Половина восьмого. Вот-вот закончится шестой урок…
Ну и что?
На улице совсем темно…
Ну и что?
А вдруг Танечка снова пойдет домой пешком?..
Ну и что?
Ну и что, ну и что! Ничего! Ничего не случится, если он еще раз проводит ее до дома.
Ничего не случится, если она дойдет до дома сама.
Неужели трудно постоять у подъезда и подождать?
Пока Алик спорил сам с собой, время шло. Он стоял у подъезда и курил, с надеждой вглядываясь в каждую проходившую женскую фигурку.
Восемь…
Восемь пятнадцать…
Половина девятого…
Алик курил сигарету за сигаретой, вежливо раскланиваясь с соседями, спешившими домой. Танечки не было, и ждать дольше не имело смысла. Наверное, сегодня она поехала на автобусе. Не захотела мерзнуть. Или не захотела еще раз встречаться с Аликом.
Глупости! Откуда ей знать, что он битый час торчит у подъезда?
Алик вытащил последнюю сигарету и сердито смял пустую пачку. Все! Пора домой! Нечего весь вечер болтаться на морозе!
Только теперь он заметил, что продрог до костей и уже давно приплясывает от холода на месте. Докурив, Алик шагнул в подъезд и решительно хлопнул дверью.
– Где шляемся, братишка? – Галка, как ни странно, была дома.
– Зашел к Лешке, – нехотя буркнул Алик в ответ.
– Ну как? Классный час провел? – Галка насмешливо следила за тем, как он снимал куртку и ботинки.
– Провел. С огромным успехом.
– Ну?!
– Попросили даже выступить «на бис», – сообщил Алик.
– Как это? – не поняла Галка. – Два раза рассказывал?
– Нет. В другой класс пригласили. В четверг.
– И ты пойдешь?
– Придется. – Алик нарочито удрученно вздохнул.
Но если Лешку таким притворным вздохом обмануть было несложно, то Галка тут же раскусила его обман:
– Что, приятно?
– А ты как думаешь? – вмешалась в разговор мама. – Разве не приятно, когда тебя приглашают? Значит, выступил очень хорошо.
– Алька! Ты в своем университете стал законченным ботаником! – вздохнула Галка. – С каких это пор тебе нравится бегать в школу?
– С недавних, – отрезал Алик.
– Тут что-то не то! – Галка хитро прищурилась. – То шесть лет мимо школы ходить не хотел, дальние дороги выбирал, а то зачастил туда чуть ли не каждый день. Странно, странно, очень странно!
– Ты оставишь брата в покое, балаболка? – Мама не дала ей развить своих мыслей. – Алечка! Ужин готов. Мой руки.
– Алечка-Алечка! – передразнила ее Галка и нырнула в свою комнату.
– Я смотрю, ты тоже превращаешься в ботаника! – крикнул ей вдогонку Алик. – Половина девятого, а ты дома. У тебя завтра контрольная, деточка? Или все женихи разбежались?
– Заткнись! – обиженно рявкнула Галка.
– Алечка! Я тебя прошу, не дразни ее! – быстро зашептала мама.
– А что случилось? – Алик даже растерялся от Галкиной реакции.
Мама усадила его ужинать и тихонько, чтобы не услышала Галка, сказала:
– Она со своим Геннадием поссорилась. Разругались по телефону. Она рыдала весь вечер, еле успокоилась. Ты уж не дразни ее, Алик. Переживает девчонка. Ты мне обещаешь?
– Мамуля, я сегодня уже устал давать обещания, – улыбнулся Алик. – Не волнуйся, я не буду к ней приставать. И вообще, я устал, лягу спать пораньше. Спасибо за ужин, мам, очень вкусно!
Татьяна нажала кнопку звонка.
– Кто там? – послышался из-за двери испуганный голос дочери.
– Женька! Это я! Открывай!
– Ма-а-ам! Почему так долго?
– Я же тебя предупреждала – заседание педсовета.
– Когда темнеет, дома страшно, – пожаловалась Женька.
– Что же страшного? – Татьяна улыбнулась и провела рукой по льняным волосам дочки.
– Темно.
– Включи свет, телевизор.
– Включила, – вздохнула Женька. – А все равно одной страшно.
– Ладно, в следующий раз отправлю тебя к бабушке. Я же не знала, что нас так задержат…
Татьяна действительно не ожидала, что совместное заседание педсовета с родительским комитетом продлится больше двух часов.
– Ты на автобусе или опять пешком? – поинтересовалась Женька.
– Пешком. Замерзла совсем.
И на этот раз Алик Данилин ее не догнал. Скучно было шагать.
А с Данилиным весело?
Не весело, а просто… Не одна. И вообще приятно, когда тебя провожают.
Понятно. Поэтому и оглядывалась, когда проходила мимо пятиэтажек, ждала, что он догонит.
Что за глупости? Мимо пятиэтажек идти страшновато. Самое темное место из всей дороги. А Данилин тут ни при чем. Уже и не вспомнишь, у какого дома он тогда был.
Не вспомнишь? А если бы помнила, пригляделась бы повнимательней?
Не пригляделась бы. Очень нужно! Да и потом – в десять часов вечера никто из школы не возвращается. Стал бы он в такое время ждать!
Значит, все-таки надеялась, что ждет? Поэтому без конца смотрела на часы во время педсовета?
Это возмутительно! Дома дочь одна! Да и кто такой Данилин, в конце концов? Ну, увиделись, ну, помирились, ну, проводил.
А зачем приглашать его на классный час? Кажется, кто-то собирался серьезно поговорить с ребятами о поведении?
Да просто хотелось еще раз увидеть в его глазах школьный испуг, как сегодня на уроке, когда началась самостоятельная. До него, бедняги, даже не сразу дошло, что ему не нужно решать задачки! Смешно! Вот и хотела огорошить его этим приглашением на классный час.
А он не испугался. Принял вызов. Оказался посмелее Кременецкого.
И прекрасно! Пусть приходит, пусть рассказывает. И ребятам интересно. О поведении можно и после поговорить.
– Мам! Ты чего? Не слышишь?
– Что случилось? – Татьяна обернулась.
– Ужин я подогрела. Накладывать?
– Я сама, доченька, спасибо…
Алик осторожно приоткрыл дверь в темную Галкину комнату.
– Спишь? – шепотом спросил он.
– Нет, – так же тихо ответила Галка. Она оторвала голову от подушки и села, обняв колени.
Алик, тихонько скрипя половицами, присел в кресло напротив.
– Старики дрыхнут? – помолчав, спросила Галка.
– Ага… Ты меня извини, я же не знал…
– Да, ладно… Мама уже доложила?
– Она переживает.
Галка кивнула и замолчала.
– Не звонил? – спросил Алик.
– Кто?
– Ну, твой Геннадий…
– Не-а. Обиделся.
– Завтра позвонит.
– Может быть.
– А кто он такой? Откуда взялся?
– Генка-то? Откуда… Отсюда, откуда же еще. В шестой школе учился.
– Уже закончил?
– Уже в армии отслужил. В десанте. Вернулся недавно.
