Я снова смотрю на маму, завидуя её счастливому браку.
— Каково было, когда ты встретила папу? — спрашиваю я её, чувствуя грусть от мысли, что могу навсегда остаться одна.
— Это было абсолютно идеально во всех отношениях, — мама усмехается и теребит верёвочку на чайном пакетике. — Особенно потому, что мы невзлюбили друг друга в первый раз, когда встретились.
— Это правда? — я удивляюсь, услышав это, ведь отношения моих родителей — одни из самых нежных, которые я когда-либо видела.
— Ах, да. В самый первый раз, когда нас представили, он оскорбил меня, сказав что-то о том, что люди, играющие на скрипке, заносчивы или что-то в этом роде, — она легко смеётся, вспоминая это. — Я была так зла на него. Но в итоге я снова увидела его на следующий день, потому что мой друг заставил нас всех пойти куда-то вместе. И оказалось, что он просто нервничал, и на самом деле он этого не чувствовал. А остальное ты уже знаешь.
— Я не знала этого о вас.
— Да, мы склонны придерживаться следующей истории, о нашем первом свидании, — она наклоняется вперёд сидя на своём стуле, чтобы погладить меня по руке. — Что с тобой, детка? Ты почувствовала какую-то искру с Марки?
Я думаю мгновение.
— Ну, нет, — меня удивляет, что я никогда не была так сильно уверена в Марки.
— Хм. Что ж, может быть, это и неплохо, Кора. Потому что, если бы это было так, я знаю, ты бы сильнее расстроилась из-за разрыва, — мама встаёт. — Ещё чаю?
— Конечно, — я сижу и обдумываю то, что только что сказала моя мама.
Она права. Я была полна сомнений в то время, когда мы были в отношениях — особенно, потому что Марки никогда не жаждал близости со мной.
— Ты знаешь, Кора, — говорит мама стоя возле плиты, спиной ко мне. — Я думаю, тебе следует какое-то время отдохнуть подальше отсюда, от всего и всех. Чтобы по-настоящему очистить голову и начать всё заново. И чтобы избежать назойливых людей, которые обязательно будут спрашивать о вас двоих.
— Мама, я не могу, ты же знаешь. На этой неделе в «Сердца и Герои» будет несколько поставок, и, кроме того, я пытаюсь убедить того автора взять на себя обязательство раздать автографы в следующем месяце.
Вести бизнес тяжело. Она просто не понимает.
Мама возвращается к столу с чашками, полными горячей воды, и садится рядом со мной, обдумывая свои следующие слова. Я же успокаиваюсь, не зная, смогу ли выдержать этот разговор.
— Милая. Я могу только представить, какой стресс ты испытываешь на работе, и каждый день я благодарна, что мы с твоим отцом можем предоставить тебе хоть какую-то помощь. Но это… — она обводит рукой комнату, подыскивая нужные слова, — событие, которое меняет жизнь. Оно огромных масштабов; это повлияет на тебя, ну, навсегда. Это не просто разбитое сердце, дорогая, твоё доверие было сломлено.
Я киваю, соглашаясь с её оценкой моей ситуации. Боже, она хороша.
— И, — продолжает моя мама, дуя на горячий чай, — ты не чувствуешь боли. Но в какой-то момент она ударит по тебе. И когда это произойдёт, я хочу, чтобы ты была в безопасном месте, чтобы ты чувствовала, что можешь пройти через всё это без того, чтобы все пытались вмешиваться со своим мнением или жалостью.
— Думаю, ты можешь быть права, — неохотно говорю я.
— Хорошо, тогда всё решено. Ты должна уехать на неделю, может две в нашу хижину в горах. Свежий воздух пойдёт тебе на пользу, и там должно быть всё готово к проживанию, кроме продуктов. Ты можешь купить всё необходимое утром и взять отсюда всё, что захочешь.
— Это хорошая идея, мама, но как насчёт моей работы? — я качаю головой, не зная, как просто взять и исчезнуть на две недели.
Но у Марсии был готов ответ.
— Хэдли сможет управлять делами. Ты наняла её не просто так, и не только потому, что она твоя лучшая подруга. Она отличный помощник менеджера. Она может управлять магазином, пока тебя нет.
— А как же помолвка? Когда мне всем рассказать? Что мне всем сказать? — Я снова кладу голову на руки, ошеломлённая мыслью о том, что мне придётся поделиться своими унизительными новостями.
