— А я-то уж обрадовался, — нарочито тяжело вздохнул Баадур.
— Скажите, вы точно решили, что не будете вызывать полицию?
— Точно. А что?
— Значит, мне нужны перчатки и пара пакетов под мусор.
— В холле, в стенном шкафу. Елена Викторовна хранит всё там.
— А мусорный контейнер у вас где?
— Недалеко. По улице в сторону трассы, направо. Вы хотите выбросить мой ужин?
— Да, причём, вместе с посудой. Надеюсь, сервиз не из фамильных ценностей?
— Нет, это вообще не сервиз, — улыбнулся Баадур. — Я пойду с вами. А то вдруг вы передумаете. Выйдете за ворота, сядете в машину, и поминай, как звали!
— Кстати, а машину я могу загнать во двор?
— Так я за этим и собираюсь пойти.
Даша вставила один пакет в другой, чтобы было крепче, собрала всё со стола и обработала его поверхность антисептиком.
Даша и Баадур дошли до контейнерной площадки, выбросили мусор. Затем Баадур открыл ворота, а Даша загнала машину. Закрыв всё, хозяин сдал дом под охрану.
— Вы поесть-то успели, Баадур Александрович? — спросила Даша, открывая холодильник.
— Не помню. Потому не отказался бы от ужина.
— Да и я бы не отказалась, если честно, — пробормотала Даша, изучая содержимое морозильной камеры. Там обнаружились вполне сносные рыбные стейки. В овощном контейнере было немного картошки и лук. Отлично.
Баадур сидел за большим кухонным столом и следил глазами за Дашей. Ему казалось, что он до сих пор спит. Ведь не может быть такого, чтобы Дарья Васильевна готовила для них ужин? Или может?
— Дарья Васильевна, — всё же решился он. — А вам не нужно позвонить домой… предупредить, что вас не будет до завтра?
— Нет, не нужно, — покачала головой Даша.
Она поставила кастрюлю с картошкой на плиту. Рыба уже жарилась на большой сковороде.
— Дарья Васильевна, — Баадур говорил очень серьёзно и немного смущённо. — А вы знаете, Дарья Васильевна, что ваш…
И всё-таки он не смог это произнести. Видимо, сплетни и разоблачения — совсем не его стезя.
Даша застыла на несколько секунд, а потом обернулась.
— А вы-то откуда знаете? — сузив глаза, с подозрением спросила она. — О том, что я замужем? О том, кто мой муж? И даже о том, что он мне неверен?
Лицо Баадура медленно залилось краской.
— То, что вы замужем, понял, когда вы приходили ко мне на приём. У вас обручальное кольцо на правой руке.
— Нет у меня никакого кольца, — горячо возразила Даша и показала руку. Кольца и вправду не было.
— Было! — тоже горячо воскликнул Баадур. — Я точно помню!
Они спорили, как дети, и никто не хотел уступать.
— Вы всегда подмечаете обручальные кольца на женских руках?
— Если мне эти руки нравятся, то да, подмечаю!
Вспыхнув, Даша отвернулась к плите. Кажется, она нарвалась на записного бабника. Надо быть осторожнее. С такими ухо нужно держать востро.
— А остальное? — не поворачиваясь, напомнила она.
— В тот же день, когда вы приходили на приём, я пригласил на ужин Елену Викторовну, помощницу по хозяйству. Мне необходимо было уговорить её вернуться. Когда мы ужинали, в тот же ресторан приехали вы с Денисом Аксаковым. Я вспомнил вашу фамилию и понял, что вы замужем за ним.
— Была, — кивнула Даша. — В течение шестнадцати лет. Сейчас мы разводимся.
Баадур знал, что нельзя радоваться чужой беде, но ничего не мог с собой поделать. Сердце билось, как сумасшедшее. Хотелось крикнуть, чтобы Дарья Васильевна не вздумала включить заднюю. Они разводятся! Это же всё в корне меняет! У Баадура появилась надежда.
— А про неверность вам откуда известно? Земля слухами полнится? А жена, как обычно, узнаёт обо всём последняя?
— Сплетнями и слухами я не увлекаюсь. Просто незадолго до того, как увидел Аксакова в ресторане с вами, встретил его там же с высокой рыжеволосой девицей. Их поведение… не оставляло сомнений в характере их отношений. Простите, Дарья Васильевна! Я бы не посмел сказать, если бы вы не знали.
