class="p1">Впору было устроить генеральную уборку или выкинуть проклятую визитку в мусорное ведро. Чтобы даже на глаза не попадалась!
Но вместо этого взгляд в который раз остановился на конверте от бывшего мужа. Толстом, большом, с пометкой «Срочно», написанной рукой Лени. И в девять вечера, отправив Машу спать, я таки его вскрыла.
Неделю спустя
Посадка на рейс «Москва — Гамбург» задерживалась уже на пятнадцать минут, но к моей панике самолет не имел никакого отношения.
И без задержки нервы с самого утра были ни к черту. Чтобы хоть как-то успокоиться, я еще в такси трижды позвонила Вале. Узнала, как дела у Маши. Не устроила ли она им потоп, пожар или еще какое-нибудь ЧП.
От нечего делать в аэропорту связалась со Светой, которая по моей просьбе дважды сходила к двери квартиры и подергала за ручку.
Боясь смотреть по сторонам, я проверила почту, все мессенджеры и социальные сети. Наизусть выучила график работы после каникул.
И, как мантру, раз сто повторила: «Все будет хорошо!»
Наверное, существовали еще какие-то способы самоуспокоения. Йога там или хитрые дыхательные практики. Однако что-то подсказывало: в моем случае не сработали бы и они.
От волнения вибрировал каждый нерв.
Чемодан с минимальным набором одежды казался неподъемным. А собственные ноги — ватными и неуклюжими.
Что бы обо мне подумали мама или бабушка, даже представлять не хотелось. Ни одна из них не одобрила бы поездку в другую страну с незнакомым мужчиной, который до этого дважды чуть не изнасиловал меня.
Мама бы точно отреклась. Бабушка… скорее всего, тоже. «О последствиях ты подумала?!» — гремел хор из голосов родных в голове.
Прежняя я, времен брака, сама не поверила бы, что такое возможно. Слишком смело! Слишком безумно!
Но, как ни горько было это осознавать, у нынешней меня не осталось никакого выбора.
Спустя год после развода Леня все же перешел от пустых угроз к действиям. Строчки из его письма и досудебной претензии, которую он приложил, не получилось бы забыть, даже если очень захотелось бы.
Не зря я боялась вскрывать тот конверт. Как чувствовала, что содержание размажет меня тонким слоем по плинтусу. Жаль только, что реальность оказалась хуже любых ожиданий.
Вместо половины квартиры или компенсации теперь Леня хотел забрать все. Ему не было жалко меня или дочку. Его не мучила совесть и не волновало то, что нынешнюю квартиру мы купили взамен моей, доставшейся от отца.
Ради своей новой семьи бывший муж готов был выставить прежнюю семью на улицу, и его хитрый юрист придумал основания, по которым это можно сделать.
В голове подобное, конечно же, не укладывалось.
Чтобы понять содержимое, я трижды перечитала письмо и претензию.
Выпила чашку чая и перечитала все еще раз.
Легче от этого не стало. Понятнее, как теперь быть и на какие деньги нанимать собственного юриста, — тоже.
А когда захотелось расплакаться от отчаяния, я вспомнила про визитку Бояринова и, не задумываясь ни о каких последствиях, написала первое сообщение:
«Я согласна, но у меня есть условия».
Ответ не заставил себя ждать.
«Умница. Редкое качество для красивой женщины!» — белым шрифтом вспыхнуло на черном экране. И уже знакомые мурашки ринулись в крестовый поход по моему телу.
«Это будет исключительно деловая поездка! Ничего личного! Никаких сверхурочных или ночных!»— Падать ниже было уже некуда, поэтому я принялась строчить требования.
«В нашем бюро ценят своих сотрудников. Любые переработки возможны только по желанию трудящихся. Без ограничений в инициативе», — пришло через минуту, словно ответ был готов заранее.
«Еще оплата авансом. Сто процентов!»
«А вот это уже алчность!»
«И не двойной оклад, а тройной», — дополнила я, удивляясь своей храбрости.
«За четыре дня работы? Может, пересмотрим условия о сверхурочных?»
«Считайте, что это компенсация за прежние встречи».
«Никогда еще петтинг не обходился мне так дорого. Но я согласен. Завтра пришлю договор. Впишешь номер счета». — Щедрость Бояринова не знала границ.
«И никаких общих номеров в отеле!» — запоздало вспомнила я.
«А если поднимем ставки?»
«Я откажусь от работы и внесу ваш номер в черный список».
После этой строчки сердце забилось так быстро, будто я совершила чудовищную ошибку. На миг даже пришла мысль удалить сообщение. У себя и у Бояринова. Тройного оклада точно хватило бы на юриста. Хотя бы на первое время. Но мой временный новый наниматель оказался быстрее.
«Все будет так, как хочешь», — зажглось на экране.
«Как захочешь ты», — тут же многозначительно добавил этот гад.
Но второй раз искушать судьбу и просить гарантии я не стала.
Женя
После долгого ожидания встреча с Бояриновым и перелет прошли почти безболезненно.
Меня никто не лапал. Не насиловал взглядом. От непривычной роскоши бизнес-класса голова шла кругом, и частенько приходилось себе напоминать, что я не Золушка из пыльного чулана, а успешный учитель в приличной школе.
Как показала практика, последняя часть аутотренинга была самой трудной. От вида сочной клубники в хрустальной вазе или золотистого шампанского в тонком бокале все вкусовые рецепторы бунтовали против меня.
Удерживать покер-фейс было адски сложно. Во рту периодически собиралось целое озеро слюны. Крылья носа сами подрагивали от ярких ароматов. И все сильнее хотелось придушить одного наглого голубоглазого типа, который внимательно наблюдал за каждым моим глотком или жестом.
К сожалению, после посадки легче не стало. Словно решив добить спецэффектами, на парковке Бояринов усадил меня в неприлично дорогой автомобиль. Как на маленькой девочке, пристегнул ремень безопасности. А выйти разрешил, только когда машина остановилась возле настоящего дворца, над входом которого для чего-то прикрепили пять звезд.
— Пожалуй, я запросила с вас слишком мало денег.
Несмотря на роскошь, я чувствовала себя не в своей тарелке. Валя собирала меня в поездку, как саму себя. Вместо любимых зимних сапог на низком каблуке она заставила надеть осенние на шпильке. Вместо удобного, совершенно нового пуховика — сунула мне свое кашемировое пальто и шелковый шарф.
Но все равно… В этом отеле даже персонал, казалось, был одет солиднее, чем я. А в сторону гостей и коситься было боязно.
— Слишком мало шампанского и чересчур много тараканов, — пренебрежительно глянув в сторону, изрек Бояринов. И будто только тем и занимался, что сутками водил работников по отелям, положил мою руку на сгиб своего локтя.
— Тогда нужно было заранее согласовать дресс-код. В моих планах были переговоры, а не открытая выставка ювелирных изделий.
Я попыталась избавиться от руки босса, но проще было ее отпилить.
— Ну хочешь, мы купим тебе
