— О!
Как полагала Фейт, это значило, что «Ужасный» Тед был вне зоны доступа. Не желая показаться невежественной, миссис Даффи только что заплатила слишком большую цену.
— А потом она посмотрела на нас своими огромными зелеными глазами и спросила: «А сколько стоит нанять «Ужасного» Теда?»
Павел Саваж поперхнулся пивом, поставил кружку на стол и, вытерев губы тыльной стороной ладони, заметил:
— Вы в заднице!
Тай кивнул и сделал большой глоток своего «Лабатта». Отец заявился в дом сына час назад, неожиданно. Как всегда.
— Ага. Именно так я и сказал.
Тай поставил бутылку и взял свой драйвер. С момента приезда Павла они успели обсудить вчерашнюю игру против «Ванкувера» и завтрашний второй раунд. Они поговорили о смерти Вирджила и о том, как это отразится на шансах Тая завоевать Кубок.
— Главный менеджер посоветовал ей найти прежнего ассистента Вирджила. — Саваж-младший расставил ноги пошире и установил клюшку позади мяча.
— Мне все равно, сколько помощников она наймет, чтобы те объяснили ей разницу между толчком в спину сжатой двумя руками клюшкой и ударом клюшкой наотмашь — все равно это бесполезно. — Он завел клюшку за плечо и ударил. Мяч пролетел через зал и врезался в центр большой сетки, натянутой в противоположном конце комнаты. Когда месяц назад Тай присмотрел этот дом в Мерсере, то купил его именно из-за огромного зала, где можно практиковаться в ударах на длинную дистанцию. Из окна во всю стену открывался вид на озеро и Сиэтл внизу. Ночью горизонт смотрелся просто изумительно. — Старик не мог выбрать худшего времени, чтобы умереть, но, по крайней мере, прежде чем преставиться он создал сильную переднюю линию.
— Хоть какое-то утешение. Упокой Господь его душу, — пробормотал Павел и посмотрел на небольшой радар, фиксировавший скорость и темп игры сына. На мониторе высветилась цифра 163 км/ч, и темные брови Павла сошлись на переносице. — Она так же красива, как на фото?
— Я не видел ее фотографий, — Тай подцепил драйвером следующий мяч и выровнял его на покрытии возле радара. Ему не надо было спрашивать, кого имел в виду отец. — Мне вообще плевать на ее фото.
После того как Фейт сказала, что она не продает команду, пиар-отдел «Чинуков» подготовил заявление для прессы, а затем миссис Даффи появилась в выпусках новостей на всех местных каналах. Они смонтировали ролик с кадрами выходов в свет четы Даффи и фото Фейт времен «Плейбоя», где она носила платье с низким вырезом и улыбалась в камеру, позируя с Хью Хеффнером.
Мобильный капитана «Чинуков» звонил безостановочно, репортеры желали узнать его мнение о новом владельце, но вместо того чтобы отвечать, Саваж отключил телефон. После выходки Лэндона Тай убедился, что сын Вирджила был не лучшим вариантом. Поведение мужчины явно менялось, как погода, и зависело от настроения и личных мотивов — что для владельца команды было недопустимо. Теперь — неожиданно — вдова оказалась меньшим из двух зол. Как так вышло?
— Думаю, уж ты-то видел фото.
— Нет. Не видел, — Павел прищурил глаза, наблюдая за замахом сына.
Мяч пролетел через зал и ударился о красный центр сетки.
— Удивительно. — Тай посмотрел на радар — 182 км/ч. Затем на отца: этот косой отцовский взгляд был ему хорошо знаком. Павлу было шестьдесят пять, но он все так же любил соперничество.
— Не настолько. — Он пожал плечами и сделал сыну знак передать ему клюшку.
— Ты не смог найти старый «Плейбой».
— Нет. — Павел выровнял мяч у радара.
Тай не стал говорить отцу, что «Плейбой» лежит у него в спортивной сумке в этой самой комнате. Было что-то неправильное в том, чтобы показывать журнал пожилому мужчине, особенно когда сам его еще не видел.
— Но вообще-то я и не особо старался. В мире много красивых женщин, к чему тратить время и силы на одну?
В этом и заключался принцип взаимоотношений Павла с женщинами. Даже с теми женщинами, на которых он был женат. Саваж-старший замахнулся, мяч пролетел через зал и ударился о сетку. На радаре замигали цифры 134 км/ч. Неплохо для отцовского возраста, но, конечно, недостаточно хорошо, чтобы превзойти результат Тая.
— Ручка у твоей клюшки какая-то подозрительная, — заявил Павел и протянул сыну драйвер. — Я устал. Пойду спать.
В ручке не было ничего подозрительного, и Тай послал еще несколько мячей в сетку, просто чтобы убедиться в этом. В начале одиннадцатого он включил широкоэкранный телевизор и устроился на мягком темно-зеленом диване, чтобы посмотреть новости. Тай думал о завтрашней игре и близнецах Седин.
Думал о Фейт Даффи и чертовски надеялся, что ее решение не продавать команду не выбьет «Чинуков» из колеи. Узнать кто, в конце концов, будет владельцем лучше, чем не знать, но не намного.
Тай думал о том, как миссис Даффи выглядела сегодня днем. Сперва спокойная и собранная, затем так явно потрясенная. Лэндон назвал ее «Лейлой» — что, как решил Тай, было, вероятно, ее сценическим псевдонимом. Сын Вирджила был задницей. Без вариантов. Умышленно публично унизить женщину само по себе мерзко, но поступить так по отношению к бывшей мачехе, посреди комнаты, полной мужчин, — это отвратительный злобный выпад, который заставил миссис Даффи почувствовать себя существом второго сорта. Она стояла там, лицом к лицу с обидчиком, высоко подняв голову и распрямив плечи. Тай невольно оценил то, что она не расплакалась и не разразилась ругательствами, как поступила бы взбешенная стриптизерша, которой она некогда была.
Тай поднес к губам пиво и сделал большой глоток. Фейт одевалась не как стриптизерша. Даже не как ее более смягченный вариант — любовница. Никаких ярких цветов или обтягивающих футболок с вырезами на стратегически важных местах. Никаких тесных джинсов или коротких юбок с ботфортами. Сегодня днем Фейт была закрыта от подбородка до колен, как светская львица строгих правил. Конечно, свитер лишь привлекал внимание к ее большой груди, и каждый мужчина в комнате гадал, как же Фейт выглядит без одежды.
Тай опустил бутылку и взглянул на свою спортивную сумку. Он полагал, что некоторые из парней уже знали. Поставив пиво на кофейный столик, он пересек комнату. Убиваться, лишь бы взглянуть на эти фото, он бы не стал, но фотографии были прямо здесь, а Тай был мужчиной. Засунув руку в сумку, он вытащил выпуск пятилетней давности с какой-то женщиной, которую не узнал, на обложке, раскрашенной как «дядюшка Сэм». Повернув обратно к дивану, Тай открыл фото в середине журнала. И застыл на полпути, увидев изображение Фейт Даффи в прозрачном желтом платье посреди усеянного цветами поля. Свет падал сзади, и она была обнаженной под воздушной тканью. На следующей фотографии Фейт стояла спиной к камере. Она смотрела через плечо своими зелеными глазами, а платье обтягивало ее длинные ноги и красивую попку.
