кошмаре, а открывая глаза, понимала, что не спишь.
Он склонился ещё ниже и прошептал мне на ухо, пальцем коснувшись рыжего локона
— Готовься, я тебя уничтожу. Я превращу твою жизнь в ад
Резко, я оттолкнула его и кое как встала на ноги, прошептала
— Я уже в аду...
Развернулась и держа руку на животе, молча ушла...
Просто видишь истинное лицо человека который казался тебе идеальным. Его равнодушие и его безразличие в твой адрес, после клятвы в вечной любви… Я не помню как добралась домой, но все же сделала это. Квартира в центре, была записана на отца, Марьяна же с Себастьяном съехали оттуда и поэтому сейчас эта жилплощадь принадлежала мне. Я открыла ключами двери и вошла в гостиную. Раньше, здесь пахло шедеврами моей мачехи.
Сейчас же лишь лёгкий аромат едва уловимого шлейфа отцовских духов.
Господи, ещё утром он был здесь, он собирался за мной, он ехал ко мне и даже купил мне фрукты, овощи и…да холодильник завален едой. На столе лежит записка. Взяв ее в руки, я едва не разрыдалась «С возвращением, доченька. Папа.»
Я громко разрыдалась. Это было тяжело, осознание того, что человека больше нет и никогда не будет, отразилось эхом боли и я буквально задохнулась от этой боли, закричала так, как мне корсара ещё никогда в жизни. Казалось что с криком из меня выходит и та боль, что терзала душу и сердце. Я не могла оставаться здесь одна, я должна была найти того, кто заглушил мою боль. Я хотела увидеть его. Он был так мне нужен сейчас. Не раздумывая ни секунды, я быстро переоделась в чёрное, ниже колен платье Чёрные сапоги, чёрную кожаную куртку накинула на плечи чтобы не простыть.
Схватила с полки ключи и деньги, которые лежали в вазе на комоде, как и всегда немного, но…на первое время хватит.
Вызвала такси и отправилась к Громову. Такси подкатило к высокому дому, за высоким забором. Расплатившись с таксистом, я подошла к воротам и…
Позвонила… как ни странно, но ответил мне сам
— Да? Лиля???!
Кажется, у него челюсть отвисла
— Впустишь? Давай поговорим Громов
— Я сейчас
Странное чувство. Громов не впустил меня домой. Он открыл двери, вышел на улицу, но…не впустил меня в дом…Ну и где, люблю, целую, обнимаю??!
— Привет, Ангел
— Здравствуй, Громов. Что случилось? Ты даже не обнимешь меня?
Громов потянулся ко мне, но я отстранилась.
— Лиля…Ты беременна?
Я посмотрела на него и поняла, что это вообще другой парень, не тот, что клялся мне в любви, не тот, кто целовал меня и добивался. Кажется, он просто хотел затащить меня в постель и для этого использовал все свои чары. Господи….как же так?!
— Да — Я кивнула, приоткрывая куртку — Я беременна Громов.
Я ждала его реакции. Ждала, что он скажет. Но он молчал… молчал… молчал…и это молчание сводило с ума. Наконец он посмотрел на меня и спросил:
— И…чей это ребёнок? От кого ты беременна?
Я чуть не задохнулась от боли. И он ещё спрашивает??! Хотела сказать, что от него, но в этот момент рядом остановилась машина. Из неё вышла неизвестная мне фря.
— Громов, у нас гости?
Девица, лет тридцати на вид, примерно того же возраста что и Даниил, подошла к Громову, обвила руками его шею и слегка коснулась губами его губ.
Улыбнулась и протянула мне свою руку:
— Виктория, невеста Даниила. А вы его родственница? Тогда приглашаем вас на нашу свадьбу, в эти выходные, через два дня.
Девушка выглядела очень эффектно, но взгляд к неё явно был из разряда «кобра королевская». Виктория Улыбнулась мне:
— Так что, милая, зайдёте к нам на чай? Или уже на свадьбе свидимся? Вы я смотрю беременны, как здорово! Поздравляю! Ну, Громов! Приглашай нашу гостью на чай. Она наверное замёрзла.
Громов женится? У меня кажется сердце разорвалось. Это ведь в мне правда.
Как он мог?! Скотина, подлая. Мерзкая дрянь. Я посмотрела на Громова, он молчал. Трусливо молчал.
— А вы замужем, сколько приглашений вам на свадьбу надо?
Продолжала свою тупую атаку Виктория.
— Нет, не замужем. Мой мужчина меня бросил.
Ответила я, глядя на Громова
— Ой, как жалко!
М-да…сожаления в её голосе не осталось — А как же ребёнок? Вы должны сказать ему, что это его ребёнок. Он к вам вернётся. Обязательно!
Я усмехнулась:
— А это не его ребёнок. Меня в тюрьме просто изнасиловали, купил, и поимел какой-то мажор.
— Что??!
Громов выругался и схватил меня за руку: — Кто, Лиля??! Кто это сделал?!!
— А тебе какое дело, родственничек??!
Я резко оттолкнула его от себя
— Поздравляю со свадьбой, желаю счастья!
Громов прошипел
— Лиля, постой, идём, поговорим…
— Так всё, поговорили уже Развернувшись, я кинулась прочь… желая поскорее сбежать отсюда и не видеть больше эти глаза…эти прекрасные серые как небо глаза, которые обратились в серый дым из сожженных дотла воспоминаний о любви…от которой он так легко и быстро отказался… Боль пронзила сердце, казалось, что я не могу больше терпеть. Это просто было не выносимо. Хотелось кричать, реветь, страдать. Мне просто хотелось выть в голос. Такой боли я ещё не испытывала.
А тут ещё всё и сразу.
Какой он лицемер. Подлый мерзавец и предатель. Я шла к дому пешком. Мне хотелось умереть, и лишь мысль о том, что я теперь не одна, заставляла взять себя в руки и идти домой, а не на мостовую, чтобы скинуться в реку. Я открыла ключами двери, вошла в квартиру, зажгла свет и…увидела её…она сидела на диване и смотрела на меня. Я перепуганная до чёртиков, схватилась за живот, желая защитить его или успокоить…Посмотрела на нее в ответ и спросила:
— Что вам здесь надо? Убирайтесь отсюда!
Улыбнувшись, Марьяна вопросительно на меня посмотрела и заявила:
— Я уйду, но, вначале…
Женщина поравнявшись со мной, широко улыбнулась, легко погладив по волосам: — Как наследство делить будем, моя девочка?
Змея. Нет, подлая гадюка, что брызжет слюной словно ядом. Прекрасная, но холодная, хитрая, жестокая и озлобленная женщина. Как будущая мать, я ее понимала. Каким бы ни был твой ребёнок, он навсегда останется для тебя самым милым, добрым и лучшим, а все остальное лишь пустые и глупые
