— Никто никогда и не считал тебя святым, Джейк.
Блэр повернулась и поспешила выйти из кухни.
Блэр сидела на ступеньках террасы — ноги ее были босыми, она медленно пила остывший черный кофе из кружки. Было, вероятно, не больше половины седьмого, слишком раннее время, чтобы подниматься с постели, но после ночного разговора с Джейком спать она не могла. Сделав очередной глоток кофе, Блэр услышала шум подъезжающей машины. Ее глаза недоуменно расширились при виде черно-белого полицейского джипа с надписью на дверцах «Отдел службы шерифа». Машина остановилась перед домом. Блэр смотрела на Мэтта, выходящего из машины. Он подошел к ней с улыбкой, снимая на ходу очки:
— Доброе утро.
Блэр встала. Мысли метались у нее в голове. Мэтт приехал сюда из-за смерти Рика?
— Привет. Все в порядке?
Его взгляд скользнул по ее фигуре, задержавшись на непокрашенных ногтях ног.
— Я заехал по пути на работу. Решил остановиться здесь в надежде, что ты уже на ногах. В ресторанчике Луиса делают самый лучший в городе омлет. Не хочешь ко мне присоединиться?
Блэр удивленно заморгала:
— Ты приглашаешь меня завтракать?
— Да, приглашаю.
Блэр чувствовала себя усталой и потому снова опустилась на ступеньки террасы.
— Я польщена, Мэтт, спасибо, но не могу принять твоего предложения.
— Я так и знал, что ты скажешь что-нибудь подобное.
Он снова улыбнулся ей:
— Ты действительно выглядишь усталой, Блэр. Плохо спала?
Блэр встретила проницательный взгляд его синих глаз и кивнула:
— Все произошло так неожиданно. Я все еще не могу поверить, что Рик умер.
Мэтт кивнул и присел рядом с ней на ступеньку, удивив ее этим.
— Ты не возражаешь против моего общества?
С минуту Блэр просто смотрела на него. Это был все тот же старина Мэтт, и все-таки он сильно изменился. Впрочем, возможно, так же, как и она. С возрастом он приобрел спокойствие и уверенность в. себе. И его присутствие в каком-то смысле действовало на нее успокаивающе.
— Нет, не возражаю.
— Хочешь об этом поговорить?
Блэр почувствовала, как в ней поднимается панический ужас:
— Поговорить о чем?
— О том, что тебя беспокоит.
Взгляд Мэтта был проницательным.
— Все из-за Рика, — ответила она твердо.
Его черные брови взметнулись.
— А то, что ты оказалась под одной крышей с Джейком Каттером, ничего не значит?
Сердце Блэр болезненно зачастило, и она встала:
— О чем ты говоришь?
Он смотрел на нее, не отводя глаз:
— Блэр, это я, Мэтт. Я знаю тебя лучше многих. Мы выросли вместе. Надеюсь, ты помнишь это?
— Ты меня не знаешь, Мэтт. И никто из здешних не знает. Не знает меня теперешнюю.
Он вытянул свои длинные ноги, будто собирался остаться надолго.
— Ну, не знать тебя было бы для меня непростительно. Потому что та маленькая упрямая девчушка, которую я знал, была умненькой и хорошенькой, как черт знает кто, и мне просто невыносимо грустно думать, что от нее ничего не осталось.
Блэр вздохнула:
— Да, не осталось.
Мэтт продолжал смотреть на нее. Прошла, наверное, минута, прежде чем он заговорил:
— А знаешь, Блэр, мне кажется, что джинсы и босые ноги идут тебе больше, чем модная сексуальная одежда и косметика.
Она почувствовала, что глаза ее округлились от изумления:
— Что?
— Ты принадлежишь этим краям. Нью-Йорк — не твоя стихия.
— Мне трудно поддерживать разговор, — сказала Блэр, выдержав паузу. Она чувствовала, как в ней нарастает раздражение.
— Знаю, что тебе это трудно, потому что правда легко не дается. От нее больно. Разве мы все этого не знаем?
С нее было достаточно разговоров.
— Что, черт возьми, ты знаешь о правде, причиняющей боль? — огрызнулась она. И тотчас же поднялась и ринулась как была, босиком, к одному из загонов для скота.
Она знала, что он последует за ней. Опершись об изгородь, Блэр раздумывала о семье Мэтта, когда он остановился рядом с ней.
Его отец был больше чем просто городской пастор. Он был отцом города. Его все знали и любили, частенько поверяя свои невзгоды. Мать Мэтта во многом походила на Шарлотту. Она была простой и доброй женщиной, вечно занятой церковными делами, сбором средств для самых нуждающихся семей города. Мэтт не мог иметь ни малейшего понятия, каково это — быть незаконнорожденной и бедной.
— Всем нам довелось испытать боль и разочарования, — тихо проговорил Мэтт. — Ты не можешь обладать монополией на горе.
— Ты сорвался с якоря? — спросила Блэр, не глядя на него.
— Я разведен, — ответил он.
Блэр, смущенная этим сообщением, повернулась и пристально посмотрела на него.
— Я не знала, что ты был женат.
Улыбка его показалась ей не очень веселой и кривоватой.
— Женился сразу по окончании юридического колледжа. Она все еще в Нью-Йорке. Весьма влиятельный адвокат, водит «мерседес» и владеет офисом на Пятой авеню. Я слышал, что недавно она снова вышла замуж.
— Прости, Мэтт.
Он пытался скрыть свои чувства, но Блэр поняла, что он был предан своей женой и глубоко страдал.
— Я был дураком. Я думал, что она разделяет мои взгляды и что у нас одинаковые представления о ценностях.
Мэтт снова улыбнулся.
Блэр тронула его за руку. Она была твердой как скала, и Блэр даже не могла бы сказать, почему ее это удивило, но это было так.
— Она тебя не заслуживала. Ты поэтому и бросил свою работу? Поэтому вернулся сюда?
— Я многое пережил и понял. Одно время мне казалось, что хочу того же, что и она, — власти, положения и доходов, исчисляющихся шести — или семизначной цифрой. Но мне не очень нравится плавать рядом с акулами, Блэр. И мне не нравился тот человек, в которого я начал превращаться.
— Это говорит в твою пользу, — сказала Блэр тихо.
Они помолчали, наблюдая, как резвятся и скачут в загоне две породистые лошадки. За их спиной хлопнула, закрываясь, парадная дверь дома. Блэр и Мэтт одновременно обернулись. По ступенькам спускался Джейк. Увидев их, он в нерешительности остановился.
Блэр, еще хранившая живейшие воспоминания об их разговоре в кухне, почувствовала, как учащается ее пульс. Щеки ее запылали.
Джейк, по-видимому, решился и зашагал к ним — поджарая фигура в джинсах и поношенных ковбойских сапогах, в узком галстуке и стетсоне, украшенном серебристо-бирюзовой лентой.
— Доброе утро.
Блэр сдержанно кивнула.
— Отправляешься в Даллас? — спросил Мэтт самым будничным тоном.
Джейк кивнул:
— Да, там срочное дело, а Фейт еще не встала.
— Это удобно, — сказал Мэтт.
Джейк взглянул на него исподлобья.
— Что ты, черт побери, хочешь этим сказать, Мэтт?
— О, право, не знаю. Просто Рик уволил тебя три месяца назад, а теперь ты снова в седле.
