ко мне! А ты… тебе нужно то же что и всем!
- Да, мне это нужно! Мне двадцать пять лет, я нормальный мужик!
- А мне девятнадцать, и я девственница!
Воспоминание бьет током.
Зачем все это прокручивать в голове, когда после таких флешбэков только боли фантомные?
Она смотрит на меня своими глазами оленьими.
- Не забирай его, пожалуйста! Я все что хочешь сделаю, только не забирай!
Кого она просит не забирать? Ребенка? Да ведь невооруженным глазом сразу видно, что парень мой?Тут никакие экспертизы не нужны. Я его еще на детской площадке срисовал. Подумал, надо же, бегает вот так мой генетический двойничок. Глаза синие, нос наш, Стенинский, именной, а главное, родимое пятно на щеке.
Даже мысль промелькнула – разбазаривал ты, Стена свой «посадочный» материал, направо и налево, может, кто-то и решил твой подарочек оставить! И ведь даже не ёкнуло, что это она могла? Ей-то зачем?
Она ведь с Иваном сошлась, жила с ним какое-то время, потом они разбежались, но что там случилось – я не вникал, мне было «по фаренгейту». Почти.
А потом мальчуган назвал свою мамашу Витаминкой и меня повело…
Значит вот так вот, да? А теперь – не забирай?
- В машину села.
Рывком дверь открываю. Садится, сразу поворачивается к мальчику, что-то спрашивает. Не вникаю. Обхожу машину, чтобы на свое место сесть, завожу, трогаюсь…
- Пааа! Ты забыл! – капризный голосок моей принцессы врывается в мозг.
- Прости, солнышко! – торможу, останавливаюсь.
- Ну, команда?
- Впер-ред! – оглушает всех высоким голосом, смешно грассируя.
Это наш ритуал. Это то, что мне больше всего нравится в отцовстве. Вот такие ритуалы, которые знаем только мы с моей Ярославной! Подмигиваю ей в зеркало и вижу взгляд паренька…
Какого паренька? Сына! Матвей. И ведь назвала же так! Зараза…
Так моего деда звали. Любимого. И я ей говорил, что если сын будет обязательно назовем Матвей.
Хмурюсь. Матвей, значит. Весело. Красиво мы с ней друг другу «отомстили».
Она сына назвала так, как я мечтал, а я дочь так, как она хотела. Ярослава.
Так маму Виталины зовут, это я хорошо запомнил. Когда на УЗИ сказали, что будет дочь, просто поставил Снежану перед фактом. А ей было плевать.
Она не хотела рожать, а пришлось. А Витаминка? Хотела? Тайком от меня выносила, родила… зачем?
Не проще было бы таблеточку выпить и свободна как ветер? Или поздно спохватилась? Она ведь дуреха была, в контрацепции вообще не шарила.
Ладно, допустим, пропустила сроки. Решила рожать. Дальше что? Ваня ее, видать, тогда и кинул. Видимо не смогла ему чадо навязать.
Да, Ванек таким был, о себе только думал и о своем удовольствии. Всегда. Почему же она тогда не стала меня искать? Дюже гордая? Но гордость жрать не принесет?
Может, пыталась найти, но не подпустили ко мне? Тоже не стыкуется, могла бы к журналистам пойти, раздуть скандал, мол, Стена обрюхатил и уходит от ответственности.
Почему же я узнаю о своем сыне только сейчас? Спустя пять лет? Парню чуть больше четырех. Почти ровесник моей Яркой.
Ярослава, Ярчик, Яркая, даже Славка. Я придумываю дочери десятки милых прозвищ, люблю ее до безумия, потому что… потому что это лучшее, что случилось со мной. Моя дочь. Мое счастье.
Поэтому и живет она со мной, а не с блудной «недомамашей»…Почему же Витаминка ни словом, ни пол словом о ребенке?
Ладно, будем разбираться. Главное я его нашел, а значит – из рук не выпущу. И ее не выпущу. Я ее…
Вдыхаю такой знакомый аромат. Он снова наполняет легкие. Опять вся машина пропахнет ее тонкими духами и телом.
Она слегка округлилась в некоторых местах. Очень аппетитно. Я ей не соврал, у меня реал никого не было. Даже так, для временного удовольствия.
Но, никаких фантазий, Стена, у тебя и так проблем с бабами выше крыши. Их сначала разгреби, а потом…
* * *
Подъезжаем к небольшому очень уютному кафе, совсем не пафосному, как можно было бы ожидать – я же вижу взгляд Витаминки, она, что, боялась, что я ее в крутой ресторан повезу?
Я ведь помнил, что она не любила такие заведения. Вернее, говорила, что не любит. Скорее всего тоже врала. Цену набивала? Или я на самом деле так плохо ее знал?
Сейчас в голове каша. Потому, что я много лет был уверен в одном, а сейчас, глядя в синие глаза ее сына, понимаю, что возможно все в прошлом было совсем не так.
И меня бесит неопределенность. Бесит то, что я чего-то не знаю и не понимаю.
Но очень хочу понять. И пойму! Добьюсь ответов!
Если не захочет по-хорошему, то… Я могу и по-плохому! Раз у меня и так репутация абьюзера, мне терять нечего!
Паркуюсь почти у самого входа. Ярослава на самом деле любит пить тут какао. Да и я тоже.
Выхожу, чтобы помочь Виталине и детям. Она сама уже спешит выскочить из машины и открывает дверь с той стороны, где сидит сын.
- Я помогу его достать. Он тяжелый.
- Он нормальный. Я привыкла.
- Привыкла его носить? А что, никто не помогает?
Сверкает глазами.
- Я сама справляюсь.
- Самостоятельная?
- Как видишь!
Вижу. Вижу, что скорее всего одна живет. По крайней мере кольца на пальце нет. Вижу, что особенно не пытается никого привлекать, иначе не оделась бы как клуша. Хотя мне ее вид нравится. Она… домашняя что ли? Родная.
Так, Стенин, тормози. Какая она тебе родная? Она…Не хочу снова в воспоминания. Надо выдохнуть.
Вспоминать буду позже. Пока нужно хотя бы попытаться наладить диалог.
Витаминка в этом мне не особенно поможет. Ну, она всегда была такой. Отвечала резко и дерзко.
Про таких говорят – за словом в карман не полезет.
Я долго не мог понять, что это такая защитная реакция. Ей было не просто в жизни. Воспитывала ее мать, одна, без отца. Девочка росла красивая, явно кадры к ней клеились всякие.
Ну, эту мозаику я тогда из ее рассказов собирал. Потом, когда рухнуло все, думал, что каждое слово было ложью.
И еще позже стал думать о том, а не плевать ли мне было бы на всю эту ложь, если я хочу рядом ее и только ее?
- Папа, а можно будет пойти в игровую?
- Конечно можно, птичка! Только сначала обед!
- А какао?
- И какао!
Вижу, что
