— Надеюсь на это. И у меня просьба. — Она открыла конверт из толстой манильской бумаги и вынула пачку фотографий, которые Дэзи сделала в те времена, когда подрабатывала в пекарне неполный рабочий день. — Если ты не возражаешь, — продолжила Дженни, — я бы хотела показать твои снимки издателю. Если их используют в книге, тебе заплатят за труды.
— Ну разумеется, их примут! — воскликнула Нина. — Они прекрасны.
— Я тоже так считаю, — согласилась Дженни. — Издатель хочет включить в книгу несколько архивных изображений пекарни, но большая часть погибла при пожаре. — Она говорила о пожаре, который спалил дотла ее дом в прошлом году. — Вот этот снимок я бы предложила на обложку.
Она показала первую фотографию из пачки. Чарли тут же потянулся к нему, но Нина вовремя подхватила его на руки. На снимке были изображены запачканные мукой женские руки, которые умело замешивают тесто. Это были руки Лауры Таттл, работавшей в пекарне, кажется, уже сотню лет. За это время руки ее не состарились, но стали необычайно сильными и опытными. Снимок был выполнен сепией и казался очень личным. Он входил в портфолио, благодаря которому Дэзи приняли на курс фотографии.
— Думаю, это изображение идеально соответствует названию книги, — заметила Нина. — «Пища для ума: кулинарная мудрость из семейной пекарни».
— Одобряешь такое предложение? — спросила Дженни. — Тебе, разумеется, заплатят.
— Конечно, одобряю, — заверила ее Дэзи. — Надеюсь, фотографии достаточно хороши.
— Они восхитительны! — воскликнула Оливия. — Все так думают.
Дэзи решила, что эта новость является подтверждением того, что даже после самых ужасных жизненных трудностей заветная мечта все еще может сбыться. Конечно, в первую очередь это было справедливо для Дженни, но и для нее самой тоже. Она не могла дождаться, чтобы поделиться новостью с мамой. Как здорово, что она еще могла испытывать подобные чувства!
Отношения между Сонет и Заком по-прежнему оставались натянутыми, но, по крайней мере, они больше не воевали в открытую. Сонет наконец признала, что вражда была между ее матерью и отцом Зака, а не между нею и Заком. Дэзи заметила, что молодые люди наслаждаются обществом друг друга. Джулиан одолжил у брата его полноприводный джип, на котором компания доехала до Уэст-Килл, городка, откуда можно было начать восхождение на Дип-Нотч. Пока они тащили снаряжение к замерзшему водопаду, Дэзи сделала несколько фотографий: вот Джулиан целеустремленно ведет свою группу через лесной массив, вот Сонет, на лице которой отражается сомнение, вот заинтригованный Зак. Лучи зимнего солнца пробиваются сквозь высокие тонкие облака, освещая голые ветви деревьев, засыпанные снегом.
— Альпинизм, значит, — обратилась Сонет к Джулиану. — И что же это такое?
— Зависит от того, что ты вкладываешь в это понятие, — ухмыльнулся Джулиан.
— Вызов. Экстрим. И летальный исход. Как тебе такие предположения?
— С тобой все будет в порядке, — заверил ее молодой человек. — Я привез необходимое снаряжение. Восхождение совершенно безопасно.
Он принялся объяснять технологию обвязывания канатом, затягивания узлов, закрепления концов, продвижения вперед и спуска. Сонет была знакома с этими приемами альпинизма, но, завидев огромную стену льда и ряды сосулек, блестящих как стеклянные кинжалы, она поняла, что это восхождение станет для нее совершенно новым опытом.
Группа еще не достигла подножия водопада, когда Сонет стала бунтовать в открытую.
— Я передумала. Не хочу этого делать.
— Все будет хорошо, — уговаривал ее Зак. — Можешь держать мой канат.
— Ты мне доверяешь?
— Я доверяю тебе свою жизнь, — ответил он.
Сонет, не ожидавшая подобного признания, ахнула.
Они обменялись с парнем долгими взглядами, и Дэзи заметила, как смягчился взгляд подруги. Зак явно делал успехи на поприще завоевания расположения Сонет.
Достигнув подножия ледяной горы, молодые люди надели снаряжение — жесткие шипы-кошки на ботинки, ремни безопасности для страховки и ремни для крепления ледорубов и льдобуров. Джулиан продемонстрировал приемы, которые, по мнению Дэзи, совсем не выглядели элегантными. В целом карабканье по ледяной стене включало в себя погружение в лед ручных ледорубов и нахождение точек опоры для ног. Допускалось использовать льдобуры, которые Джулиан станет расставлять по мере восхождения. Двигаясь с небывалой грацией и легкостью, он карабкался по ледяному столбу, расставляя оборудование. Дэзи очень быстро поняла, что Джулиан преуменьшал значимость стоящей перед ними задачи. Даже непродолжительная тренировка показала, какая огромная нагрузка ложится на мышцы.
— Ты сумасшедший, знаешь это? — заявила Дэзи, карабкаясь на вершину.
— А ты единственная, кто последовал за мной. И кто ты после этого?
Следующим поднялся Зак и уселся на выступ горы, свесив ноги через край.
— Твоя очередь, — закричал он Сонет.
— Я ведь уже говорила тебе, что не стану этого делать, — ответила она.
Зак поднялся на ноги и взял веревку из рук Джулиана.
— Позволь мне. Мы немного потренируемся здесь.
Джулиан указал на более крутую секцию ледяной стены и спросил Дэзи:
— Готова подняться повыше?
— Конечно.
Несмотря на то что этот вид спорта подразумевал серьезную борьбу, девушке нравилось пьянящее чувство свободы, которое она испытывала, находясь на лоне дикой природы. Несколько часов она могла не думать ни о чем другом, кроме как о присутствии друзей рядом, любовании пейзажем и отличном времяпрепровождении. Дэзи не могла припомнить, когда подобное случалось с ней в последний раз. В течение нескольких скоротечных и полных опасности минут подъема она была просто Дэзи, а не матерью-одиночкой, однажды принявшей решение родить ребенка, которого никогда не планировала.
— Ты просто лучишься радостью, — заметил Джулиан, когда она присоединилась к нему на вершине ледника.
Девушка сняла защитный шлем и рюкзак и приняла протянутую ей Джулианом бутылку воды.
— Кажется, я начинаю понимать, почему тебе так нравится этот вид спорта. — Тут улыбка ее померкла. — А еще я испытываю чувство вины. Всякий раз, как я оставляю Чарли с кем-то, я чувствую себя виноватой.
— Но он был очень рад остаться на попечении Оливии.
— Полагаю, что да.
Девушка вытащила свою фотокамеру. Облака расступились, явив взору небо, которое можно увидеть только зимой — насыщенно-голубого цвета, резко контрастирующего с белизной снежного покрова и окутанных дымкой гор. Она сделала несколько снимков, а потом навела видоискатель на Джулиана.
