«Все сходится, — думал Костя. — Светлана была в Минске, каким-то образом вышла на Анну. А та? Как она могла? Ведь я не один раз ей рассказывал, что тогда произошло. За моей спиной! А я как последний дурак… Надо было Сашу предупредить, чтоб с Олега глаз не спускала, пока Светлана в Минске!»
— Ты что? Правда, не знал? — удивился голос на другом конце. — Ну ты даешь! Хороша знакомая!
— Нина, я тебе перезвоню позже. Мне нужно кое-что уточнить. Не обижайся. Пока, — и, не расслышав ответа, нажал красную кнопку на аппарате.
Назвав таксисту адрес ресторана, Крылов тут же набрал номер.
— Виктор? Дай мне, пожалуйста, домашний номер Хвостова. Потом объясню, — они сегодня уже разговаривали о результатах поездки в Москву, и потому Хорин удивился звонку. — Да, запомнил. Спасибо.
— Андрея Витальевича, пожалуйста, — попросил Костя, слыша в трубке шум голосов.
По всему было слышно, что в квартире идет веселье.
— Андрей Витальевич? Крылов. Скажите, пожалуйста, вы были сегодня утром в «Макдоналдсе»?
Хвостов замялся. О том, что он видел, из-за своей осторожности решил никому не говорить. Кто его знает, что у них там происходит? Еще крайним окажешься. А здесь прямой вопрос. Значит, шеф что-то знает, и скрывать утреннее событие не имеет смысла.
— Да, мы отмечали пятилетие внучки. И сейчас продолжаем.
— Поздравляю, — соблюдая приличия, произнес Костя. — Вы мне можете сказать, видели ли вы там Анну? Круглову?
— Да, она была там с детьми, — Хвостов был немногословен.
— С ними еще кто-то был? — Костя замер в ожидании.
— Да.
— Кто?
— Светлана. Ваша бывшая жена.
Крылов закрыл глаза. Затем, сделав глубокий вдох, глухо сказал:
— Спасибо, Андрей Витальевич. Извините, что побеспокоил. Хвостов с минуту подержал в руках трубку, из которой раздавались короткие гудки, затем положил ее на рычаг и вернулся к гостям.
— Как прошел день? — спросил, не поздоровавшись, Костя, едва официант помог сесть Анне, услужливо пододвинув стул.
— Хорошо, — улыбнулась она, удивленно разглядывая парадный вид Крылова.
«Наверно, с какой-нибудь встречи. Когда он успел?» — подумала она.
— А как дела в Москве?
— Нормально, — кратко ответил Костя. — Так чем занимались?
— Пока тебя не было, с Сашей подготовили к зиме сад. Луковицы посадили, розы подрезали, только не укрывали пока, потому что…
— Меня интересует, что вы делали сегодня? — резко перебил он Анну.
«Опоздала, — пронзило ее. — Кто-то успел раньше».
— Утром мы были в «Макдоналдсе», — она замолчала. — Костя, я хотела начать свой разговор с того…
— Что предала меня? — сузив глаза, насмешливо произнес Крылов, откинувшись назад. — Все, что угодно ожидал, только не это. «И в такой момент», — добавил он мысленно. Обида жгла душу.
— Прости меня. Я знаю, что не права. С твоей точки зрения, — поправилась она. — И по-своему ты прав. Но с позиции других…
— А какое право ты имеешь меня судить? Почему ты вмешиваешься в то, что случилось до тебя и что не касается тебя сегодня? — вновь прервал ее Костя. — Кто ты такая?
«Вот и все, что требовалось доказать, — грустно подумала Анна. — Я никто. Я тень. Я призрак. Без права высказывать собственное мнение».
— Я? Я, прежде всего, человек. Женщина. Мать, — неожиданно для себя, с чувством собственного достоинства, спокойно ответила Анна.
Последние слова Крылова послужили катализатором, и она почувствовала в себе силы дать ему отпор и сказать все, что думает, прекрасно отдавая себе отчет о каждом сказанном слове.
— Матери бывают разные, — жестко ответил Крылов. — Посмотри, сколько детей на перекрестках милостыню просят.
— Ты еще вспомни о домах ребенка, — отпарировала Анна. — А здесь конкретные люди. Мать, которой не дают видеть сына, и ребенок, прячущий под подушкой ее фотографию.
Анна замолчала, поняв, что сгоряча выдала лишнюю информацию. Костя не сразу нашелся, что ответить, сраженный ее последней фразой.
— Да… — наконец с горечью произнес он. — А мне казалось, я тебя хорошо знаю. Что еще скажешь? Зачем ты от меня скрывала, что общаешься с ней? Чем же она тебя подкупила? Может, взамен подсказала, как ко мне ключ подобрать? Молодец. Игра — супер! Может, тебе в театр попробовать? В обмороки классно падаешь, слезу прошибает. Даже у таких закаленных жизнью и непробиваемых, как я.
— Не переживай, — успокоила Анна. — Больше не дождешься. Считай, что это было единственное представление в твою честь.
— Так уж единственное? — засомневался Костя. — Одна больница чего стоила!
— Ты не просто непробиваемый, — при воспоминании о больнице она почувствовала подступивший к горлу ком обиды и поняла, что больше не в силах владеть собой. — Сочувствием природа тебя, к сожалению, не наградила, сопереживанием тоже. И с другими человеческими чувствами — тоже проблема. Кроме самоуверенности и желания всем и всюду диктовать свои условия.
— Как же тогда ты, с твоим обостренным чувством справедливости, уживалась с таким чудовищем? Даже в любви ему признавалась?.. — спросил он, наклонившись над столом, и, приблизившись, заглянул ей прямо в глаза. — Скажу честно: поверил.
Анна почувствовала, как у нее задрожал подбородок. Затем, поняв, что еще чуть-чуть — и из глаз выкатятся слезы, она опустила глаза и произнесла:
— Прости. Ошиблась.
Она медленно положила на стол скомканную салфетку, встала и не спеша покинула зал.
Оставшись один за накрытым столом, Крылов долго смотрел на зажженную свечу.
— Цветы нести? — оторвал его от раздумий голос официанта. — Или когда девушка вернется?
— Девушка не вернется, — то ли сам себе, то ли официанту ответил Костя. — Посчитайте мне все.
— А цветы куда? — не понял тот.
— Куда? — Крылов окинул взглядом зал и, заметив за одним из столиков веселую компанию девушек, кивнул: — Вот туда. Только после того, как я уйду.
— Как скажете, — услужливо ответил официант.
Вернувшись домой мрачнее тучи, он постучал в комнату Саши.
— Не спишь? — спросил он, присаживаясь в кресло. Саша сняла очки и, отложив в сторону журнал, удивленно на него посмотрела:
— Что-то случилось? Аня минут пятнадцать назад Катю спешно забрала, ты никакой. Поссорились, что ли?
— Саша, это правда, что Олег прячет фотографию Светланы?
— Ну, прячет, — после паузы ответила женщина.
— Почему ты мне раньше об этом не говорила? — голос Крылова стал жестче.
— А ты и не спрашивал ничего такого, — растерянно ответила она.
— Что еще? Чем вы все меня сегодня еще удивите? — закипал Костя. — Одна за моей спиной устраивает встречу бедной мамочке с чуть ли не украденным у нее ребенком, другая этому покровительствует. Кому доверять, спрашивается?
