– Конечно, поможет. Но мне жаль тебя…
– Вот почему я молюсь, чтобы Блейка не осудили. Но даже не ради себя, а ради него самого. Я свою дорогу выбрала.
– Он знает об этом? – спросил Майкл.
– Думаю, что догадывается. Мы не говорили о том, что будет после суда, но он знает, как я к тебе отношусь. Тем более теперь, когда он знает о ребенке…
– А ему известно о наших разговорах по телефону?
– Счета за телефон приходят каждую неделю. Но разве дело в деньгах?! Мне абсолютно все равно, узнает Блейк о том, что мы перезваниваемся или нет. Да и он об этом словом не обмолвится, потому что понимает, что я с ним так или иначе не останусь.
– Хорошо, ты меня убедила. Значит, ты приедешь на следующей неделе?
– Ах, Майкл, это целая вечность!.. Знаешь, что?
– Что, любимая?
– Спасибо тебе за то, что разрешил мне поплакаться.
– Тебе легче стало? Ну вот и хорошо. Значит, ты не зря позвонила.
В следующую среду рано утром Даника вылетела в Бостон. Она договорилась встретиться с доктором около полудня, чтобы потом подольше побыть с Майклом. Она думала, что сразу после доктора возьмет такси и поедет в ресторан, но, выйдя от врача, заметила у дверей знакомый «Блейзер».
Почти бегом Даника бросилась к машине. Майкл распахнул дверцу, и уже через секунду она была в его объятиях. Несколько мгновений оба застыли и от волнения не могли произнести ни слова. Только когда мимо проехал автомобиль, водитель которого засигналил и, ухмыляясь, поднял большой палец вверх, Майкл отпустил Данику и проворчал:
– Тоже мне умник нашелся!
Но потом снова нагнулся к Данике, прильнул к ее губам, и ей показалось, что ее уносит чудесным потоком…
– Ах, Майкл, как хорошо!
– Можешь открыть глаза, – шепнул он.
– Но ты не исчезнешь? – с опаской спросила она, обвивая руками его шею. – Я чувствую тебя, но все еще боюсь, что это только сон.
– Нет, это не сон, любовь моя. Открой глаза!
Она медленно открыла глаза, которые были полны слез. Смущенно зарывшись лицом на груди, она перевела дыхание.
– С тобой все в порядке? – забеспокоился Майкл.
Она кивнула.
Он облегченно вздохнул.
– Значит, врач сказал, что все нормально?
– Все замечательно. Я снова набрала свой обычный вес.
– Набрала вес?
– Ну да, я потеряла вначале несколько фунтов, потому что ничего не ела.
– А теперь?
– О, теперь у меня зверский аппетит! Анемией и не пахнет. Мне только прописали витамины. Доктор Рэндалл предложил мне препарат, спасающий от токсикоза, но я не хочу принимать химию. Не доверяю я лекарствам, от них добра не жди. И на ребенке может отразиться…
– Ну и правильно! – проговорил Майкл.
– Знаешь, Майкл, очень хочется перекусить! – улыбнулась Даника. – Давай куда-нибудь заскочим, пока меня не вывернуло наизнанку. Я почти ничего не ела. Лишь перед вылетом из Вашингтона проглотила кусочек тоста. Так волновалась, что не было аппетита.
Прижав ее к себе, Майкл тронул машину с места. Когда они уже сидели в ресторане, он сообразил, что для Даники будет лучше, если он закажет обычные американские блюда, а не индонезийскую экзотику. Он взял Данику за руку.
– Ну что будем заказывать? Решила? – Майкл обвел взглядом немногочисленную публику и придвинулся к Данике.
– Если мы будем сидеть так близко, на нас могут обратить внимание, а нам это ни к чему, – лукаво сказала она, сама наклоняясь еще ближе.
– Ничего подобного. Никто нас здесь не узнает. У тебя на пальце обручальное кольцо. Все просто решат, что мы счастливые молодожены… Черт побери, – проворчал Майкл, – Блейк взял напрокат моего ребенка, и будет вполне справедливо, если я одолжу у него обручальное кольцо… – Он взглянул на улыбающуюся Данику. – Чилла была права: ты действительно прекрасно выглядишь. Может быть, только немного осунулась.
– Ты тоже прекрасно выглядишь, Майкл, – кивнула она. – Расскажи, чем ты тут занимался.
Но сначала он подозвал официантку и заказал для Даники тосты с сырным маслом. Пока Даника хрустела тостами, он принялся рассказывать о том, как пытался систематизировать материалы, которые они собрали летом.
– Там еще уйма работы, – сказал он. – Я хочу поговорить еще с несколькими людьми, которые были заняты подводными поисками. Все они работали на севере, а потому с ними у нас никакой конкуренции. Если до весны мне удастся это сделать, то остальное можно доделать и дома…
Даника поняла, что он ждет не дождется, когда она наконец переедет к нему, и ободряюще сжала его руку.
– А что говорит твой редактор? – поинтересовалась она.
– Идея ему очень нравится. В книге не будет философии, и читаться она будет увлекательно… Да, кстати, а когда выходит твоя книга?
– В январе, – быстро ответила Даника.
– Так скоро? Я думал, ее издание запланировано на март или апрель.
– Так и было. Но потом сроки передвинули. Издатели решили, что если книга выйдет в декабре, то у читателей мое имя будет на слуху…
– А ты как раз была против этого? – вздохнул Майкл.
– Что ж, – проговорила Даника, – их тоже можно понять. Нужно думать о том, как она будет продаваться… Но я, честно говоря, расстроена. Особенно из-за Джеймса. Ведь это его книга. Мне неприятно, что все так неудачно совпало. Старик ведь совсем ни при чем.
– Ничего подобного, Даника! – воскликнул Майкл. – Для тебя в этой истории нет ничего зазорного. Наоборот, на этом процессе все поймут, какая ты замечательная. Люди будут восхищаться тобой!.. Погоди, скоро сама в этом убедишься. За тобой будут гоняться не только бостонские журналы.
– Боже упаси! – вздохнула она. – Не хочу ничего такого. Как только судебное разбирательство закончится, я сразу уеду из Вашингтона. В Бостоне я не собираюсь жить, а поселюсь в Мэне… Когда я думаю, что каждый день смогу быть рядом с тобой, то чувствую себя невероятно счастливой!
Она умолкла, и по ее лицу пробежала тень.
– Что такое? – спросил Майкл.
– Вчера ко мне приезжала Рэгги.
– Неужели? – удивился Майкл.
Он никогда не видел Рэгги, но поскольку много слышал о ней от Даники, то ему казалось, что они хорошо знакомы.
– Ну и как она? – спросил он.
– Неважно. Удивительно, какие фокусы выкидывает жизнь! Было время, когда я была уверена, что моя судьба – большой теннис. Но потом мне пришлось уйти из спорта, и я была совершенно раздавлена… Теперь я смотрю на Рэгги и думаю: вот она побывала на самом верху, у нее было все… А теперь она в таком ужасном положении. Весной она решила бросить профессиональный спорт, и вся ее карьера летит к чертям.
– Она все еще не знает, чем заняться?
– Вообще-то у нее была мысль перейти на тренерскую работу, но ее это не особенно увлекает. Когда ты всю жизнь на виду, очень трудно уйти в тень. Вот если бы у нее была семья, дети, любимый мужчина – тогда другое дело. Но у нее никого нет.
