Слушаю классическую музыку. Думала, она меня успокоит, но исполнители подкачали.
20.05
Жизнь прекрасна. Только что звонила Джас. Кэти Стэдман приглашает нас на вечеринку. Господи — там будут Том с Робби. Йес! Молодец, что я не испортила с Кэти отношения. Черт, но что я надену? Караул! У меня всего две недели на раздумья.
20.10
Срочно начинаю заниматься йогой.
10.15
И буду бомбить себя масками для лица.
20.20
Интересно, нос уменьшится, если спать с прищепкой на носу, как Эми из «Маленьких женщин»[23]? Вот угораздило мамочку найти себе мужа с таким рубильником.
20.30
Я спросила маму, и какого рожна она вышла за папу? (Он пошел в боулинг с дядей Эдди.) Мама на секунду задумалась, а потом сказала: «Он смешной». Ха, смешной! Тоже мне Барт Симпсон[24]! Вот он действительно смешной, но какая дура пойдет за него замуж?
Полночь
Ха-ха-ха-ха.
Понедельник, 21 сентября
8.00
До вечеринки одиннадцать дней.
Вторник, 22 сентября
9.30
Сегодня на ассамблее кто-то громко пукнул — уж не Памела ли Грин, но ужас в том, что все подумали друг на друга. Господи, это был настоящий орудийный залп! Мы просто согнулись от смеха. Я все уроки просмеялась, теперь живот болит.
Вторник, 24 сентября
17.30
Лежу в кровати. Ужас как замерзла. Наверное, у меня туберкулез. Наша физручка мисс Стэмп — точно сексуальная маньячка и извращенка, заставляет нас заниматься в шортах и клюшками отбивать мяч от стенки. Господи, и это она называет хоккеем! А по-моему, она чокнутая. Если из-за нее на меня нападет лесбиянское затмение и я не попаду на вечеринку, мисс Стэмп не жить, я убью ее, убью…
Пятница, 35 сентября
10.00
Господи, наконец-то по дороге в школу мы встретили Тома. И даже немножко поболтали. Том сказал:
— Ну, как жизнь? В школе все нормально? А я в ответ:
— Какая жизнь? Долбим по восемь часов, как жертвы садизма.
Том засмеялся и спросил, обращаясь к Джас:
— Ты идешь на вечеринку к Кэти? Джас покраснела и побледнела одновременно, покрылась пятнами, а нос так вообще стал красным. Нужно потом будет рассказать ей, как она выглядела. Джас что-то там из себя выдавила, а Том говорит:
— Ну ладно, надеюсь, еще увидимся.
А когда он ушел, она все никак не могла успокоиться.
— Ты слышала, что он сказал? — ликовала Джас.
— Ну да.
— Он сказал «вы идете на вечеринку к Кэти?», и при этом смотрел на меня.
— Нуда.
— А потом он сказал: «Ну ладно, надеюсь, еще увидимся».
— Нуда.
— Представляешь! Он сказал: «Ну ладно, надеюсь, еще увидимся».
— Может, хватит?
— Нет же, он сказал это мне, понимаешь?
— Знаешь что, Джас…
— Что?
— Заткнись.
17.00
Но Джас не угомонилась до самого конца уроков.
У герра Камьера температура, и он отпустил нас с физики. Черт, черт. А я-то хотела повеселиться. Sacré bleu. Тра-та-та.
Суббота, 26 сентября
10.00
Сегодня мы с Либби отправились гулять. Она все время дрыгала в коляске ногами и распевала: «Я кололева, я кололева».
И еще на ней были крылышки на лямках, я сама для нее сшила. Из-за этих крылышек я с трудом усадила ее в прогулочную коляску. Стоял настоящий осенний день: золотое солнце, расталкивая тучи, радостно освещало землю, и я не могла не распевать вместе со своей сестренкой: «Я королева, я королева»[25]. И вдруг, как по волшебству, из красной спортивной машины вышел… Робби. Мой БЛ, Бог Любви. Увидев меня, он сказал:
— О, привет. Кажется, мы уже где-то встречались.
Я улыбнулась ему ослепительной улыбкой, стараясь при этом контролировать размеры своего носа — тут главное расслабить губы, язык засунуть за верхнее нёбо, и еще нужно ровно дышать, чтобы ноздри сильно не раздувались. Не знаю, что там у меня получилось, но БЛ точно удивился.
— Зеленые яблоки, — кратко ответила я, напоминая, где именно.
Он снова улыбнулся. Он такой красивый, когда улыбается! Потом он присел на корточки перед Либби, а она посмотрела на него настороженно, как волчонок, и сказала:
— Я кололева.
— Ух ты, — ответил он. (Мне нравится, как он обращается с маленькими детьми.)
А потом Либби сказала:
— Да, я кололева, а Джолджия все не шла со мной гулять, потому что делала а-а.
Я вся похолодела, да и Робби не нашелся с ответом, а что тут можно было сказать? Он поднялся, и я пролепетала:
— Эээ… ну, мы пойдем.
— Ну да, еще увидимся, — попрощался он.
А я мысленно внушала себе: «Я Шэрон Стоун, Шэрон Стоун…», а вслух сказала:
— Кажется, Кэти пригласила нас на вечеринку.
— Я не смогу прийти, у меня дела, — ответил он.
19.00
«Джолджия сделала а-а…»
19.05
«Я не смогу прийти, у меня дела».
19.06
Жизнь — хуже не бывает…
20.00
Оказывается, бывает. В комнату заглянул папа и сказал:
— Завтра приедет Джеймс, и мы все вместе отравимся в Стэнмер-парк[26].
22.00
Джеймс ко мне приставал!!!
Какая гадость! Он же мой кузен! И это инцест. Как вспомню, сразу выворачивает. Беээ…
22.05
Хороший выдался денек, ничего не скажешь! Целый день мы таскались по этому чертову парку, где меня подбили залезть на доску-качалку и где я порвала колготки.
А потом вечером в моей же комнате ко мне приставал мой же кузен. Невероятно! Просто обалдиссимо!
22.07
Вернувшись из парка, мы сидели у меня, слушали музыку, листали журналы, а потом Джеймс вдруг выключил свет и сказал: — А сыграем в щекоталки?
Нормально! Вспомнил детские забавы! Тогда нам было по пять лет, а сейчас сколько? Суть игры такова: по считалке выбирается медвежонок, который ловит других и щекочет. Вот, собственно, и все. А тут… В комнате темно… Я пытаюсь что-то возразить, а Джеймс как зарычит:
— Ррр… Ага, попалась!
И как давай щекотать меня… Жуть… А потом проехал чем-то склизким возле моего носа. Я подскочила как ужаленная и включила свет. А Джеймс схватил журнальчик и уткнулся в него…
Н-да. Позже мой отец отвез его домой.
И ни слова про то, что случилось в моей комнате. Будто ничего и не было — ни мокрого прикосновения, ни его руки на моей ноге.
Еще один раз такое, и я просто взорвусь.
Понедельник, 28 сентября
11.00
На перемене поведала обо всем Джаске и Джульке. Они ужаснулись: «Брр, какая гадость, ничего себе братец». А потом Джулия сказала, что вообще-то много раз видела пипиську своего младшего братика:
