Шейн скатилась с кровати и встала.
— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит, твою мать?
— Молчи! — прикрикнула Барбара. — Если ты хочешь остаться в этом доме, тебе придется последить за своей речью. И вообще за своей жизнью. Я не собираюсь жить под одной крышей с наркоманкой, Шейн.
Шейн вскинула голову и уперла руки в бока:
— И ты думаешь, что остановишь меня?
Барбара взглянула на дочь:
— Нет. Ты сама остановишься.
Александр смотрел на сестру. Он знал, что всегда сможет идти на шаг впереди мафии, потому что умеет уворачиваться от пуль. Он сменит имя и заживет новой жизнью… Александра Котрелла больше не будет. Может, оно и к лучшему. Он не слишком любил Алекса. Но Шейн… Ее будущее казалось еще более туманным. Он борец по натуре, а она слабохарактерна. Всю жизнь Шейн обвиняла Барбару в собственной слабости, живя за счет матери. Впрочем, он и сам был повинен в том же.
Вся дрожа, Шейн смотрела в спокойные зеленые глаза Барбары, понимая, что на сей раз мать не отступится от своих слов.
— Отныне здесь будут новые правила, Шейн.
Очень строгие правила. Либо ты им подчинишься, либо уйдешь и не придешь до тех пор, пока не изменишь свою жизнь.
Шейн знала: это не пустой разговор. Но сейчас она видела в маме нечто такое, чего никогда не замечала раньше, — она видела в ней любовь. Девушка вдруг перестала дрожать.
Ее всегда пугало будущее. Сможет ли она научиться жить без кокаина? Теперь у нее появилось чувство опоры. Мама любит ее, она не даст ей свернуть с дороги. Ради их новых отношений, пожалуй, стоит рискнуть.
Александр взял свою сумку. Он хотел что-то сказать Барбаре, но не смог: горло сжималось от слез.
Он спустился на первый этаж. Барбара и Шейн пошли за ним. Шейн осталась у перил галереи, а Барбара начала медленно сходить по ступенькам.
Александр остановился на нижней площадке лестницы и взглянул на мать.
— Нет, мама, не надо меня провожать. Это слишком тяжело. Останься… ради меня.
Он выбежал из дома и закинул сумку в багажник. Надо ехать! Теперь он понял, что мама всегда любила его и уважала. Какой же он был слепец, что не видел этого раньше!
Потратить всю жизнь на поиски того, что всегда было с ним! Он нажал на педаль газа. Быстрее, пока мама не увидела его слез!
Кервилл, Техас
4 ноября 1986 года
Брендон и Морин смотрели, как по телеэкрану бежит строка с результатами местных выборов. Золотые каминные часы пробили двенадцать.
— Кажется, мы победили, — сказал он и поцеловал ее в щеку.
— Брендон, о том, что закон об игорном бизнесе не пройдет, объявили два часа назад. Мы уже с девяти часов знали, что Брэдли — наш новый губернатор. А ты ожидал чего-то другого?
— Я просто хотел еще раз убедиться. — Брендон взглянул на девушку. Она была так красива! Свет от камина играл на ее темных волосах. Он провел по ним рукой и прижал Морин к своей груди. — Скоро ты станешь миссис Уильямс.
— Осталось четыре дня. Я жду не дождусь. — Она поцеловала Брендона. Ей хотелось навсегда остаться в его объятиях. Когда они были вдвоем, она забывала обо всем на свете — и о золотых рудниках, и о политических кампаниях.
Интересно, в раю так же хорошо?
Морин улыбнулась.
— О чем ты думаешь? — спросил он.
— Я только что вспомнила свою подругу Битей. Она всегда говорила, что мне нужен план, иначе ничего не выйдет. С тех пор как мы с тобой встретились, все в моей жизни пошло не так, как я запланировала. Я не продала ранчо и даже не смогла как следует распорядиться стадом. Но я нашла золотой рудник и помогла остановить группу преступников. Хотя, пожалуй, мне просто повезло.
— Не знаю, как у тебя, а у меня был план с первого дня нашей встречи. И он вполне удался.
— Да?
— Да — в субботу мы поженимся.
— Верно. — Морин откинулась на спинку дивана. Он обнял ее за талию.
— Ты думала о том, где мы будем жить?
— Конечно. В моем… — она широко раскрыла глаза, — я только что отремонтировала дом. Нельзя, чтобы он пустовал.
К тому же там Хуанита.
Он постучал пальцем по виску.
— Вот видишь? Что бы ты делала без меня и моего плана?
— То есть?
— Я уже принял меры — позвонил Битей… Номер ее телефона лежал на твоем столе. Когда они с Джоном приедут на свадьбу, они заодно осмотрят дом и скажут, возьмут ли они его у нас в аренду.
— В аренду?
— Ну, ты же знаешь: они живут по плану Битей: свадьба, ребенок, его роман… — усмехнулся он.
— Ох, Брендон! Это замечательная идея!
— Ты и сама когда-нибудь до нее додумалась бы.
— Конечно. — Она снова поцеловала Брендона. — Как насчет того, чтобы отпраздновать нашу победу на выборах?
Он провел рукой по ее щеке, шее и начал расстегивать блузку.
— Пойдем наверх?
— Нет, — проговорила она прерывистым шепотом, — давай останемся здесь. Пусть будет незапланированно.
* * *
Барбара Котрелл выключила телевизор. Билль об игорном бизнесе прогорел… во всяком случае, в этом году. Ради такой победы стоило пострадать в воздушной аварии и лишиться сына А что касается Александра, то Барбара верила: он еще найдет свое счастье.
Много лет она провела во тьме, поклоняясь ложным идеалам. Она уважала в человеке не личность, а знатное происхождение. Система «старых добрых парней» была еще жива, но сильно пошатнулась. Техас снова переживал подъем. В следующем десятилетии здесь будут править сильные, честные политики.
До тех пор пока в этом штате есть такие люди, как Морин Макдональд, Брендон Уильямс и… она сама, Барбара Котрелл, — мужественные, уверенные в себе, — ему не страшны никакие невзгоды. Они поставили на кон свои жизни и репутации — и победили. Барбара с надеждой смотрела в будущее. Сегодня, как никогда, она гордилась тем, что живет в Техасе.
Виктория-Фолс — город в Зимбабве.
Фредерик Ремингтон — художник, скульптор и график. Много лет жил на западе, был ковбоем.
Ялапенус — слабительное из мексиканского растения ялапи.
Лонгхорн — особая, выносливая порода коров, выведенная в Техасе.
Одесса — город на юго-западе штата Техас.
пожалуйста (исп.).
Добрый вечер (исп.).
