нас возникнут проблемы.
Снова появился Уайтли и положил на стол перед Ронаном бумагу. Он не спеша взял ее в руки и прочитал.
— Судья Уинфред Элленс. Господи, для вас это ужасное совпадение. Вы что, не видели новости? — Ронан достал из кармана телефон и открыл веб-страницу. Он начал читать вслух. — Судья Элленс признался в более чем десяти эпизодах неправомерных действий, включая получение взяток, принуждение, запугивание свидетелей и вступление в сговор с целью препятствования правосудию. Надеюсь, у вас был кто-то добропорядочный, кто поддержал ваш запрос на этот ордер? — он проверил графу в документе. — Комиссар Рейнольдс? — Ронан тепло улыбнулся. — Я бы сказал, что вас ждут неприятности из-за этого. Только не говорите мне, что судья Элленс также выдал ордер на арест моей клиентки? Я бы хотел увидеть и его, раз уж мы здесь.
— Что Вы и этот монстр Де Санктис сделали? Вы их запугали? Угрожали им?
Ронан закатил глаза.
— Не судите, да не судимы будете, детектив Вэйн. Мне очень интересно, как вы обращались с моей клиенткой в течение последних нескольких недель.
Она тяжело сглотнула, ее взгляд заметался по комнате. Она сосредоточилась на мне.
— Шарлотта, мы можем тебе помочь. Я знаю, ты думаешь, что мы не можем, но мы можем. Тебе просто нужно рассказать нам, что он сделал, и все изменится для тебя.
Она понятия не имела, что это противоположно тому, чего я хотела. В этот момент раздался стук в дверь, и в комнату заглянул мужчина с встревоженным видом.
— Детективы, на пару слов.
Детективы Вэйн и Уайтли оставили меня наедине с Ронаном.
— Что теперь будет?
— Это был их шеф. Учитывая серьезные улики, которые всплыли в отношении судьи Элленса, все его текущие дела, расследования, ордера и тому подобное будут приостановлены. Мы будем настаивать на отъезде прямо сейчас, и через несколько дней я позабочусь о том, чтобы все это прекратилось. Все кончено, Шарлотта, на этот раз навсегда. Судья Элленс уже заявил, что брал взятки в Вашем конкретном деле, поэтому им не за что Вас задерживать на время расследования.
— Не могу поверить, что от ордера на арест так легко ускользнуть.
Ронан усмехнулся.
— Это не так легко, просто я настолько хорош. Хотя, полагаю, я должен отдать должное Вашему мужу, а также Джаде.
— О чем Вы?
Ронан кивнул в сторону стекла, тонко напоминая мне о записи. Точно.
— О том, что они никогда не переставали верить в Вас. — сказал он, подмигнув. Определенно, это был шифр для прикрытия нашего разговора.
Я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ.
Через минуту вернулись детективы и сняли с меня наручники. Детектив Вэйн была так зла, что не могла встретиться со мной взглядом.
— Теперь, я считаю, Вам нужно извиниться перед моей клиенткой, а затем мы уйдем. — сказал Ронан, поправляя манжеты и повелительно глядя сверху вниз на обоих полицейских. Он оказался очень высоким и крупным мужчиной.
— Проваливай, Блэк.
— Как всегда, с удовольствием, Долорес. И, если позволишь заметить, ты выглядишь немного взволнованной. Может быть, попробуешь йогу, она отлично снимает напряжение.
С этими словами Ронан вывел меня из комнаты и повел в бюро, где я забрала свою сумку.
Следующее, что я помню, мы оказались в комнате ожидания, и Ренато шел ко мне. Он заключил меня в крепкие объятия, и я не могла дышать ничем, кроме его теплого запаха. Это было лучше, чем кислород для задыхающегося человека.
— Ты в порядке?
— Думаю, ты сломал еще одно ребро, но, кроме этого, все в порядке, — поддразнила я его.
Он тут же откинулся назад, чтобы осмотреть меня.
— Cristo, ты больше никогда не выйдешь из Casa Nera, — пробормотал он.
— Но мне скоро выходить на работу, — напомнила я ему.
На его челюсти напрягся мускул.
— Я построю больницу на территории.
Я рассмеялась и прижалась к нему.
— Ты в порядке? — снова спросил он.
— Да, в порядке, за исключением того, что мне кажется, будто все знают больше меня, и я ненавижу это.
Он поцеловал меня в лоб.
— Поехали домой, и я тебе всё расскажу.
Ренато
Тремя часами ранее
Комиссар Рейнольдс жил на самом верху многоэтажного жилого дома в Трентоне. На самом деле это было идеально, как будто боги светили мне и одобряли мою месть, не то чтобы меня что-то могло остановить.
Он лежал на бетонной крыше, обливаясь потом сквозь мятую рубашку.
— Я не имею ко всему этому никакого отношения, зачем мне идти против тебя, Де Санктис?
— Разве ты не видел онлайн-проверки, которые снимают на видео? Некоторые люди просто слишком тупы, чтобы понять, когда что-то ведет их к неминуемой смерти. Ты думал, что твоя малая доля власти и жалкая репутация общественного деятеля защитят тебя. Боюсь, такую ошибку можно совершить только один раз.
Он застонал, уставившись в небо.
— Я должен был догадаться, что эти ублюдки из Кастильо способны только на болтовню. “Мы можем убрать Ренато, просто дай нам шанс”. Как же. — Он посмотрел на меня с несчастным выражением лица. — Ничего бы этого не случилось, если бы ты не отрезал меня. Ты ограничиваешь мои средства и собираешь на меня всякое дерьмо, но забываешь, сколько мне приходится платить людям, чтобы они закрывали глаза на твой бизнес.
— Не моя проблема. Ты уже видел новости о своем приятеле, судье Элленсе?
Рейнольдс тяжело сглотнул. Видел. Он должен был догадаться, что он следующий.
— Я все еще могу помочь. Тебе понадобится новый судья, который будет смотреть в другую сторону. Тебе нужен кто-то, кто не даст детективам совать нос в твои дела.
— Может и так, но это будешь не ты.
Я кивнул Элио.
Он связал ноги Рейнольдса веревкой и закрепил ее вокруг шлакоблока. Я взял бутылку с жидкостью для зажигалок, которую обычно использовал, чтобы поджечь перчатки, и обильно вылил ее на Рейнольдса и веревку.
— Что ты делаешь? Ренато, мы можем поговорить об этом! Я работал на твоего отца.
— Мне плевать. Меня не волнует ничего, кроме того, что ты втянул её в это.
Синяк на челюсти Шарлотты заполнил мою голову, и ярость прожгла меня насквозь.
Я мотнул головой в сторону Элио, который тащил за собой веревку, подтягивая Рейнольдса к краю крыши.
— С ней все в порядке! Она жива.
— Это стало твоим финалом с той самой секунды, как ты решил, что сможешь использовать её и её сестру в своих заурядных играх. Даже если бы она отделалась лишь одной потерянной ресницей, ты бы все