— Я справлюсь. Я буду кратка и не стану разглашать детали. Никого не касается, почему вы двое расстались, — решительно говорит мама.
— Не знаю, мама…
— Кора, пожалуйста, просто доверься мне. Потрать пару недель на то, чтобы всё переварить. Хорошо?
Я киваю, приспосабливаясь к этой идее и надеясь, что мамин совет поможет мне со следующим шагом.
— Хорошо, мама, я поеду.
— Хорошо, — она встаёт. — Ладно, детка, давай спать.
Я встаю и снова обнимаю Марсию, уже чувствуя облегчение от мысли о том, что мне удастся сбежать из реальной жизни, хотя бы ненадолго.
Наверху, в моей спальне, я всё ещё не могу уснуть, поэтому решаю собраться. Я хватаю свою спортивную сумку со шкафа и пытаюсь отвлечься от предстоящей задачи.
Сейчас только вторая неделя марта, а хижина находится в горах, так что там, думаю, будет холоднее. Я беру стопку свитеров, несколько лёгких фланелевых рубашек, несколько леггинсов и спортивных штанов, толстые носки и несколько шапочек. Затем я запихиваю всё в сумку. Затем я беру своё нижнее белье и бюстгальтеры и кладу их в боковой карман. Наконец, я беру с книжной полки несколько любовных романов и кладу их поверх кучи одежды.
Моя жизнь не может быть любовным романом, но, по крайней мере, я могу немного притворяться.
Опечаленная этой мыслью, я тяжело сажусь на кровать и спрашиваю себя, действительно ли уехать ненадолго из города — хорошая идея.
«Ты должна что-то делать», — ругаю я себя. «Это может и не помочь, но уехать в хижину — это нечто другое».
Я бросаю сумку на пол и забираюсь в кровать, решив утром собрать всё остальное.
А пока я просто хочу выспаться и начать всё заново, поэтому я мечтаю о горном воздухе в лёгких и, может быть, о нескольких бутылках вина в придачу.
***
На следующее утро мамин план уже не кажется таким надуманным.
Я стою возле нашей семейной хижины, вдыхаю свежий горный воздух и потягиваюсь после долгой поездки на машине.
Ну вот и мы.
Это небольшой деревянный дом, сделанный из старых брёвен и покрытый блестящей жестяной крышей. Он может похвастаться большим крыльцом, на котором обычно стоят растения, кресла-качалки и кувшин с лимонадом. Первый этаж отдан семейному пространству, а наверху расположены спальни, ванные комнаты и уголок для чтения.
Эта хижина принадлежит нашей семье сколько я себя помню — это наше семейное место для отдыха в летние месяцы. Вокруг него густой лес и неподалёку есть озеро, около которого часто собираются играть все соседские дети.
Но сегодня, на прохладном ветру ранней весны, весь дом выглядит немного пустым и слегка заброшенным.
Я подхожу к крыльцу и выуживаю из сумочки комично большой ключ, отпирающий домик. Толкнув тяжёлую деревянную дверь, я вступаю в прохладный коридор и в прихожую, где в детстве мне приходилось раздеваться, снимая мокрый купальник, грязный комбинезон или скользкие кроссовки.
В маленькой прихожей душно и пыльно, а в остальном всё так же уютно.
Я прохожу через прихожую в гостиную и беру стационарный телефон. Так далеко в горах нет сотовой связи, но даже при этом я всегда чувствую себя немного глупо, пользуясь старым телефоном. Я звоню маме.
— Привет мама. Я только добралась.
— Кажется, всё хорошо?
— Ага. Пыльно, но пройти можно. Я как раз собираюсь выгрузить вещи.
— Хорошо, милая. Слушай, я дам тебе пространство, но я хочу, чтобы ты звонила мне, когда захочешь.
— Конечно, буду, обещаю.
— Спасибо. О, и Кора?
— Да, мама?
— Попробуй использовать это время для исцеления. Просто сосредоточься на своём счастье, как бы это ни выглядело.
— Спасибо, мама. Я сделаю всё возможное.
Мы завершаем разговор, и я подпираю клином тяжёлую дверь.
Медленно разгружаю машину. У меня слишком много продуктов на две недели, моя спортивная сумка и разные романы. Это занимает некоторое время, но в конце концов я стою в причудливой маленькой хижине, окружённая едой, книгами и одеждой.
