Ошибка. Она сразу это поняла. Но ей хотелось подразнить его. Стоило прежде подумать. Его зрачки расширились, и в их глубине сверкнула дьявольская искорка.
— Вы хотите сказать, что сейчас не находите меня привлекательным?
— Ну… — Анна замялась, чувствуя, что ее щеки начинают гореть. Зачем она все это заварила? Такое поведение было совсем не в ее характере. Боже мой, кажется, она начинает флиртовать с ним.
— Вам… вам нужно просто несколько изменить внешность, и Париж — самое подходящее для этого место. Кроме того, я тоже собираюсь туда, чтобы присутствовать на встрече директоров учреждений детской благотворительности и…
— Вы не ответили на мой вопрос, — произнес он холодным тоном, от которого она слегка вздрогнула.
— Уверена, что вы достаточно привлекательны для определенного типа женщин, — ответила Анна уклончиво.
— Но не для вас? — Его правая бровь поднялась почти к линии волос.
— Боюсь, что нет, — сказала она, с сожалением покачав головой.
Ложь! — запротестовало что-то внутри нее. Какое-то новое, непонятное чувство, безусловно, зародилось в ней после их утренней встречи и явно усиливалось в его присутствии.
Он был сильным, прямым, целеустремленным человеком и, без сомнения, идеально выполнял свою работу, иначе отец не нанял бы его. И внешность у него была, конечно же, привлекательная, стоило только взглянуть в его красивые серые глаза, обрамленные густыми длинными ресницами.
Ну вот, приехали! Что с ней происходит? Сначала игра в дразнилки, потом флирт с человеком, которого она едва знает, но который, тем не менее, уже успел что-то перевернуть в ее душе. Нет, нельзя допустить, чтобы этот человек лишил ее самообладания. Она не поддастся его обаянию. Чтобы скрыть путаницу своих мыслей, Анна подняла голову и посмотрела на него твердым взглядом.
— Ваше Высочество, если мы заварим эту кашу, вам придется хотя бы делать вид, что я вам нравлюсь, — сказал Рив Стрэтон.
О! Задачка была куда сложнее. Он ей нравился на самом деле, но она должна вести себя так, чтобы он не заподозрил этого.
— Прекрасно. — У нее сорвался голос. Она откашлялась и сказала: — Прекрасно, я справлюсь.
Он пристально посмотрел на нее, и у нее снова загорелись щеки.
— Итак… как я говорила… вы должны несколько поменять имидж, чтобы… подойти на роль…
— …избранника чересчур разборчивой принцессы.
Она внутренне дрогнула при этих словах, но выработанная с годами самодисциплина не позволила ей обнаружить свои чувства.
— Итак, как я уже сказала, мы отправляемся в Париж менять ваш внешний вид. Бевинс знаком с лучшими портными. Он все устроит. Кроме того, вам нужно купить кое-какие аксессуары.
— Я не собираюсь носить сумку из кожи крокодила, даже если это было в обычае у всех мужчин, с которыми вы встречались.
Она не удостоила его ответом и продолжила:
— Вам также нужно изменить прическу. — Как бы ей хотелось, чтобы новая прическа сделала его не столь привлекательным! Впрочем, она понимала, что он будет прекрасно выглядеть даже постриженный наголо.
— С чего бы это? С моей прической все в порядке.
— Она военная.
— А я и есть военный.
— Но вы должны быть во всем похожи на моего жениха.
— А среди ваших мужчин, конечно, не было военных?
— Нет.
Ее никогда не привлекали военные. И не привлекут, сказала она себе твердо.
— О деньгах не волнуйтесь. Я заплачу за каждую…
Он метнул на нее гневный взгляд.
— За кого вы меня принимаете? Я сам заплачу за все, что вы заставите меня купить. Видимо, вы общались не с теми мужчинами, если они позволяли вам покупать им одежду и оплачивать прически.
Анна сглотнула. А ведь все так и было: она часто покупала подарки своим приятелям и они с удовольствием принимали их. Ей следовало догадаться, что Рив не позволит платить за него.
— Конечно, — произнесла она примиряюще. Это несколько успокоило его, но ненадолго.
— Как же я найду того, кто угрожает вам, если буду шататься по салонам Парижа?
— До Парижа лететь всего час. К утру мы вернемся.
— Значит, мы пробудем там всю ночь? — Он замолчал, видимо размышляя. — Это хорошо. Да, хорошо. Тогда все подумают, что у нас действительно серьезные намерения относительно друг друга. Особенно если мы снимем номер в отеле.
— Номер в отеле? — возразила она. — Зачем? У нас там есть квартира.
— Куда, несомненно, заявятся фотографы.
— Да, пожалуй.
— Но теперь вас ищут не только фотографы, помните об этом.
Пораженная его словами, Анна кивнула. Теперь, когда ей угрожает опасность, на ее жизнь накладываются ограничения.
— Я буду помнить.
— Итак, если нам необходимо туда ехать, я закажу номер в отеле.
— У нас будут сопровождающие. Моя компаньонка, Эстер, поедет с нами и не оставит нас ни на минуту.
— Может, она все-таки оставит нас на минуту-другую? — сухо осведомился Рив. — А то, боюсь, никто не поверит, что мы без ума друг от друга. — Подойдя к Анне поближе, Рив добавил: — Если честно, думаю, нам и так никто не поверит, ведь вы еще ни разу не улыбнулись, глядя на меня. Боюсь, ваш хмурый вид нам не поможет.
Еще не хватало, чтобы он указывал ей, какое принимать выражение лица.
— Нам лучше вернуться на бал. Мы слишком долго отсутствуем.
— Об этом не волнуйтесь. Если я правильно понял замысел вашего отца, то он уже всем рассказал, что мы хотим побыть одни.
Анна досадливо поморщилась.
— Без сомнения.
Рив взял ее под руку.
— Значит, договорились. Отныне вы показываете всем своим видом, что по уши влюблены в меня.
— К счастью, я хорошая актриса. — Она с удивлением поняла, что чувствует себя более защищенной, когда он держит ее руку. — Полагаю, танцевать вы не умеете?
— Шутите? Я первоклассный танцор! — Держа Анну под руку, он повел ее в бальный зал.
— Это правда? — Дейдра затаила дыхание, когда Анна, устроившись в своем любимом, обтянутом красной кожей кресле, рассказывала о событиях этого дня сестрам, собравшимся в ее личных апартаментах во дворце.
— О да! — ответила она, отпивая глоток травяного чая. Надо сказать, Анна тщетно пыталась изгнать из памяти чувство, которое испытала, кружась с Ривом в танце. Он превосходно танцевал. Она не думала, что его движения могут быть такими изящными и ритмичными.
— Наверное, научили в армии, — предположила Алексис.
— Уж не знаю, как обучают военных в Америке, но явно не так, как у нас в Инбурге, — заметила Анна.
— Может, в следующий раз и мне удастся потанцевать с ним, — сказала Дейдра, наклоняясь, чтобы потереть стопу. — Сегодня я целых четыре танца подарила барону Дгокесну, который танцевал так, словно это был не бал, а похоронная церемония дикарей.
