Когда Юля закрыла четвёртый чемодан, она присела на кровать передохнуть. Комната представляла собой ужасное зрелище и походила на поле боя. Выпотрошенные шкафы и комоды стояли открытыми, одежда, обувь, сумки, ремни, флакончики и украшения кучками лежали повсюду: на кровати, полу, кресле и даже подоконнике. Этот хаос придётся убирать целую неделю. Как хорошо, что её уже здесь не будет. Завтра утром она проснётся в другом месте и с другим настроением, ведь первым, что она увидит, будут не эти ужасные розовые стены и золочёные рамки с детскими фотографиями. Сколько лет она жила в ненавистном интерьере, но даже словом не обмолвилась родителям, ведь они с такой любовью всё здесь создавали. Мама радовалась, когда они переехали в этот дом.
«Кстати, как там мама?» Странно, что прошло столько времени, а она ещё не звала к ужину. В животе заурчало от голода.
Юля направилась на первый этаж.
Бамс! Входная дверь хлопнула с такой силой, что, казалось, её сорвало с петель. Юля притормозила и прислушалась. Прошло не больше минуты, когда на лестнице появился отец и пронёсся мимо по коридору.
— Где этот чёртов чемодан? — послышался грохот разбрасываемых вещей.
Юля сразу поняла: отец спрашивает о том чемодане, который она загрузила первым. Зачем он понадобился отцу?
— Игорь, куда ты собрался? — закричала мать и бросилась отцу наперерез.
— Наталья Петровна! — раскатистым басом позвал Потапов домработницу.
— Её нет. Я отпустила. Игорь, опомнись! Что ты творишь!
Всегда такая спокойная и тихая, мать была сейчас вне себя.
— Оля, уйди! — рявкнул он на жену.
Юля вернулась к кладовке и заглянула.
— Дочь! — сразу увидел её отец. — Отведи мать в спальню.
— Я? — переспросила Юля, хотя ответ был очевиден. Сердце отчаянно колотилось. Она никогда не видела своего отца таким. Игорь Владимирович, всегда такой аккуратный и собранный, сейчас выглядел неряшливо — рубашка поверх брюк, несколько пуговиц расстёгнуты, узел галстука ослаблен, отчего сам галстук съехал. Но хуже всего безумные глаза и возбуждённый блуждающий взгляд. Жуткий вид.
— Пап, что случилось? — спросила Юля.
— Всё случилось! Всё! Понимаешь? — он расставил руки в стороны и затряс ими, как будто собирался взлететь.
Она медленно кивнула, хотя ничего не понимала.
— Другие-то где чемоданы? Или они все внезапно пропали сейчас, когда впервые мне нужны!
— Это я, — пискнула Юля и сразу пожалела. Он вытаращил на неё глаза и молча открывал и закрывал рот. Юле стало совсем страшно, и она съёжилась от предчувствия чего-то плохого.
— Я переезжаю, — прошептала она одними губами.
— Чёрт с вами! — выдохнул отец. — Чёрт с вами всеми!
Он оттолкнул Юлю и вышел из комнаты, потом на первом этаже в своём кабинете чем-то гремел и громко ругался, вышел с сумкой, с которой ездит в командировки. Опомнилась мать и устремилась за мужем. Юля бежала следом.
— Игорь, ты не можешь нас бросить! — мать преградила отцу дорогу. — Только не сейчас. Ты хоть представляешь, что с нами будет?
— Что с вами будет, Оленька? Что!
— Ты подумал обо мне, о дочери?
— Я только и делал всю жизнь, что думал о вас. Работал как проклятый, чтобы вы ни в чём не нуждались. Без сна, без еды, только бы встать на ноги, поднять своё дело. А на чёрта? Я тебя спрашиваю? Кому это всё надо? Тебе? Или, может быть, Юльке? Ей вообще ничего не надо. Она даже мужика нормального не может найти, не то что встать у руля компании.
— Игорь, тебе надо успокоиться.
— Я спокоен. Теперь я абсолютно спокоен. Уйди с дороги.
Мать отошла к стене. Он решительным шагом вышел из дома. Спустя минуту послышался звук двигателя, и машина вылетела со двора.
Юля так и осталась стоять, прислонившись к стене. Обидные слова отца жгли мозг. Она опять была той маленькой девочкой, которой вечно недоволен отец.
