Ознакомительная версия.
– Это я постарел, – перебил ее Женя. – Ты только стала еще красивее. Но у тебя изменились глаза.
«Сейчас совру про контактные линзы», – подумала Олеся и спросила:
– А что глаза?
– У тебя в те годы были удивительные глаза, прозрачные, словно покрытые коркой льда. Однажды ты отвечала у доски, а я все смотрел в твои глаза и вдруг подумал, что ты могла бы сыграть Снежную королеву. Потом сообразил, что королева – взрослая тетка, а ты – девочка. И тогда я начал сочинять историю про детство Снежной королевы. Я тогда вообще постоянно что-то сочинял, и чаще всего – про тебя. У меня получилось, что Снежная королева прежде была такой же девочкой, как Герда, и у нее тоже похитили брата. Она пошла его искать, но поиски ее сложились не по-сказочному, а по правде, а я тогда очень уважал эту правду жизни, презирал все, в чем, на мой взгляд, ее не было. И в царство снега она пришла такой злой и обиженной, что немедленно сменила на посту прежнюю, престарелую королеву.
– Я уже поняла, что была в те годы ужасной злюкой и стервой, – себе под нос пробормотала Олеся, делая обиженное лицо.
– Да не была ты злюкой! Ты просто еще не успела подобреть, – уверенно произнес Дорохов, как будто для человека добреть с возрастом – дело совершенно естественное и неотвратимое.
Олеся только вздохнула мысленно над его наивностью и проговорила негромко:
– А разве можно подобреть? Я думала, можно только озлобиться.
– Ну, я же перестал быть жадным и нелюдимым. Вот и ты изменилась. И глаза у тебя совсем другие стали, и иногда в них даже прыгают солнечные зайчики, – оптимистично изрек Дорохов и прижал ее к себе. Но не поцеловал, как с замиранием сердца ожидала Олеся, а просто долго вглядывался в ее лицо, словно проводил ему строгую ревизию. И от этого взгляда рвалось на части от счастья и тревоги Олесино сердце.
Все оборвалось быстро и разом. Однажды Женя просто не прилетел в назначенный срок. Не оказалось в зале ожидания и толстого Валерия.
«Не сходить с ума! – приказала себе Олеся. – Он задержался по делу и прилетит позднее. Или позвонит и скажет, что наша встреча переносится на другой день».
И на всякий случай осталась ждать следующего самолета из Москвы. Потом еще и еще одного. У нее просто не было сил подняться с дощатого сидения и спуститься вниз, к автобусу. Почти через два часа ожидания она решилась позвонить сама. Очень долго в трубке раздавались лишь бесконечные гудки. Потом вдруг ответил женский, слегка задыхающийся голос:
– Да, кто это?
И Олеся немедленно отключилась. Внутри ее образовалась космическая пустота. Было ясно, что все кончено. Она вышла из здания аэропорта, машинально влезла в переполненную маршрутку и поехала домой.
Родная квартира показалась глухой и холодной. Женин портрет со стены смотрел как-то уклончиво и виновато, и Олеся старалась не встречаться с ним взглядом. Она легла на диван, закрыла голову подушкой и стала ждать, когда новое разочарование выйдет из нее по капле, как вода из губки. Через пару часов терзаний она уснула и проснулась от трели домашнего телефона.
«Женя? – молнией мелькнуло в голове. – Но он обычно звонил на мобильный. Знает ли он вообще этот номер? А вдруг что-то случилось с его мобильником, и он сумел отыскать меня по городскому?»
Она сдернула трубку и с невероятным разочарованием услышала в ней голос Марины, своей полузабытой подруги, с которой в последний месяц так и не нашла времени созвониться.
– Олесь, ты спишь там, что ли? – недовольным голосом спросила Марина. – Чего трубку не берешь?
– Сплю, – вялым голосом согласилась Олеся. Ей не терпелось освободиться от подруги и вновь укрыться в забытье сна.
– А у меня для тебя горячие новости. Или ты уже смотрела сегодня информационный выпуск?
– Что, в стране переворот? – пробормотала Олеся. – Отстань, Маринка, мне это сейчас неинтересно.
– Да окстись, какой переворот? Ты слышала или нет, что с твоим случилось?
– С кем это, с каким еще моим? – пробормотала Олеся, чувствуя, как гуляет в мозгах ледяной сквозняк.
– Цитирую! – с торжеством в голосе завопила Марина. – На съемках нового фильма пострадал актер Евгений Дорохов. Предположительно получил контузию при взрыве гранаты, неудачно заложенной пиротехниками. Артист в тяжелом состоянии госпитализирован. Точка, конец цитаты! Эй, Олеся, ты что там молчишь?!
Олеся медленно осела на пол. Впрочем, сознания она не потеряла и даже трубку по-прежнему сжимала в руках. Только уже ничего не слышала из-за все нарастающего шума в голове. Поэтому сказала:
– Извини, Маринка, я не могу сейчас разговаривать.
И, не отыскав аппарата в сгустившейся вдруг темноте, уложила трубку рядом с собой на ковер. Через пару минут обморочные явления стали понемногу отступать, перед глазами перестали кружить черные жернова. Олеся вскочила на ноги и бесцельно заметалась по комнате. Она хваталась за разные предметы, брала в руки и затем, не находя им применения, возвращала на место. Постепенно она отыскала и отложила на стол свой паспорт и кошелек, сумку и телефон. Оставалось только переодеться. Олеся рылась в шкафу и непрестанно шептала себе под нос:
– Как можно было оказаться такой подлой предательницей?! Как быстро я списала его со счетов. Дрянь, дрянь!
А когда она уже натягивала свитер, в комнату ураганом ворвалась Марина. Остановилась на пороге комнаты, тяжело, со всхлипами дыша, и во все глаза уставилась на подругу:
– Боже, Олеська, ты живая?
– Конечно, – изумилась ее появлению Олеся.
– Как же ты меня напугала! Слышу, ты что-то бормочешь в трубку, как будто не в себе. Я все бросила, ребенка, уборку, поймала машину и примчалась сюда. А у тебя еще и дверь не заперта. Эй, подруга, а куда это ты собралась?
– В Москву, – ответила ей Олеся. И стала складывать вещи в сумочку.
– В Москву, – испуганно повторила Марина. – А зачем? Ты что, из-за моего сообщения так переполошилась? Боже, какая я дура, не надо было говорить! Хотя по всем ведь каналам передают. Просто новость номер один. Олесенька, ну что с тобой такое, а? Ты ведь не какая-нибудь безмозглая фанатка. Он просто нравится тебе как артист. Ну, что за дела у тебя могут быть в Москве?
– Я еду к Жене, – не поворачивая головы, ввела ее в курс дела Олеся.
– Этого я и боялась, – простонала Марина и прикрыла рукой глаза. – Ты сошла с ума.
Потом вдруг метнулась к подруге, обхватила ее за талию большими полными руками и стала подталкивать к дивану, приговаривая при этом сладко-приторным голосом:
– Олесенька, сядь на диванчик, давай с тобой немножко поговорим. Тебе совсем не нужно ехать в Москву. Там уже все в порядке… Уверена, в следующем выпуске новостей уже скажут, что наш артист поправляется. Или вообще окажется, что это была дутая сенсация и он всего лишь порезал щечку при бритье.
Ознакомительная версия.
