предупреждая. А после отворачивается, что-то говорит другим и идет дальше.
Не ко мне.
Настолько обескуражена происходящим, что едва не сталкиваюсь с кем-то. Ноги сами несут меня в сторону уборной, тело действует быстрее, пока эмоции бушуют внутри.
Привычная схема, не первый раз же бегаю. Мышечная память никуда не девается. Вытряхиваю из сумки вещи, которые купил Эмин. Пытаюсь найти там что-то закрытое, стоящее.
Такое, чтобы никто не узнал.
Ненавижу и обожаю мужчину одновременно, когда нахожу платок. Тот, который принято носить в культуре Хаджиевых. Я никогда бы на такое пошла, но сейчас нет другого выбора.
Кажется, так когда-то сбегала сама Ада.
Если у неё получилось одурачить самого Халида, то у меня точно получится. Это ведь всего лишь охрана, не сам Саид. Многие даже не видели меня вживую. Всё, что у них есть – старые фотографии, они не будут присматриваться ко всем.
Убеждаю себя этим, утешаю. Собираю волосы в хвост на затылке, прячусь под платок. Переодеваюсь в длинное платье. Открытое, но что есть. Я сейчас на всё согласна. Даже если бы Эмин положил мне скафандр – и этому была бы рада.
Запрещаю себе думать о том, что делать дальше. Когда сбегу, когда уеду от аэропорта… Как мне по-другому выбраться из страны? Как найти Эмина, если надеяться на его помощь?
Вдох.
Выдох.
Как советовала подруга.
Шаг за шагом.
Сначала уехать подальше, а после уже думать. Сейчас всего одна задача – сбежать от охраны. Когда их не будет рядом, тогда будет проще. И можно паниковать.
Несколько минут кручусь возле зеркала, не могу решиться. А после срываюсь с места, действую рывками. К выходу, подальше. И спасибо тому незнакомому мужчине, который промолчал и дал понять, что на паспортный контроль идти не нужно.
Может, это кто-то из людей Эмина? Крот, который затесался среди верных Саиду? Я не хочу об этом думать, не моя война. Но при этом знаю, что так неправильно. Чтобы не происходило, какие бы проблемы у них не были, нельзя так… С оружием, с желанием убить…
Никогда этого не пойму.
Едва не попадаю в окружение из охраны, низко опускаю голову. Жду секунду, а после продолжаю движение. Воздух словно наэлектризован, бьет разрядами по сердцу. Все сжимается кругом, сдавливает страхом. Липким, противным.
Делаю глубокие вдохи, чтобы не сорваться в истерику. Совсем немного до выхода. А там такси, дорога в столицу. Там спасение, пусть и минутное. Там есть шанс…
– Простите, - выпаливаю, налетая на кого-то.
А после поднимаю взгляд.
Бледнею за секунду, отворачиваясь. Вся кровь испаряется от мысли, что рядом стоит сам Саид. Высокий, широкоплечий. Как викинг, который сейчас разорвет в клочья.
Только мужчина делает шаг в сторону, даже не смотрит на меня.
Пропускает.
А сам двигается вперед, не заметив.
Не узнав?
Неужели шанс ещё есть?
Кажется, что я сейчас превратилась в русалку из детских сказок. Каждый шаг причиняет боль, вонзается шипами страха под грудь. Даже двигаться не получается, всё замерло в ожидании взрыва.
Нет. Я должна быть сильной. Для себя и своего малыша. Для будущего, которое непременно наступит. Не для того я прошла весь путь, чтобы сейчас отступить.
Медленно двигаюсь вперед, бежать нельзя никак. Только внимание привлеку, а всё и так слишком шаткое. Саид не узнал меня. Не узнал! Прошел мимо, словно я ничего не значу.
Может, нужно было так сразу сделать? Обрезать волосы, перекрасить их, спрятаться под личиной другой девушки. Раз Хаджиев не смотрит на других, то и новую меня не заметил бы. Он как цепной пёс, натренированный лишь на одну цель.
Это обжигает неправильной радостью, ядовитой. Что других не видит, не имеют значения. Вот только реальность другая. Это сейчас, пока я снова не окажусь в его плену. Намерения у Саида совсем не благие.
Не заметил…
Повторяю, про себя, как мантру. Даже если мужчина, знающий каждый сантиметр моего тела, пропустил, то остальные наверняка. Я смогу ухать, добраться до Эмина. Прав был он, когда не хотел меня отпускать. Вот только я не хочу просидеть всю жизнь в бункере.
Или ждать, когда один Хаджиев сможет убить другого. Я была разбита, когда узнала, что Эмин мертв, якобы. Растеряна, запуталась. Но если Саида действительно убьют, если…
Мотаю головой, сдерживая жгучие слезы. Они разъедают глаза и внутренности, кислотой выплескиваются на сердце. Я не должна любить Саида, не должна переживать за него. Но не получается держать под контролем чувства, которые слишком сильны.
Я просто хочу исчезнуть, переместиться в другой мир, где никто меня не будет знать. Где не будут искать, не будут изводить. И не будет широкоплечего мужчины, который относится ко мне, как к собственности.
Кислород бьет по легким, когда добираюсь до парковки такси. Снова могу дышать, надежда расцветает в груди. Совсем немного, а дальше всё по заученному маршруту.
– Свободны? – спрашиваю у курящего мужчины, хватаюсь за ручку двери. – До города довезете?
– Счетчик не работает, до центра…
– Хорошо, поехали.
Я знаю, что это банальная уловка и с меня возьмут втридорога. Но нет той цены, которая затмит мне свободу. Сейчас я согласна на любую стоимость, лишь бы быстрее скрыться.
Чем дальше я буду от Хаджиева и его людей, тем спокойней буду.
– Не летная погода.
Дергаюсь от грубого голоса над ухом, а после оказываюсь в стальных тисках. Мужские руки хватают за талию, тянут на себя, подальше от спасительного салона машины.
– Что? Пустите!
– Не сегодня, пташка.
Осознание накрывает лавиной. Липким страхом бежит по телу, застревает клубком нервом в горле. Голос, этот голос, который ни с кем не спутать.
Один хозяин, как и у меня.
Саид дергает меня на себя, прижимает к своей груди. И любое мое движение, сопротивление – ничего для него не значит. Песчинка по сравнению с силой мужчины.
Поймал.
Узнал.
Мысли путаются от паники, растворяются в клубах страха. Не вырваться, не уйти. Остаться только в его руках, ждать своего приговора. Только я так не могу, не собираюсь.
– Помогите! – кричу, срывая голос, привлекаю внимание. – Помогите, похищают!
– Эй, - таксист напряженно следит, и сейчас я готова его расцеловать. – Ты чего творишь?
– Семейные разборки, - Саид слишком спокоен, не пытается меня заткнуть. Едва прикладывает усилия, чтобы поднять в воздух. Его руки давят под грудью, припечатывают. – Моя сестра, домой не хочет.
– Он врет! Пожалуйста! Пожар! Полиция! Не смей!
Верчусь, когда мужчина легко двигается