Игорь Владимирович всегда мечтал о сыне — преемнике и продолжателе фамилии. Родилась дочка. Поначалу он пытался растить дочь, как пацана. Брал с собой на рыбалку, на футбол, учил стрелять из рогатки, обращаться с ножом и даже посадил за руль, когда Юле исполнилось всего восемь лет. Но дочка оказалась нежным цветком. Даже от банальной царапины ударялась в слёзы, от неудач куксилась и замыкалась в себе. Потапов плюнул на воспитание дочери и с головой ушёл в работу. Но нереализованное желание иметь наследника и последователя сохранилось с ним надолго. Когда стало понятно, что сына у него не будет, он возлагал надежды на то, что появится внук, но и тут его ждал облом, так как дочь, похоже, замуж не собиралась и целыми днями торчала дома.
Юля не родилась мальчиком и через всё детство пронесла отцовское разочарование. Раньше она старалась ему угодить и заслужить любовь, но со временем поняла, что это в принципе невозможно. Юля примирилась. Но каждый раз едкие замечания больно ранили в самое сердце.
Юля уже собиралась, как обычно, начать себя жалеть, но вдруг услышала странные звуки — не то стон, не то вой. Она поискала глазами и увидела, как мать оседает на пол. Юля бросилась к ней и успела подхватить.
— Мамочка, пожалуйста, держись, — просила Юля, сама не зная чего. Как успокоить, когда даже примерно не представляешь, что случилось? Она помогла матери добраться до гостиной, и они обе рухнули на диван. Юля обняла мать, прижалась к её плечу. Вот сейчас, в этот самый момент, Юля отчётливо поняла, что наступили перемены. Настоящие перемены, которые не просто неприятно будоражат воображение, а пугают своей неизвестностью.
Мать пришла в себя не сразу. Лишь когда в доме стало совсем темно и по стенам заплясали фиолетовые тени, Юля оставила мать и прошла на кухню, заварила чай. Потом они долго сидели за столом и тихо говорили.
Оказалось, что теперь они банкроты, у отца долги. Как такое произошло с осторожным и предусмотрительным Потаповым, было непонятно. Но самое ужасное то, что в этот момент Игорь Владимирович растерялся и бросил свою семью. Сбежал! В трудную минуту надо объединиться и встать стеной перед внешними невзгодами. А их семья распалась.
Юля проводила мать до спальни, а сама вернулась в кухню. Дом стал слишком большой и гулкий, как будто стены тоже знали, что здесь больше не живёт семья. Тишина давила на уши, и Юля включила телевизор, убавила звук, чтобы он не мешал маме. По телевизору шёл какой-то сериал, потом были новости, потом фильм, опять новости и концерт. Юля не смотрела на экран, она заполняла себя звуками, чтобы заглушить внутренний голос, тот самый, который громко кричал внутри: «Как дальше жить?».
Лишь под утро она вернулась в свою комнату и сразу споткнулась о чемоданы. Вспомнила радостное возбуждение, от которого её распирало всего несколько часов назад. Сейчас это казалось таким нелепым.
Она легла на кровать в одежде и уставилась в потолок. Ночные тени растворились, начинался рассвет. Скоро будет новый день. И новая жизнь. Она лежала так с открытыми глазами и не боялась заснуть, потому что сна не было. Прозвонил будильник. Тоненькое попискивание каждое утро возвещало Юле, что пора вставать. Будильник не знал, что сегодня никого не надо будить, и включился, как обычно, в шесть часов. Его звук вывел Юлю из оцепенения. Она вскочила с кровати и опять наткнулась взглядом на чемоданы. Надо сообщить Егору, что их совместная жизнь откладывается. И лучше не тянуть с этим. Она взяла телефон и набрала знакомый номер.
— Егор, привет!
— Привет, — сонным голосом ответил Егор. Видно, она его разбудила.
«Как он может спать, когда мне так плохо?» — эгоистично подумала Юля.
— Дай угадаю. Ты собрала вещи и хочешь, чтобы я заехал за тобой утром.
— Нет. Я передумала, — твёрдо сказала она, как будто говорила не ему, а себе.
— Юль, ты что? Это из-за родителей?
— Всё, Егор, поговорим позже.
Она выключила телефон. На работу решила не ходить. Что ей там делать, когда отца нет. Наполнила ванну и погрузилась в ароматную пену. Ваниль и шоколад. Возникла странная мысль, что надо перетерпеть сегодняшний день. Только сегодня. А завтра всё будет по-другому. Ритм жизни восстановится, и всё будет не как прежде, но нормально.
