшие и язык заплетается, мутным взглядом она скользит по комнате и медленно сползает с окна.
- Ложись на меня, - Арес перехватил ее из моих рук. Она прижалась к нему, горячо и плавно, по голой спине разметались русые волосы, в них сразу запустил пальцы Тим.
Бл*дство.
Я не извращенец. Но теперь это лишь сильнее меня возбуждает.
Рита
Я, наверное, озабоченная, но дни в календаре зачеркивала и считала, сколько времени мы уже без секса. Не только я, верила, что и они тоже, в этот раз никто меня не обманывал, я знала - мы будем вместе.
Ведь это любовь.
Точно она.
И сегодня, кажется, я буду сверху.
Привстала, когда Арес потянул меня за бедра, ладонями уперлась в его грудь. В мокрые складки толкнулась гладкая головка, раскрыла меня. И дрожь разбежалась по телу от удовольствия. Двинулась, осторожно опускаясь - как это мучительно, это пытка, не могу. Не выдержала - с размаху на него шлепнулась и вскрикнула, когда меня сзади схватили за волосы.
Кто из них - не вижу, только мужскую руку - он наматывает на кулак мои волосы. Грубо, как хочет, к дьяволу он послал всю нежность и деликатность, нежности здесь не место, их здесь трое - я так и представляла это себе, так мне и снилось.
- М-м-м.
Охнула, когда теплая ладонь надавила на поясницу, заставляя прогнуться. Еще не успела движения члена внутри прочувствовать, на полную, каждой клеточкой, мне не дали и шанса в процессе участвовать, хоть подобия на контроль не оставили - между ягодиц скользнул палец, по коже размазав прохладу. Так влажно - второй член настойчиво скользнул в меня.
Это невыносимо.
Это что-то запретное.
Во мне тесно и горячо, они оба меня отправили куда-то в пекло. И снова на передышку не осталось ни секунды - они сразу начали двигаться.
Крики в горле бьются, и я ору.
- Любимая, привыкай, что так орать по ночам нельзя, - перед глазами появилось лицо Севастиана, я с трудом фокусируюсь на его ухмылке. Он шепчет: - Будь тише.
С телом что-то дикое творится, они вдвоем во мне двигаются, меня заполняют, растягивают, и указаниям я следовать не могу.
Кричу.
- Рита. Кому сказал? Учись молчать.
На подбородке сжались пальцы Севастиана. Надавили, и я невольно разомкнула губы. Он толкнул мне в рот мои трусики, затыкая меня, поймал мой взгляд.
Боже.
Он неотрывно смотрит, и я тоже не отворачиваюсь, в черных глазах его растворяюсь и с ума схожу, тем быстрее, чем сильнее толчки внутри. Я подчиняюсь неведомому, новому чувству, когда медленно тянусь к Севастиану.
Его лицо приблизилось. Зубами он вытянул трусики и резко поднялся. Рывком стянул с бедер брюки, придвинулся.
- Хочешь меня тоже? - хрипло спросил.
И ответить не дал.
Напряженный член ворвался в рот, заглушив мой крик. И я отключилась от реальности, в один комок нервов превратилась, инстинктов, перенеслась далеко куда-то, в начало времен.
Здесь нет ничего, лишь дикая природа, готовность каждую секунду за свое тело сражаться и раз за разом проигрывать, от одного неверного вздоха, от одного движения, я себе не принадлежу больше.
Я исток.
Я сама жизнь.
Мной начинается и кончается мир.
Эпилог
Рита
- Гриш, захвати еще бутылочку, она на столе стоит! - крикнула сыну.
Он кивнул и скрылся в доме.
Я подняла свой бокал.
Алкоголь мне пока нельзя. Но никто не запрещал налить сок в красивый бокал, в честь праздника. Ледяной, апельсиновый, в такую жару вкусно невыносимо.
С наслаждением сделала несколько глотков и посмотрела на Гелу. Она сидит на травке, на расстеленном розовом покрывале. По нему разбросаны игрушки вперемешку с дольками красного яблока - дочка уверена, что фрукты ей дают поиграть.
Гела сюсюкает:
- Ах, ты моя ягодка, это что ты мне такое дала? Куколку свою?
- Ты же сама видишь, что куколку, - не сдержалась от смешка.
- Занимайся салатом, дорогая, - отмахнулась она от меня и придвинулась к Габи, поправила на ее темных кудряшках шляпку от солнца.
Раньше я думала, что Гела никогда не отлипнет от Гриши. Но когда наша семья начала пополняться девочками, Гела просто сошла с ума. Она вырастила троих сыновей, и теперь целиком сосредоточилась на внучках.
- Когда папа приедет? - Габи ведет куклу по покрывалу, словно та прогуливается. Игра дочке неинтересна, она глаз не сводит с ворот.
- Скоро уже, - посмотрела на часы и поставила бокал. Взялась за нож и застучала им по огурцу.
Салат почти готов, мясо тоже - по саду гуляет такой запах, что желудок урчит, не прекращая. Папа ни разу не отошел от мангала, хочет, чтобы сегодня все было идеально.
Грише исполнилось двенадцать.
И праздновать планируем на всю катушку.
- Сыночек, а бутылочку? - заметила на крыльце Гришу с тарелками. Тот хлопнул себя по лбу и снова скрылся в доме.
Проводила его взглядом.
Сын так вытянулся, что
