другого. Я бы ей подыскала достойного. Она такая красавица, зачем ей губить свою молодость за учебниками, а потом проводить все свое время на дежурствах ради каких-то людишек. Вон пусть Адам подрастет и идет в медицинский, у мужчин полно времени на это. А ей нужно другое. И ты правильно поступил и дальше должен настаивать на своем, а не позволять ей тратить свои красоту и молодость на учебу. Ее ждет другое будущее.
– Ма-ма! Ты себя вообще слышишь? Нет, неправильно я спросил… Почему я вообще еще здесь с тобой говорю? Ты не слышишь меня и никого вокруг. Только себя. В общем, оставайся ты тут сама и выстраивай свои сложные схемы наших взаимоотношений, а я и моя семья немедленно покинем этот дом. Больше не желаю тут находиться рядом с тобой.
– Нет, Эммануил, ты не посмеешь так со мной поступить!
Слышу тяжелые быстрые шаги отца по коридору второго этажа, а после наблюдаю и его появление на лестнице.
Когда наши глаза встречаются, он на мгновение останавливается, а затем еще сильнее ускоряется, спускается к нам с мамой и сразу обеих заключает в свои объятия.
– Простите меня, пожалуйста, я перед вами так виноват. Но обещаю, я все исправлю!
А мы заплакали, обе. Поняли, что наконец-то отец «прозрел» и будет любить нас без оглядки на заскоки своей матери, и почувствовали облегчение от того, что теперь в нашей семье будет меньше ссор и недомолвок.
– Ну, ну… тише, мои хорошие. Сейчас надо собрать вещи, наши и Адама. Поедем, поживем в гостинице несколько дней, пока не купим себе жилье. В этом доме я больше не хочу жить, он ее – пусть сама в нем и остается. А себе мы новый купим, а вернее, построим. Ириш, как раз ты хотела заняться дизайном интерьера. Вот и попробуешь свои силы в новом доме. Пока думай, что и как там будет, а я улажу все юридические вопросы. Так! Все! Прекращаем омовение слезами – бегом собираться и собирать Адама. Максимум полчаса на сборы. С собой берем все самое необходимое, остальное заберем потом. Хочу побыстрее уехать отсюда.
Еще раз крепко прижавшись к нему, мы разомкнули наши объятия, за руки поднялись на второй этаж и разошлись по своим комнатам. Спать не хотелось, несмотря на позднее время. Быстро переоделась в повседневные джинсы и кофточку. Достала свой чемодан и начала собирать туда вещи.
В дверь постучали, и я никак не ожидала увидеть в проеме бабушку. Вот уж точно непрошибаемый человек.
Еще и с таким видом стоит, как будто это я всех обманула и хотела сыграть на жалости.
– Ева, нам надо поговорить…
– Договорились уже, – я горько усмехнулась, – зная тебя вот уже восемь лет, я и представить себе не могла, что ты до такого додумаешься!
– Ты еще молода и ничего не понимаешь в жизни.
– Зато ты так стара, что все в ней осознала! Решила сказать своим родным, что неизлечимо больна! Хах… ладно мы с мамой… ни ты нас, ни мы тебя особо не любили. Но отца-то могла пожалеть! Он тебя любил больше себя, только не молился на тебя, а так на все был готов! И чем ты ему отплатила?!
– Не повышай на меня голос, девочка!
– Давай, давай… Возвращайся к старым оскорблениям, чего уж тут. Недолго ты выдержала быть, – сделала пальцами жест «кавычки», – нормальной бабушкой для своей внучки.
– Ева…
– Бабушка Ева, что бы ты сейчас ни сказала, я ни во что не поверю.
– Я была искренна с тобой все то время, пока мы дружили.
– Ага, ага. Особенно когда поддержала мою идею стать врачом и следом пошла к отцу, чтобы он меня отговорил от этой затеи. Я все слышала, бабуля. Не стоит еще более злоупотреблять…
– Ты еще совсем девчонка! И ничего не понимаешь! А твоя бесхребетная мать не сможет принять правильное решение! Ева, врач слишком сложная и ответственная профессия! И подумай хорошенько! Ты теряешь целый год! И так учеба закончится ближе к тридцати, а ты еще и год хочешь пропустить!
– Хватит! – швырнула чемодан на пол. – Хватит все и за всех решать! Это моя жизнь! Я бы поняла тебя, если бы тебе пришлось отговаривать меня от профессии проститутки! Но врача!!! Вопрос решен! И Лекс меня поддержал! И папа с мамой поддержат без твоей помощи, я уверена.
– Лекс? Какой еще Лекс? – по глазам бабушки понимаю, что проболталась, – это твой так называемый парень? Нашла на кого опереться! Его дед ломаного гроша не стоил! Хотел альфонсом стать при мне, благо, я его быстро раскусила и отправила куда подальше! Думаешь, внучек его лучше будет?
– Они сейчас богаче нас! О каком альфонсе ты говоришь?
– Кровь – не вода. Вот обанкротятся, и будет у тебя на шее висеть, тогда поймешь!
Я уставилась на нее непонимающим взглядом. Переваривала ее слова.
– Бабуль, да ты действительно больна! У тебя старческий маразм начался! Все! С меня хватит! – хватаю чемодан за ручку и иду к выходу из комнаты. – Пропустишь или как?..
Она отошла в сторону, и я вышла в коридор. Пошла по направлению к лестнице и увидела на первом этаже заспанного Адама на руках у няни и маму, стоящую рядом с ними.
– Папа уже в машине, ждет нас. Пошли? – мама протянула мне руку.
Я вложила в ее ладонь свою и сжала ее. Как давно мы не были с мамой вместе! Как я соскучилась по тем временам.
Папа уже завел двигатель машины и ждал нас. Мы выходили из дома, и я чувствовала какую-то легкость, как будто огромный груз упал с плеч и уже больше ничего не давит.
Все же энергетика у бабушки очень сильная, подавляющая. Безусловно, без нее нам будет легче жить. Начнем все сначала и подальше от нее.
Уже был второй час ночи, когда мы прибыли в гостиницу в центре города. Папа наотрез отказался поселиться в моей квартире около универа, аргументируя это тем, что скоро учеба и в двухкомнатной квартире нам всем будет тесно.
– Но я настаиваю, пап.
