– Я и так знаю, что они показали. Давай, задувай свечу и загадывай желание, чтобы уже наверняка и без сомнений начать новую жизнь. Новая маленькая жизнь, которая теперь будет управлять вашими, потому что отныне вас уже не двое, а трое.
Маша улыбнулась и уже сложила губы трубочкой, но передумала и снова посмотрела на Марго.
– Ну что ещё? – подруга смотрела на неё с улыбкой.
– Давай вместе. Ты тоже заслужила своё собственное желание.
– Ну что ж, не откажусь. Тем более, что оно не ушло далеко от вашего.
Марго и Маша склонились ниже, и ещё раз улыбнувшись, синхронно задули свечу на торте, крепко зажмуривая глаза и загадывая, каждая о своём желании.
****
Полонский быстро спускался по винтовой лестнице. Покинув строительную площадку, он пересёк пункт охраны объекта и вышел за ворота. Заметив у машины Воропаева, резко остановился.
– Ну чего замер? Давно не видел и перестал узнавать лучшего друга? Или вообще не ожидал меня увидеть? – Воропаев рассмеялся.
– Ты пропал так надолго, что я уже полагал… – Ростислав подошёл к другу.
– Что ты полагал? Что я лежу в шезлонге на Канарах, пью Мартини и флиртую с очередной женщиной? Между прочим, это по твоей милости я не спал с любимой женщиной рядом целый месяц.
Полонский улыбнулся
– Почему по моей?
– А разве не из-за вашего обидчика, господин Полонский, я мотался и торчал целый месяц в Москве. Кстати, прожив там так долго, наконец, понял, что ни за какие деньги мира не переехал бы туда жить.
– Почему?
– Не нравится мне там. Дышится тяжело. Люблю здешний воздух и запах свежести, витающий на набережной. Дух абсолютной свободы в городе на Неве мне гораздо приятнее.
– Ты сегодня словоохотлив, как поэт или писатель.
– Потому что я, наконец, свободен.
– В смысле? Марго дала отставку?
– Ты чокнулся? Марго, моя жизнь, а ты говоришь отставка. Я только планирую забросить все свои дела и наконец, заняться вплотную своей личной жизнью. Я свободен, наконец-то, от ваших дел, господин Полонский.
– Понимаю… Ничего не удалось. Я полагал, что найти Куликова в Москве, это всё равно, что искать иголку в стоге сена.
– Ошибаетесь, господин скептик.
– Ты хочешь сказать, что…
– Именно это я и хочу сказать. Господин Куликов сидит в изоляторе, и думаю, наверняка жаждет пообщаться с вами.
– Сашка, ты серьёзно? Он действительно арестован?
– Слушай, Полонский, тебе не хватает остроты жизненных ощущений, как у меня. Не желаешь в моё следующее задание присоединиться ко мне в качестве ассистента?
Ростислав рассмеялся.
– Нет, уволь. Криминал и детективные расследования не для меня. Я человек мирный.
– Жаль.
– Скажи, я действительно смогу увидеть Куликова?
– Да, хоть прямо сейчас. Димка Каверин, кстати, уже у следователя и решает твои вопросы в связи с арестом Куликова. Так что может ему удастся, добиться хоть какого-нибудь послабления в аресте твоего имущества и возобновления работы предприятия.
– Сомневаюсь, что это возможно. Он мне звонил вчера, говорит, следователь вредный попался.
– Ну, ничего, на всё нужно время. Ну, так что поедем в гости к Куликову?
– Поедем. Я только переоденусь.
Ростислав стремительно направился обратно к воротам стройки и появился у машины Воропаева спустя несколько минут. К его удивлению, сложностей в ходатайстве о свидании с Куликовым не возникло. Он хотел задать ряд вопросов этому человеку всё то время, с момента, как началось следствие против его предприятия. Хотелось взглянуть ему в глаза и услышать ответ, почему он сделал всё это.
Полонский открыл дверь комнаты для свидания и остановился на пороге.
Куликов сидел за столом. Заметив Ростислава, поднял голову и внимательно посмотрел на него.
– Что надо?
– Поговорить.
– Нам с тобой не о чем больше разговаривать.
– Ошибаешься. Ты уничтожил всё, что было в моей жизни, а теперь говоришь нем не о чем говорить.
Куликов усмехнулся.
– Жаль, не до конца уничтожил и сам попался, как дурак.
