Ознакомительная версия.
Дальше, был такой случай. Мой дед, инвалид, которого не взяли на фронт, вместе со своим тринадцатилетним сыном, отправились в село, чтобы обменять мамины часы и кашемировую шаль на хлеб. Их поймали немцы и вместе с остальными людьми, подозреваемыми в партизанстве, были расстреляны, но дед успел сына столкнуть в ров ещё до выстрела и потом, сам мёртвый, прикрыл его своим телом. Ночью, окоченевший от лютого мороза, Анатолий выбрался из-под мёртвых тел. Потом, каким-то образом, добрался до своих родных.
Был случай, когда им подвернулся момент, сократить свой нелёгкий путь на поезде. Но и здесь их ждала неудача. Состав разгромили немецкие самолёты, не успел он отойти и на километр от станции. Мама вытолкала из вагона своих сестёр и брата с бабушкой, а потом выбросила кулёк, в который была завёрнута я. Было много снега. Всё обошлось. Было в их продвижении на малую родину много испытаний, всего не опишешь, но всё-таки, они сделали это. Только в июне месяце, они добрались до места назначения, о чём говорит запись в моей метрике.
Вот это начало моей жизни. Дальше было как у всех людей, которые пережили войну, голод, разруху. Отец не вернулся с фронта к своей семье. Нет! Он не погиб, он нашёл себе другую семью, как ему, видимо, показалось, более достойную. Что ж! Так как я его совсем не знала, то и не огорчилась.
В восемь лет я пошла в школу. Это было в Карелии. Но там мы долго не задержались и снова приехали в Вологодскую область, в Город Череповец, тогда начался строиться металлургический завод. Мать выучилась на газорезчицу, и успешно проработала там до самой пенсии. Её задача в нашем воспитании с братом, заключалась лишь в том, чтобы прокормить нас и мало-мальски одеть, в остальном мы были предоставлены сами себе, росли, как придорожная трава. Нас некому было подтолкнуть, подсказать, как нужно жить правильно. Так мы и учились.
Я окончила десять классов, поступила учиться в дошкольное педучилище на воспитателя детского сада. После меня отправили работать в Архангельский лесопункт, где меня никто не ждал, и где я не проработала ни одного дня. Соответственно, документы мои пропалим где-то, в каком-то учреждении. Я опять не огорчилась. Пошла работать на завод.
Прошло три года. Я вышла замуж и уехала с мужем на Дальний Восток, в Хабаровск. Мой муж профессиональный военный. Дальше был Ленинград, Калуга, Камчатка, снова Калуга, и снова Череповец – моя малая родина. У меня двое детей: дочь и сын. Пять внуков.
Писать начала, когда мне сделали четвёртую операцию по удалению злокачественной опухоли кишечника. Лежу, значит, в палате, как матрос Железняк, разрезанная от солнечного сплетения до самого лобка, и думаю. Сколько той жизни мне осталось? Что я оставлю после себя на память, пусть не всем людям, а своим детям, внукам? Чем они вспомнят меня после моего ухода из этой прекрасной жизни? Когда лежишь недвижимая, когда нельзя повернуться, сесть, то, что остаётся делать человеку кроме как думать. С детства любила читать. Читала запоем, всё подряд, что попадало под руку. Уже к седьмому классу, в библиотеке посёлка «Панькино», не осталось, казалось бы, ничего, что не побывало бы в моих руках. Мне так казалось. На самом деле, читала я только то, что в малом количестве имела библиотека. В детстве нам всё казалось, что деревья большие, книг много. В магазине всего полно, когда ты не можешь всё это приобрести. Много позже, я поняла, насколько бедно мы жили. Не только в семейном благополучии, но и во всём остальном, что касалось самого человека.
И, вот, лёжа на больничной койке, мне пришла в голову идея вспомнить всё, что когда-то произошло со мной, с моими друзьями, услышанными историями и перенести это на бумагу. В моих историях нет ничего придуманного, есть только некие исправления. Некоторые сюжеты перенесла в наше время, чтобы было легче читать современному читателю.
Петрова – Лаврик Маргарита Михайловна. Деревня Малое – Ново Судского поселения.
Ознакомительная версия.
