— Больно будет, скажешь.
Девушка вытянулась на спине, закинула руки за голову и из этого положения следила за врачом. Сколько раз она мечтала, как станет его пациенткой. Только в её фантазиях и одета она была попривлекательнее, и от ноющей боли не страдала. Так, палец чуть-чуть порезала или голова кружилась. Незначительно. Совсем немного. Но доктор всё равно бы принялся её осматривать с кончиков пальцев ног до самой макушки.
— Ай! — Вера всем телом подпрыгнула на кушетке и дёрнула ногой.
— Значит, так больно, — рассуждал врач. — А так? — Роман повернул стопу в противоположном направлении.
Вопль Веры подобно сирене прокатился по ближайшим окрестностям. Он скорчилась и захныкала:
— Божечки. Не трогай больше, прошу, отпусти.
— Сейчас, сейчас. — И он, что было силы, дёрнул стопу на себя.
Нога хрустнула. Вера вскрикнула.
Рома вернул ногу девушки на место и отошёл на шаг. Он задумчиво тёр подбородок.
— Придётся… — мужчина тяжело вздохнул. — Не вижу других вариантов. Всё-таки мы вынуждены принять это решение.
— Господи, что, что? Говори скорее. — Серьёзный вид врача напугал её. — Неужели перелом? О, нет, только не это.
— Не перелом.
— Не перелом? — выдохнула Вера. — Какое счастье.
— Вот уж не знаю, счастье ли это. Вера, — его голос стал трагическим, словно он хоронил кого-то. — Мне очень жаль. Я даже не знаю, как сказать. Стопу придётся ампутировать.
Девушка прикрыла ладошками рот, словно собралась закричать, потом нахмурила лоб. В глазах блеснула слеза. Она даже всхлипнула по-бабьи пару раз.
— Ампутировать? Ты уверен? — спросила она осторожно. — А что там?
Вера села, посмотрела на ногу, пошевелила пальчиками.
— Медуза-гангрена, — выдал с умным видом Роман. — Очень редкий случай. Один на тысячу падений.
— Случай редкий, значит, — как-то загадочно произнесла Вера. Она опустила ноги, наклонилась, чтобы взять сапог. — Гангрена, значит. Ну ты сейчас получишь от меня по самое не хочу, эскулап местный. Дохтур ты вшивый.
Она резво вскочила на ногу, замахнулась сапогом.
Роман выскочил за дверь со словами: «Тимур, принимай свою подопечную. Вылечил!» — и полетел по коридору. Вера бежала за ним, прихрамывая то на правую ногу, обутую в сапог, то на левую — без сапога. Она махала им над головой, словно это была шашка, и кричала:
— Ампутировать! Сейчас я тебе что-то другое ампутирую.
Тимур какое-то время соблюдал серьёзность, а потом неожиданно расхохотался.
— Вера, впереди дверь, осторожно! — крикнул он.
Девушка затормозила, оглянулась. Никакой двери, в которую она могла бы врезаться, поблизости не наблюдалось.
— Значит, и ты с ним заодно! Ненавижу обоих! — гордо заявила она. Опёрлась пятой точкой о стену, подняла ногу и стала пытаться натянуть на неё обувь. Опорная нога поехала вперёд, и Вера попой села на пол, при этом вскрикнув: — Блин, теперь копчик сломала.
Глава 7
Дверь комнаты распахнулась настежь. И перед Любой предстала Вера, но не одна… Девушку с двух сторон поддерживали мужчины. Она кряхтела, всхлипывала, обзывала их разными словами, типа «недотёпы» и «костоправы». Они не огрызались, сопели и кидали друг на друга недобрые взгляды.
— Ну чего встали? — спросила Вера, глядя то на одного, то на другого. — Заводите уж.
Мужчины сделали дружно шаг вперёд и… застряли в дверном проёме.
— Давай ты уж как-нибудь сама, — проговорил Роман.
— Что значит сама? Один вперёд, другой назад и бочком. Что, мне вас учить надо, как транспортировать ходячих больных? — голос девушки звучал по-боевому.
— Ты не ходячая больная, — пробурчал Роман. — Ты ходячее недоразумение. Ясно тебе? Сейчас положу на живот, сниму штаны и…
— Но-но, потише, эскулап, — подал голос Тимур.
— А ты думаешь, что её поломанную задницу через брюки можно осмотреть? Я, между прочим, рентгеновским зрением не обладаю.
