Кейт Ринка - Моя жизнь- это мы (СИ)

капризы. Когда она о чем-то просила, он делал все, включая и нелепые требования из того

глупого списка. А она… Да что же она за дура такая? Но только Лена об этом подумала, как на кухню вошла Ева, бледная и испуганная, держалась за свой круглый живот:

- Ребята, простите, что отвлекаю вас от разборок, но я, кажется, рожаю.

Всеобщая растерянность длилась не больше минуты.

- Где Алан? – быстро спросил Леша.

- Он только выехал из «Марса».

Лену даже не нужно было о чем-то просить.

- Дайте мне пять минут, чтобы одеться, и поедем, - сказала она и поторопилась в

свою комнату.

Разговор с Алексеем пришлось отложить. Но это, скорее всего, и к лучшему.

Ночью дороги были свободны, поэтому до больницы доехали быстро. Все время в

пути Леша сидел на заднем сиденье вместе с Евой, держал ее за руку и развлекал

разговорами, как настоящий друг. Девушка чувствовала себя терпимо, только очень

переживала, что роды начались на неделю раньше поставленного срока. Чтобы вести

машину, Лене пришлось отключиться от своих эмоций, и у нее это даже получилось

настолько, чтобы суметь по дороге обо всем рационально подумать.

В данный момент, в чем она может винить Алексея? Да, виноват, что совершил

ошибку. Но этот этап они прошли. Следующий – уже последствия. И он переживает, это

видно невооруженным глазом, даже сквозь его улыбку, даже через зеркало заднего вида, в

которое она смотрела на его лицо. Гриша таким не был. Старший Фирсов всегда умело

прятал свои эмоции, качественно усыплял бдительность, так что она не могла и не хотела

искать какие-то подвохи. Фирсов же младший… он весь оголен, всегда искренен и

открыт. И принадлежит ей одной – это было написано на его груди разноцветными

чернилами. Разве здесь могут быть какие-то сомнения? Не мог человек так притворяться.

Не мог настолько пытаться усложнить себе жизнь. Не мог! И сейчас Леша нуждался в ее

понимании и поддержке. Ни первое, ни второе не было ей чуждо. Но оказалось очень

сложно принять именно эту ситуацию. Непросто осознавать, что у твоего мужчины будет

сын или дочь от другой женщины. И как бы ей ни было это неприятно, она не вправе

просить его отказаться от этого ребенка ради них. Пусть и нежданный, но это – его

ребенок.

Для чувств и нервов Лены это событие было серьезным испытанием. Настолько

серьезным, что ее выворачивало наизнанку. Сможет ли она все это вытерпеть? Все его

походы к этой Татьяне, забота о ней, неизбежное присутствие кого-то еще в их жизни.

Однажды Лена на такое уже решилась и пожалела об этом. Вот и сейчас ее упорно не

отпускало состояние дежа-вю. Правда, была небольшая разница: Алексей и Григорий -

совершенно разные люди, пусть и носят одну и ту же фамилию. Теперь она это знала.

Так что же в ней окажется сильнее – страхи и сомнения или чувства к Леше? Но

одна мысль об очередном и окончательном расставании теперь уже рождала в ней еще

большие страхи, слезы и приступ истерики. Она не хочет его терять! Лена так привязалась

к Фирсу, что не представляла себе и дня без этого мужчины. Что она будет без него

делать?

«Прибить его мало за все ошибки!» - подумала она в сердцах. И тут же решила, что в этих отношениях будет идти до последнего, потому что они этого стоили, потому

что этого стоил сам Леша, потому что это вообще будут последние отношения в ее жизни.

Либо с Фирсом, либо больше ни с кем, потому что других мужчин в своей жизни она

больше не хочет. Потому что таких, как он, больше нет. И чтобы она отдала его какой-то

Тане? Да никогда! Все так же просто, как просто звучит одно емкое слово – любовь. А

любовь это не только хороший секс и женские капризы, это желание отдавать больше, чем

получаешь.

Как только они оказались в приемном покое родильного отделения больницы, Еву

забрали врачи. К этому времени подскочил и Алан, успевший поцеловать жену. Но

уезжать после этого он не собирался, намереваясь ждать рождение сына в комнате

ожидания. Леша решил остаться с ним.

- Езжай домой, - устало и холодно сказал он Лене. – Я позже позвоню.

- Могу я остаться? – спросила она, чего он явно не ожидал.

- Если хочешь.

Лена подошла к нему ближе, взяла за руку и посмотрела в недоверчивые глаза:

- Хочу.

Но Фирс все так и продолжал смотреть на нее с некоторым недоумением. Тогда

Лена решила пояснить.

- Я, наверное, слишком предсказуемо отреагировала на твою новость. Не буду

скрывать, для меня это очень… - Она сглотнула, не веря, что произносит подобное, но

иначе уже не могла, - очень тяжело, но… я готова принять любое твое решение, какое бы

оно ни было, - произнесла она, тут же дополняя: - Кроме, конечно, каких-то отношений на

стороне.

Наконец Леша улыбнулся, только в этот раз настоящей, радостной улыбкой. С

него словно спало напряжение, даже расслабились плечи. И не успела Лена опомниться, как он уже притянул ее к себе, крепко обнял и поцеловал, шепча в губы тихое «спасибо» и

заканчивая очередным признанием:

- Моя жизнь – это мы, Лен. В первую очередь. И только потом все остальное.

- Я знаю, - отвечала она ему с той же улыбкой, чувствуя себя счастливой в этот

миг, даже несмотря на все предстоящие трудности - слишком дороги были такие слова.

Как дорог стал и сам Леша.

часть_32 + эпилог

***

Спустя два часа после прибытия в роддом, Ева еще находилась на родах. Алану

уже посоветовали ехать домой и поспать, но он даже ничего не хотел слышать. Под утро

стали сыпаться звонки от родственников и друзей. Стоило сказать кому-то одному, как

вести разносились едва ли не со скоростью света.

Пока Алан разговаривал по телефону, Леша был поглощен Леной и своими

мыслями. Любимая блондинка сидела у него на коленях и обнимала за шею. Она была так

близко, насколько позволяло общественное место. И ведь не ушла, не психанула. И он не

переставал благодарить ее за это, осознавая, что для нее все это значит. И также очень

многое это значило для него.

Пройдясь носом по шее Лены, Фирс коснулся кожи поцелуем. Губы девушки

дрогнули, изгибаясь в улыбке. И он подумал, что еще ни одна женщина ради него не

совершала никаких серьезных поступков. А тут - Елена, готовая принять его ребенка от

другой женщины. Кто бы мог подумать? И пусть еще не известно, как все сложится в