Детективы переглянулись.
Старший из них пожал плечами и вытащил из заднего кармана записную книжку, перелистал несколько страниц.
– Вот при чем, мисс Родриго. В Библии были особо помечены насколько строк. Новый Завет, Послание к римлянам, глава шестая. – Он поднес записную книжку к носу и, запинаясь, прочитал: – «Ибо умерший освободился от греха». И вот еще. Кстати, очень знакомое изречение: «Ибо воздаяние за грех – смерть, а дар божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, господе нашем».
– Ну и что? – дрожащим голосом спросила Мариетта. – Я же вам сказала: Луис был богобоязненным. – Слезы снова навернулись ей на глаза. – Возможно, вы правы, он действительно убил себя. Я не знаю, может, он и впрямь считал себя грешником. Все мы грешники. Но это еще не делает его убийцей!
– Мы не считаем, что ваш брат имел в виду себя, когда подчеркивал эти строчки, мисс Родриго. Мы думаем, они относятся к жертве.
– Я не понимаю.
– Тому есть три причины. Он пометил еще одну строчку. – Детектив снова взял записную книжку. – «Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею».
– Эта женщина была прелюбодейкой? – тихо спросила Мариетта.
– Этого мы не знаем. Вторая причина, мэм, заключена в том, что эти строки были подчеркнуты кровью.
– Чьей? – прошептала она.
– Этого мы не узнаем, пока не будут готовы результаты экспертизы.
– Но вы думаете, что это ее кровь?
– Проверим, тогда узнаем. – Вы сказали – три причины.
– Да. – Детектив помолчал. – Убийца вырезал на своей жертве крест.
Мариетта покачнулась и закрыла глаза. Младший из детективов вскочил, налил в бумажный стаканчик воды и сунул ей в руку.
– Попейте.
Мариетта повиновалась, и через минуту ее глаза открылись.
– Извините, мне придется задать вам еще пару вопросов. Вы сможете отвечать?
Она слабо кивнула.
– Вы знали, что ваш брат употреблял наркотики?
– Да, – ответила Мариетта так тихо, что они едва расслышали.
Детектив сделал пометку в блокноте.
– У него была работа?
– Да, – ответила Мариетта и снова заплакала. – У него долго не было работы… он так старался найти себе место… любое место.
– Но в конце концов он все-таки нашел работу?
– Всего неделю назад, – всхлипнула она. – Он был так горд… так счастлив!
– А что за работа, вы знаете?
– Конечно, знаю. Луис мне рассказал. Он работал на доставке в винном магазине «Бернарди», – пояснила Мариетта. – Ну, знаете, бегал по всему городу, собирал заказы, а потом развозил клиентам ящики с вином.
Детектив сделал еще одну пометку в своем блокноте. Название магазина ему ничего не говорило.
Даниэлю оно могло сказать все.
* * *
На пятом этаже больницы Святого Винсента Андреас, осунувшийся и постаревший от пережитого шока и усталости, расспрашивал врача-интерна о Даниэле. Было пять часов пополудни, Фанни только что отправилась домой немного отдохнуть.
– Вам тоже не помешал бы отдых, мистер Алессандро, – заметил молодой доктор. – Ваш друг накачан седативными средствами и пробудет в таком состоянии до утра.
– А вдруг он проснется посреди ночи? Я не хочу оставлять его одного.
– Если он проснется, медсестра тут же сделает ему еще один укол. – Интерн покачал головой. – Сказать по правде, я видел множество пациентов в шоке, но никогда… – Он замолчал. – Вам сказали про кота?
– Нет. А что?
– Похоже, когда соседи услыхали шум, они вошли и обнаружили, что мистер Стоун держит черного кота, покрытого кровью.
– Господи!
– Похоже, он не желал с ним расставаться. Цеплялся за несчастное животное всю дорогу до больницы. При поступлении ему сделали укол, после того как он поговорил с полицией, и только тогда кота забрали.
– Кот мертв?
– Нет, – улыбнулся интерн. – Честно говоря, я слыхал, что кота заштопали прямо там, в перевязочной, и он вроде бы держится. Чего только на свете не бывает! – добавил врач, покачав головой.
В своих апартаментах у «Пьера» измученная Фанни, не веря своим глазам, заглянула в последний из пустых гардеробов Ли и тяжело рухнула на постель.
– Почему? – спросила она вслух. – Ради всего святого, Ли, почему?
Она потащилась в кухню и там, на разделочном столе, увидела записку, написанную четким почерком Ли.
Дрожащей рукой Фанни взяла записку.
«Мне очень жаль, Фанни, мне правда очень жаль, но я должна исчезнуть, причем немедленно.
Спроси у жида. Он объяснит.
Думай обо мне плохо, если хочешь, но знай, что я люблю тебя.
Натали».
Фанни перестала дышать, не в силах отвести взгляда от записки. Детали безобразной мозаики постепенно складывались у нее в голове в чудовищную картину, прожигая ум и сердце, оставляя глубокие, незаживающие шрамы.
Уже объявили посадку на ее рейс, но Натали протолкнула в щель автомата еще один десятицентовик. Экземпляр «Нью-Йорк пост» был зажат у нее под мышкой; пот тек у нее по спине, оставляя мокрые пятна на шелковой блузке.
– Я сказала, что хочу поговорить с Джо Бернарди, – повторила она, едва не прижимаясь губами к трубке.
– Кто его спрашивает?
– Просто соедините его со мной.
– Сначала представьтесь, мадам.
– Скажите ему, что это насчет Зильберштейна.
– Кого?
Она повторила имя. Стремительно текли секунды.
– Да.
– Бернарди?
– Это его коллега. Что вам нужно?
У «коллеги» был грубый гундосый выговор типичного обитателя Бронкса.
– Я хочу поговорить с Бернарди.
– Он занят, леди, вам придется поговорить со мной.
Натали скрипнула зубами. Она повернулась лицом к стене и понизила голос до шипения:
– Я хочу знать, что, черт побери, произошло.
– Произошло?
– Ты прекрасно знаешь, о чем речь, ублюдок. Я говорю об убийстве.
– Об убийстве?
– Salaud! [34] Дай мне поговорить с Бернарди!
– Я тебе сказал, он занят.
– Слушай, imbecile [35], – прошипела она в телефон, чувствуя, как испарина россыпью выступает на лбу. – Я дала Бернарди наводку, чтобы он мог рассчитаться с Зильберштейном за прошлое. Но речь не шла об убийстве! Я понятия не имела, что вы зарежете его жену! – В трубке послышался странный щелчок, и Натали догадалась, что кто-то еще, возможно сам Бернарди, подключился к разговору. – Этот парень, Родриго… – Она перехватила свободной рукой газету. – Они говорят, что он ненормальный. Что вы с ним сделали, чтобы заставить его убить таким зверским способом? А может, Родриго ее вовсе не убивал? – Натали замолкла, сообразив, что сболтнула лишнее. – Ты меня слушаешь?
– Слушаю. – Голос в трубке стал еще более зловещим. – И могу дать два совета.