— Это Алина, секретарь Дениса и его теперешняя подруга. А я давно спокойна. Даже рада, что всё выяснилось.
— Ну и хорошо, — с облегчением сказал Баадур. — Вы ещё так молоды. Всё у вас сложится прекрасно и без такого человека, как Аксаков.
— Уже. Я ведь почему к вам приехала, Баадур Александрович?
Даша разложила по тарелкам еду, устроилась за столом напротив Баадура.
— Соскучились, потому и приехали? — предположил он.
— По делу приехала. Аксаков заявился на торги, Баадур Александрович. От моего имени.
— Эх, а я-то думал… А вы опять по делу. А я помещение нашёл для вашего центра. Выходит, зря старался?
— Правда, нашли? Как это здорово, что я пришла на приём именно к вам! Вы добрый, отзывчивый человек, Баадур Александрович!
— А какое именно дело привело вас ко мне? — Баадур старался не выдать того, как его тронули её слова
— Хотела узнать, нельзя ли ускорить проведение торгов?
— А зачем, Дарья Васильевна? Торги будут проводиться через две с половиной недели.
— А вдруг ещё кто-то заявится⁈
— Я вас умоляю! Можете не переживать об этом. Лучше подумайте о том, как будете содержать такое здание.
— Не такое уж оно и большое. В санаторном детском саду было всего две группы. Ещё был методический кабинет, кабинет заведующей, медицинский кабинет и кухня. Кроме групп, все кабинеты крохотные.
— Скажите, а лицензия у вас есть? Мне кажется, вы приносили её наряду с другими документами, когда приходили в администрацию.
— Да, есть.
— Конечно, это не моя компетенция, но я постараюсь помочь вам с официальным оформлением центра. И вы, и другие сотрудники должны получать вознаграждение за свой труд.
— Это было бы прекрасно. Тогда проще было бы нанять работников. Спасибо вам!
— Пока не за что. Но я очень постараюсь. Как только будут новости, дам знать.
Даша не хотела ночевать ни в чьей комнате, потому постелила себе на диване в библиотеке. Баадур Александрович вёл себя безукоризненно.
Утром, пока в доме меняли замки, Даша возилась с цветами в саду Баадура Александровича, и уехала домой лишь тогда, когда все замки были поменяны. Баадур проводил её до машины и пообещал, что они очень скоро встретятся вновь.
* * *
Вторая половина июня.
Конечно, на торги больше никто не заявился, потому вскоре в жизни Даши произошли сразу два знаковых события: их с Денисом брак был расторгнут, а потом она стала собственником здания в берёзовой роще.
Баадур Александрович улетел на курсы в столицу, отсутствовал уже десять дней, однако продолжал контролировать ситуацию. Он звонил Даше каждый день.
В домике бабушки и деда она вполне обжилась. Да, места было очень мало, но Даша, наконец, поняла, почему старики наотрез отказывались переезжать отсюда. Когда дело Дениса начало приносить прибыль, Даша и Денис неоднократно предлагали бабушке и деду перебраться к ним, но все уговоры заканчивались ничем. Помощь в виде лекарств и продуктов бабушка и дед принимали, а жить предпочитали в своём домике.
Место тут было тихое и очень спокойное. Даша теперь была полностью в ладу сама с собой и чувствовала, что готова с головой окунуться в работу над центром.
В один из вечеров с улицы раздался шум мотора, а потом Тошка — пёс, которого Даша взяла в приюте, — громко залаял. В ворота постучали.
Даша сразу поняла, кто приехал. Щёки вспыхнули, а сердце быстро и громко забилось.
С тех пор, как она провела больше половины суток в доме Баадура, не могла заставить себя не думать о нём. Однако Даша твёрдо знала, что нельзя дать этим мыслям превратиться в нечто большее, воплотиться в реальность.
Баадур Александрович как раз-таки был венцом природы и царём зверей, а не тот жалкий трус и предатель, которого превозносила Алина. Это Баадур Александрович, — красивый, сильный, умный, благородный, — просто обязан продолжиться. И не единожды. Но Даша тут не помощница, увы!
Он опять был в джинсах и футболке, на босых ногах — лёгкие стильные туфли. Даша очень надеялась, что на её лице не написаны все чувства, которые она испытывает.