Люба как раз собиралась откусить яблоко. Увидев столь дивную картину, она так и застыла с ним во рту. «Бу-бу-бу», — Люба хотела что-то сказать, но яблоко мешало. Оно оказалось таким огромным, что девушка надкусила его и теперь не могла ни соединить зубы, ни открыть пошире рот, чтобы вытащить фрукт.
— Не ворчи, доставили твою подруженцию, — ответил Роман.
Люба продолжала бурчать. Она схватилась рукой за «хвостик» и потянула его, но тот оторвался. Тогда девушка стала пытаться ухватиться за само яблоко, но руки скользили, а яблоко всё сильнее вдавливалось в рот. Слюна просочилась и начала капать, словно у собаки с языка в жаркий день.
Мужчины тем временем одновременно сделали шаг назад.
— Давай ты, — сказали они друг другу одновременно и тут же ответили: — Хорошо.
И снова все втроём попытались протиснуться сквозь узкий проход. Но, увы, он не расширился с последней попытки. Опять синхронно сделали шаг назад.
— Так, Тимур вперёд, а Роман назад, и бочком вошли, — проговорила Вера после очередного стона. — Садисты, не успела приехать, так они меня искалечили. Люба, я опасаюсь за твою жизнь. А ты чего молчишь?
Люба опять что-то пробурчала. Теперь она уже ногтями пыталась впиться с яблоко, но они были слишком короткие, не хотели цепляться, а только слегка царапали кожицу фрукта.
— Это что за представление здесь? — раздался в коридоре звучный голос Изольды, и в комнату тут же влетели Тимур, Вера и Роман, а следом появилась сама девушка.
Причём Вера влетела прямо в объятия Любы. Подруги вцепились друг в друга и не хотели отпускать. Прижались и покачивались, счастливые, снова вместе. Снова рядом. Они еле устояли на ногах, когда сверху своими руками, как крыльями, их накрыла Изольда, сияющая, как Феникс в самом расцвете сил.
Изольда не смогла сдержать радости. Она сгруппировалась и приподняла обеих подруг.
— Любка, чего молчишь? — спросила Из, глядя на девушку, которая радостно обнималась с подругами, но при этом не выпускала изо рта яблока. — Подавилась что ли? Сейчас исправим.
Мужчины рано обрадовались, когда думали, что теперь девушкам будет не до них. Изольда развернула Любу спиной к себе, сдавила ей грудь, и та выплюнула яблоко с такой силой, что оно в своём полёте достигло затылка Романа.
Тот обернулся в изумлении:
— Вот что это было сейчас?
— Яблоко, — сказали дружно девушки и засмеялись.
— Вера, тебе желательно не скакать, а то твой копчик хвостом станет.
— Чем? — не поняла Вера.
— Чем-чем? Хвостом. Не знаешь, разве, если по копчику бить, то нарастают позвонки, и он становится хвостом.
— Ты долго думал? — усмехнулся Тимур, который уже стоял в дверях на выходе. — Люба, между прочим, у тебя сегодня тренировка. Завтра зачёт, — сказал он строгим голосом. — Вера, через час я тебя жду.
— Между прочим, у тебя сегодня тренировка, Тимур Аркадьевич, — в тон ему ответила Люба, — так что посиделки с Верой отменяются. — И она, словно маленькая девочка, показала язык.
— Верочка, ты не переживай, мы с тобой прогуляемся, я покажу территорию, — произнёс Роман.
Изольда с Любой с удивлением посмотрели на Веру. Та лишь пожала плечами.
— Это что ещё здесь за собрание? — раздался из коридора знакомый голос. — А ты каким ветром оказался на турбазе? Я что-то не припомню, чтобы биатлонную трассу проложили через комнату моей девушки.
— Игнат, — взвизгнула Люба, и, не глядя ни на кого, понеслась в коридор.
— Люба, осторожно на поворотах, а то, как только ваша троица соберётся… — но договорить Роману не дал жалобный скрип…
Он повернул голову в комнату и увидел, как Изольда с Верой медленно опускаются на кровати. Её правая спинка наклонилась и поехала вперёд, уперевшись о стену.
— Демьян, кажется, у тебя проблемы…
— Так, девочки, местное имущество не портить. Иначе выгоню в гостиницу и сюда запретю. Нет, запрещу. — Он подумал несколько секунд. — В общем, не сможете сюда приходить. Ещё есть вопросы?
— Есть! — ответила Изольда, пытаясь подняться с кровати, которая превратилась в скат. — Руку бы подал, видишь, мы упали! Мы с кроватью упали, — проговорила она тоном Мягкова из «Служебного романа». — Подними, а то я пошевелиться боюсь, вдруг и вторая сломается.
