угрожая повалить меня на пол.
— Рэйвен? — голос моей мамы нежен.
Ее мягкое выражение лица противоречит той пытке, которая творится за ее темно-карими глазами.
— Мне так жаль. Я потеряла своих родителей, — она быстро выдыхает и опускает голову. — Я не могла смириться с тем, что потеряю и тебя. Это не оправдание. Теперь я это понимаю.
Слезы текут по моему лицу, когда ее публичное извинение проникает в мою душу.
— Ты неблагодарная сука, я дал тебе все. Ты была никем, когда я спас тебя от твоей дерьмовой жизни, — Доминик кричит через всю комнату, бросаясь словами, как оружием.
Она усмехается в его сторону.
— Я бы предпочла прожить тысячу жизней без ничего, чем ту, которую я прожила с тобой. Ты использовал мои страхи против меня, чтобы получить то, что хотел, — ее голос дрогнул. — Рэйвен была моим ребенком, — комната вибрирует от эмоций, скрывающимися за ее словами.
Ее ребенком.
Тепло расцветает в моей груди. Я смотрю на нее, шок и изумление замораживают мой голос.
— Но она никогда не была моей, не так ли? Ты ясно дал это понять с самого начала.
По моей коже пробегают мурашки.
Она защищала себя. Все это время я думала, что она ненавидит меня.
— Я создал ее…
— Она человек, Доминик. Ты портишь людям жизнь. Она не хочет этого, — она делает шаг к нам, ее плечи подняты, а выражение лица бесстрашное. — Отпусти ее.
Она здесь. Борется. За меня.
Пистолет Доминика остается нацеленным на нее. Блейк и Джона стоят близко, мышцы напряжены, глаза разбегаются.
Она поднимает подбородок в знак протеста. Он собирается убить ее. А она готова умереть, чтобы освободить меня.
Я не могу позволить этому случиться.
Я борюсь со слезами, которые наворачиваются на глаза. Ей потребовались силы, чтобы прийти сюда и рискнуть своей жизнью. Я не отплачу за это страхом. Я ждала всю свою жизнь, чтобы почувствовать мамину любовь. И теперь, когда она у меня есть, я не хочу ее терять. Мы можем бороться, чтобы спасти друг друга.
— Твое время вышло, Милена. И кто может заменить тебя лучше, чем твоя собственная дочь, — он проводит холодным металлом своего пистолета по моей щеке. — Она выглядит как ты. Двигается как ты, — он хватает горсть моих волос и тянет их, заставляя меня вскрикнуть. — Она, наверное, даже трахается, как ты.
— Кусок дерьма! — голос Джоны гремит в комнате.
— Держись подальше, Слейд, — Доминик направляет свой пистолет на мою маму.
— Не волнуйся, дорогая. Я позабочусь о ней, — он целует меня в щеку. Я отстраняюсь от него. Его хватка крепнет. Пистолет взведен, — Прощай, Милена.
Джона двигается быстро. Меня отбрасывает на пол. Моя голова ударяется о твердое дерево. Боль пронзает мой череп, а в глазах вспыхивают яркие звезды. Я пытаюсь сесть, моргая. Джона повалил Доминика на пол. Они толкаются и тянутся за пистолетом в смертельной борьбе.
О Боже.
Блейк поднимает меня.
— Малышка. Пойдем.
Он тащит меня к двери, обхватывает маму за плечи и выталкивает нас на улицу.
— Нет! — я извиваюсь в его руках. — Я не оставлю его.
Бицепсы Блейка напрягаются. Он слишком силен.
— Пожалуйста, Блейк. Отпусти меня!
Он тащит нас вниз по лестнице. Каждый шаг усиливает мою потребность бежать обратно. Я никогда не откажусь от борьбы за Джону.
— Не могу. Я обещал…
— Я не потеряю его! — я брыкаюсь и бьюсь.
Его шаги замедляются.
— Я не смогу жить без него, — я продолжаю царапать руки Блейка и сильно бью его ногой.
— Черт, — из его груди вырывается глубокий стон. — Он убьет меня, — бормочет Блейк себе под нос.
И тогда я освобождаюсь. Моя решимость спасти Джону горит в моих мышцах, когда я возвращаюсь к хижине.
Я вбегаю в комнату. Джона и Доминик все еще сражаются в жестокой схватке. Я поскальзываюсь на луже крови Винса.
Передо мной суматоха, крики. Я поднимаю голову и вижу пистолет Доминика, направленный в лицо Джоны. Мне нужно двигаться быстрее.
Пистолет.
Я пробираюсь на четвереньках. Кровь покрывает мои руки. Слезы затуманивают мое зрение. Я нащупываю оружие. Ползу в сторону драки. Джона смотрит мне в глаза. Его черты искажаются в нескрываемой панике. Рука Доминика высвобождается. Пистолет упирается Джоне в подбородок.
Нет!
Пистолет выскальзывает из моего захвата, я хватаюсь за него трясущимися руками. Я поднимаю руки, чтобы прицелиться, и молюсь, чтобы не опоздать.
Бах-бах-бах.
Рэйвен
Комната неподвижна. Боль распространяется от моих рук, проникая в плечи. Люди кричат, но звук такой, будто у меня в ушах ватные шарики. Приглушенно и бессвязно. Белый шум звенит в моей голове, вместе с колотящимся сердцем.
Я заставляю себя подняться. Пистолет выпадает из моей руки. Доминик лежит. Его тело неподвижно. Его грудь не двигается от вздохов.
Мертв. Я убила его.
Кто-то тянет меня за руку. Они хотят привлечь мое внимание, но я не могу отвести взгляд от нездоровой сцены передо мной. Уголком глаза я вижу Джону. Он сидит. Блейк кричит ему в лицо, но я не слышу, что он говорит.
Взгляд Джоны переходит на меня. Красная кровь, брызнувшая на его лицо, составляет жуткий контраст с его бледной кожей. Его брови нахмурены, а взгляд прищурен. Я наблюдаю за движением его рта и могу разобрать только одно слово. Детка.
Мое дыхание сбивается.
Все кончено. Я свободна.
Словно вызванный моими мыслями, он бросается ко мне, и я оказываюсь в его объятиях. Мягкое покачивание его тела успокаивает меня, и я хватаюсь за его пропитанную кровью футболку. Он обхватывает мою щеку своей здоровой рукой, прижимая меня к себе. Я чувствую давление его рта на мою макушку. Его губы касаются моей головы, но его слова — это вибрация. Я отстраняюсь и смотрю на его губы.
— Я люблю тебя.
Улыбка проскальзывает по моему лицу.
— Я тоже тебя люблю.
Мои губы шевелятся, голос гудит в горле, но я едва слышу его. Он снова притягивает меня к своей груди.
Не могу заставить себя отвести взгляд от Доминика, его одетый в дорогой костюм труп лежит в луже собственной крови. Мрачное напоминание о том, что я сделала. Что я должна была сделать, чтобы спасти Джону и мою маму. И себя.
Я ищу в глубинах своего сердца сожаление, вину, ужас. Ничего. Я только что убила своего отца, человека, ответственного за мою жизнь. И все, что я чувствую, это… облегчение.
Джона
— Ребята, вы в порядке? — Блейк подходит от моего грузовика к ступенькам хижины, где
