вдруг, вспомнила один эпизод...
Весь наш десятый класс, на весенних каникулах, отправился на базу отдыха. Я была счастлива как никогда! Как же! Артур Карпов, наконец — то, обратил на меня внимание, пригласив на медляк на школьной дискотеке. Крепко прижимая в танце, он сказал, что больше не может проходить мимо такой красотки как я. На следующий день, я ехала в школьном автобусе в новом гордом статусе его девушки. Помню, как на середине пути, Лиля вдруг встала, и уступила место Буткевичусу, который плюхнулся рядом со мной.
— Это правда, Петрова?
— Что правда?
— Ну, что ты и Карп теперь вместе?
— Правда.
— Брось его пока не поздно.
— Почему это?
— Он тебе не пара. Он обманывает тебя. Он постоянно тусит с другими девчонками, а про тебя всем рассказывает, что ему прикольно, что за ним бегает самая красивая из десятых.
— Я тебе не верю! Ты просто бесишься, что это он прибежал первым на спартакиаде, а не ты!
— Мы прибежали вместе, с разницей всего в долю секунды.
— Но первое место получил он!
— Мне нет никакого дела до этого места, мне есть дело только до тебя, Петрова.
— Ты, кажется, начал встречаться с Дианкой из одиннадцатого Б? Вот и встречайся дальше, а в мою жизнь не лезь, понял?
Почему я не послушала его тогда? Я не могла его послушать. Я была слепа и глуха.
Промучившись полночи, я ещё раз перечитала письмо Дениса и, приняв решение, набрала его номер.
*** Я не знала, когда и как произойдёт моя встреча с Буткевичусом, но в том, что он непременно захочет встретиться — нисколько не сомневалась. Я лишь могла надеялась, что до моего отлёта в Москву, он не объявится. Наивная.
В тот вечер, я поставила отцовскую машину на стоянку, и уже пересекала дорогу, ведущую к моему дому, как внезапно, услышала визг тормозов. В ту же секунду, незнакомый синий Nissan преградил мне путь.
— Петрова, сядь!
Сашка.
Сердце глухо застучало где — то в горле, а ладони моментально вспотели. Первой мыслью было трусливо пуститься наутёк, но к чему выставлять себя ещё большей дурой — всё равно разговора не избежать. Поэтому, я открыла заднюю дверь и покорно села в машину.
Буткевичус так резко рванул с места, что я откинулась назад. Сцепив пальцы вместе, я молчала. Не отрывая глаз от дороги, Сашка взял пакет с первого сидения и кинул его мне.
— Это, кажется, твоё.
Я заглянула в пакет. Там лежал мой купальник.
— Спасибо.
Мы долго ехали, и когда он свернул на выезд из города, я наконец, решилась спросить.
— Куда мы едем?
— В тихое место.
Вскоре, он остановился у озера — популярном месте отдыха горожан. Но сейчас озеро пустовало из — за прохладной пасмурной погоды, и лишь пару рыбаков маячило на берегу. Сашка заглушил двигатель, и не поворачиваясь ко мне, с горечью в голосе, спросил:
— Я настолько противен тебе, Петрова, что ты решила вот так сбежать, не сказав никому ни слова?
— Саш, я... — я прокашлялась от волнения. — Прости, я не знаю, что на меня нашло... Правда. Я испугалась, потерялась, не знала что мне делать... Пожалуйста, давай забудем то, что случилось, хорошо?
— Я не хочу ничего забывать.
Я замерла, услышав эти слова.
— Что?
— Не хочу забывать! — повторил он, немного повысив тон. — Я хочу быть с тобой.
— Ты… что?
Я понимала, что выгляжу глупо, как попугай, повторяя один и тот же вопрос, но ничего не могла с собой поделать.
— Я хочу, чтобы мы с тобой были вместе. Как пара, — отчётливо произнёс он.
— Как пара, — эхом повторила я.
Буткевичус молчал и ждал моего ответа. Я видела, как он крепко сжал руль, и поняла, насколько он взволнован. Собравшись с духом, глубоко вздохнув, я сказала:
— Саша... ты же знаешь, что я люблю тебя, но... только как друга. Тогда в лесу... Это было наваждение, вспышка, помешательство... Ты спас меня, вытащил из воды, у меня случился выброс адреналина, а потом... потом твои горящие глаза... поцелуй... и я... я просто потеряла голову! Я очень сожалею об этом и хочу поскорее забыть. Через два дня я улетаю в Москву. Мы помирились с Денисом, я возвращаюсь к нему… — последнее слово произнесла уже шёпотом.
— Значит, ты вот так легко простишь его?!
— Уже простила. Он оступился, я хочу дать ему шанс.
— А мне шанс дать не хочешь?
— Я люблю его, Саш... Пойми.
— Ясно. Тогда и говорить больше не о чем. Поехали! — с силой ударив по рулю, он завёл машину.
Пока ехали обратно, он не проронил ни слова. Но почему я чувствовала себя такой виноватой?
Он затормозил около моего дома и, поймав глазами мой взгляд в зеркало дальнего вида, сказал:
— Удачного полёта, Петрова.
— Спасибо. Саш, я искренне желаю тебе только самого хорошего, правда! Особенно тебе.
Он лишь усмехнулся и ждал, когда я выйду из машины. Я взяла пакет и открыла дверь, как вдруг решилась задать вопрос, который мучил меня всё это время.
— Скажи одну вещь... если бы я тогда продолжила сопротивляться, то ты бы... ты бы...
— Нет, никогда, — резко перебил меня Сашка.
Я благодарно кивнула и покинула салон.
*** — Теперь только в Питере увидимся, да Оксик?
Лиля провожала меня в аэропорт. С родителями я простилась ещё дома.
— На новогодних каникулах обязательно приеду, если с Дэном не улетим куда — нибудь.
Лиля закатила глаза. У них с Денисом с самого начала была взаимная нелюбовь. Порой, мне приходилось даже разрываться между лучшей подругой и своим молодым человеком. Они находились в вечном состоянии холодной войны, не вступая при этом в открытый конфликт. Хотя изредка, но конфликты всё же случались.
— Ну тогда я сама в Москву рвану! Если гора не идёт к Магомеду...
— Магомед идёт к горе! — закончила я за неё фразу. Мы рассмеялись и обнялись.
— Буду скучать, Ксюнь.
— И я, подружка.
— Да ты будешь скучать, как же! Опять своему Денису начнёшь в рот заглядывать и в задницу дуть!
— Лиля!
— Ладно, молчу. Пора на регистрацию.
Зарегистрировавшись на рейс, сдав багаж и получив посадочный талон, мы с Лилей подошли к зоне таможенного контроля.