– Зачем ты сделал всё это? Зачем были нужны все эти аферы со стройматериалами. Зачем? Ведь ты хорошо зарабатывал и ни в чём не нуждался. Ты купил дом и не один, хорошую машину, твой сын пошёл учиться в престижную школу и всего этого ты достиг, работая в «Ризалите». Зачем ты уничтожил всё то, что давало тебе возможность безбедно существовать?
– Вот именно существовать, за твоей спиной. Знаешь, Полонский, раз уж хочешь разговора по душам, я тебе скажу всё. Я ведь тебя ненавидел с момента, как мы впервые встретились с одноклассниками спустя десять лет после окончания школы. Ведь на той встрече все только и говорили о тебе и твоих успехах, что ты такой преуспевающий и состоятельный, зарабатываешь несусветные деньги и живёшь в роскошном доме. Я ведь, как и ты получил неплохое образование. Да, я не архитектор и возможно не обладаю твоим творческим складом ума, но я неплохой инженер, прекрасно разбирающийся в строительстве. Только у меня не было возможностей заработать на свою собственную фирму. Ранний брак и рождение сына помешали. Я зарабатывал копейки, и они все уходили на мою семью. Мне не удалось заработать больших денег и пришлось довольствоваться средненькой фирмой, где мои знания оказались никому не нужны. Потому что управляли ею дураки, которые считали, что всё, что делают они, гораздо лучше моих рацпредложений.
– И я виноват в том, что ты не смог хорошо устроиться в жизни? Я виноват, что ты рано женился, родил сына и не смог достойно построить свою карьеру?
– Ты виноват в том, что, таким как ты, всё и всегда легко достаётся. И каким способом вы зарабатываете свой первоначальный капитал на бизнес мне хорошо известно.
– Очень интересно. Может, просветишь?
– Вот только не надо на меня так смотреть. Думаешь, поверю, что ты всю свою империю поднял с ноля, брал кредиты и вкладывал в раскрутку накопленные средства? Не смеши меня. Я тоже это пробовал, и кроме провала ничего не добился в своей жизни. Знаешь, после той первой встречи выпускников, я думал долгие пять лет. И когда узнал, что на следующей встрече будешь ты, я решил использовать свой шанс. Ты поверил всему, что я тебе рассказал. О своей тяжёлой доле, своей семье, которую нечем кормить, и ты взял меня к себе. И когда я получил в твоей фирме место рядового менеджера, я поначалу успокоился и активно влился в работу и вроде был всем доволен. Но потом, обнаружив какие обороты имеет фирма, и какие прибыли, я понял, что я снова на задворках. Никто не замечал моей работы, и ты в том числе. А я старался, лез из кожи вон, чтобы угодить господину Полонскому, который забыл, что я в первую очередь не просто наёмный работник с улицы, а я его школьный друг.
– Ты ошибаешься, я не забыл, и всё замечал. Именно поэтому, когда ушёл на пенсию Илья Семёнович, мой заместитель, я поставил тебя на его место. Потому что полагал, что работа, как ты выразился со своим другом, будет вдвойне продуктивной. Только я и предположить не мог, что друг в результате окажется хуже врага и что в итоге…
– Что в итоге я обведу тебя вокруг пальца. Бдительный и сильный господин Полонский, у которого всё всегда было под контролем. Только это так казалось тебе, а на самом деле. Я начал вести свою игру гораздо раньше, не год, а два года назад. А твоё вынужденное отсутствие в фирме в течение двух месяцев, когда ты был в Швейцарии с бывшей женой, только усилило мою власть и возможности. Имея право подписи, я принимал только свои решения и наконец, чувствовал себя хозяином своих действий и поступков. Я заключил эти договора, вступил в сделку с сомнительными людьми. Я умышленно делал ставку на некачественных материалах, потому что я не просто хотел срубить себе прибыль, я планировал на момент ухода из твоей фирмы разрушить монумент твоего десятилетнего бизнеса. Чтобы ты скатился в пропасть со своего пьедестала успешного человека и все, наконец, заговорили бы обо мне, а о тебе и не вспомнили. И разве я не исполнил малую толику своих планов? Ты остался ни с чем и в полном забвении. Твоего громкого имени уже никто не помнит. Ты остался без своих денег, «Ризалит» закрыт, и твоя непотопляемая империя уничтожена.
