кинул у самого финиша.
– Это все переживаемо, – выдавила Саша по слогам. – Тебе просто нужна помощь. Мы вместе из этого выкарабкаемся.
– Нет, Сань. Нечего со мной мучиться. Я – конченый, как мой отец.
Он встал и перешел на другую сторону купе, закрыв лицо ладонями и подняв его к потолку.
– Ты знаешь, я надоедливая. Я так просто не отстану, – в Саше, действительно, поднималась обида, только она не понимала, на что именно. На то, что он ее отталкивал, или на то, что так легко сдался. Или на то, что верил в фатальность своего бытия и кончины.
Золотов обернулся на нее с обреченной улыбкой. В глазах блеснула влажность. Веки покраснели. Саша впервые видела в нем слезы и обрадовалась этому. Это означало, что он был на грани.
– Илья, если хочешь плакать, плачь. Здесь нечего стесняться.
– Что? – нахмурился парень и шмыгнул носом. – Я в порядке.
Он сел на ее сиденье поверх сложенной в пакет простыни и, скрестив руки, уставился в пол.
– Нет, ты не в порядке. Это нормально быть не в порядке. И плакать при этом, если хочется.
– Мне не хочется.
Саша прорычала в потолок, от бессилия стукнув кулаками по сиденью. Как ей надоело это его упрямое безразличие, мнимое и неэффективное, но такое навязанное, что непробиваемое.
– Господи, какой же ты никчемный, даже расплакаться не можешь, когда хочешь. Ничего не можешь!
– Сань? – Золотов бросил в нее растерянный взгляд.
– Ни олимпийским чемпионом стать, ни жить дальше. И даже девушку, которую любишь, нормально удовлетворить не можешь.
– Сань… – у него задрожали губы.
– Действительно, кому ты такой нужен? За что тебя любить?
– Хватит, Сань… – голос сорвался.
–Это ты себе постоянно твердишь? Так ты о себе думаешь? – она сама расплакалась и, казалось, сломала себе горло – от спазма там все сжалось и перегнулось, как стальная труба под прессом.
Золотов накрыл ладонью рот, но из глаз уже текли слезы, которые он не мог остановить.
– Я люблю тебя, нравится тебе это или нет, – вопила Саша. – И я не стану от тебя отказываться из-за твоих глупых комплексов. Если ты сам не хочешь, тогда я буду за тебя бороться.
Она поднялась на ноги и стала натягивать брюки, затем рубашку и свитер. Пуговицы плохо поддавались дрожащим пальцам. Ее всю распирало от ярости. А потом она услышала громкий всхлип – его рыдание. Золотов расходился, перестал сдерживаться. Полностью открыл лицо и ревел как маленький ребенок. Навзрыд. Руки опустил, спину округлил. Слезы и сопли капали вниз. Сам он дрожал при каждом порыве и набирал мощности.
Саша обомлела. Именно сейчас вспомнила их знакомство. Да, она сохранила в памяти его рыдающим, где-то в подкорках сознания. Он был в белой футболке и синих штанишках, с аккуратно зачесанными волосами, как у дворянского сына, весь такой худой, длинный и слабый. Кродя валялся под ногами, а мальчик ревел, никого не стесняясь. Другие мальчишки над ним смеялись. Девчонки хихикали. А Саша взяла его за руку и улыбнулась. И он сразу перестал плакать. Она вспомнила эти огромные голубые глаза, полные одновременно страха и надежды. И вспомнила, что сказала ему тогда: «Теперь ты со мной. Ничего не бойся». Маленький Золотов ей кивнул, и они побежали играть вместе.
Девушка вытерла остатки слез и села с ним рядом. Не желала его останавливать, просто хотела дать ему почувствовать, что теперь они вместе, и ему нечего бояться. Она погладила его по спине и приложилась губами к плечу.
Золотов долго плакал, пока голос не осип. Под конец свернулся клубочком на сиденье, а Саша, сидя рядом, гладила его по рукам. Когда наткнулась на его взгляд, уже спокойный, улыбнулась, насколько могла широко.
– Полегчало?
Он кивнул и приподнялся на локте, вытирая рукавом лицо.
– Блин, я не помню, когда я так плакал в последний раз. Наверное, в садике, – улыбнулся парень.
Саша чмокнула его в щеку, еще мокрую от слез, и потрепала по голове.
– Ты буквально меня из себя выводишь, – Золотов упрекнул ее взглядом.
– Или, наоборот, возвращаю в себя.
Девушка поиграла бровями и опустила подбородок на его плечо. Парень коснулся ее волос и произнес с усмешкой:
– Мне слишком с тобой повезло. Так не бывает.
– Ну, с тобой случилось. Считай себя избранным.
Не успела она отвернуться, как ее настигли его губы. Но на секс у обоих сил уже не хватило. Они и спать легли на разных койках, потому что на одной никак не помещались. Барахтались и кувыркались, хохоча, но не смогли найти пригодную для сна позу.
– Нам как-нибудь надо записаться на йогу, чтобы в следующий раз уложиться, – смеялась Саша.
– Д-да… надо бы… как-нибудь, – грустно отозвался Золотов и отвернулся к стене.
Этот его простой, но неуверенный ответ Сашу взбудоражил и насторожил. Засыпала она с тревогой на душе, фоновой, как белый шум, но ощутимой.
В дверь стучали. Саша не сразу распознала приглушенную речь. Только спустя минуту до нее дошло, что поезд уже стоит, а проводник ломится в их купе с требованием освободить вагон. Они с Золотовым вскочили одновременно, переглянулись и засмеялись.
– Блин, вот где он вчера был, – цокнул парень, глядя на свой пах – оттуда торчал утренний стояк.
Саша улыбнулась. Она успокоилась полностью. Была уверена, что не возбудилась бы, даже если бы Золотов сейчас скинул с себя свитер, облил маслом свой шикарный торс и пошел на нее с томным взглядом, как в рекламе. Впрочем, знала и то, что он так бы никогда не сделал.
– Теперь у меня не стоит, – посмеялась девушка.
Золотов разочарованно поджал губы, поднимаясь с сиденья.
– Ничего, когда-нибудь мы обязаны состыковаться, – подбодрила его Саша, похлопав по плечу.
– Я всю сознательную жизнь этого жду, – голос его звучал обиженно. – И видимо, уже не дождусь.
Собрав вещи и взявшись за руки, они вышли из поезда и зашагали по полупустому перрону. Попутчики толпились у выхода, стукаясь друг о друга чемоданами. Очередь проходила через турникеты так медленно, что парень с девушкой еще успели в ней постоять в хвосте.
– Я сегодня поеду закрывать практику, – озвучила свои планы Саша и посмотрела на Золотова с любопытством.
– И… что?
– Не хочешь со мной?
– Нет. Я же сказал, мне это не нужно, – он пропустил ее вперед к стеклянным воротам и прошел следом. – Я поговорю с Ингой по телефону, извинюсь и скажу, чтобы тебя она не трогала.
– Думаешь, сработает? – Саша пнула камешек, который валялся на площади.
– Ну, не сработает, попрошу
