нее на пальце.
Прекрати, Вульф.
То, чего я хочу, невозможно. Она помолвлена с Райаном, который может обеспечить ее безопасность. Так что мне придется просто проглотить свое безудержное желание и смотреть со стороны, как они будут жить вместе, зная, что у меня никогда не будет того, чего я хочу.
― Вульф? ― произносит мужской голос, вырывая меня из размышлений. ― Ты только что вышел из комнаты леди Сабины?
Я вздрагиваю. Райан и двое Золотых Стражей стоят в конце коридора и странно смотрят на меня. Я так погряз в своих чувствах, что не услышал приближающихся шагов. Это на меня не похоже. Нехорошо. Я теряю самообладание.
Я выпрямляюсь, одной рукой проверяю пояс с перевязью, чтобы убедиться, что он правильно застегнут.
― Леди неважно себя чувствовала. Я проверял ее.
Райан медленными шагами подходит ближе.
― Она сказала, что собиралась подышать воздухом на балконе, но потом никто не смог ее найти.
Я прочищаю горло, пытаясь скрыть скачущий пульс.
― Как ее охранник, я все время следил за ней. Думаю, она выпила слишком много вина. Я уже собирался позвать Бриджит, чтобы она пришла и помогла ей раздеться.
Райан плавно повернулся к одному из солдат.
― Пошли за Бриджит. А ты… ― Он указывает на другого. ― Будешь стоять на страже у дверей леди Сабины до конца ночи.
Мое сердце начинает колотиться в груди. Я непринужденно говорю:
― Уверяю вас, милорд, я в состоянии…
― Мне нужно поговорить с тобой, ― прерывает меня Райан, рассеянно потирая руки. ― Максимэн может пока занять твое место.
Я морщусь при виде Максимэна. Я знаю его еще со времен обучения. Он старый злобный ублюдок, но очень способный охранник. Если бы мне пришлось выбирать кого-то другого для присмотра за Сабиной, я бы выбрал его ― и не только потому, что он уродлив, как койот. И все же я сомневаюсь.
Несколькими минутами раньше Райан застал бы меня трахающим его невесту. Есть ли шанс, что он что-то заподозрил?
― Как пожелаете, милорд, ― хрипло говорю я, когда мне приходится отступить от двери Сабины. Надеюсь, она уберет все улики нашего свидания до прихода своей служанки.
Райан ничего не говорит, пока я следую за ним по длинному коридору. Я сохраняю невозмутимое выражение лица, стараясь не выдать своей нервозности. Если он знает обо мне и Сабине, я заслуживаю подземелья, но это не значит, что я хочу туда попасть. К черту меня. У людей есть привычка исчезать в подземелье Сорша-Холла и никогда оттуда не выходить ― я знаю, потому что половину из них я сам туда отправил.
Мои страхи только усиливаются, когда Райан ведет меня к лестнице на нижний уровень. Наши ноги тяжело стучат, когда мы спускаемся. О, черт, он действительно собирается запереть меня в камере. Как я уже говорил Сабине, на нижних уровнях нет ничего примечательного, кроме холодильных камер для продуктов и подземелья. У меня всегда мурашки по коже от него. Так темно, есть лишь несколько покрытых паутиной фонарей. И сыро настолько, что в легких может вырасти плесень.
А еще здесь есть старые туннели, соединяющие Сорша-Холл с другими частями Дюрена. Они не использовались уже много лет, но, возможно, Райан планирует тайно провести меня куда-нибудь в город. Кроме основного туннеля, выходящего за городские стены, я никогда не исследовал остальные. Большинство из них обвалилось. Первоначальная конюшня замка располагалась здесь, под землей, но уже несколько десятилетий она лежит в руинах.
У подножия лестницы Райан резко сворачивает налево, и я внутренне ругаюсь.
Чертово подземелье, я так и знал!
Нервы сдают, и я начинаю:
― Милорд…
Он поднимает руку, чтобы заставить меня замолчать.
― Я не люблю, когда прерывают мою помолвку, Вульф. Не без веской причины. Я должен вернуться к гостям, пока они не почувствовали неладное, так что оставляю тебя разбираться с… этим.
Смятение клокочет в моей груди, пока мы не сворачиваем за угол, где в свете мерцающего настенного фонаря появляются Фольк Блейдборн и еще один человек, скорчившийся на полу.
Мои опасения, связанные с подозрениями Райана и тем, что я останусь в подземелье, развеиваются.
― Фольк? ― удивленно спрашиваю я.
Когда я видел его в последний раз, он лежал без сознания возле гостиницы «Мэниуотерс», пока жители Блэкуотера пытались потушить пожар. Теперь он тяжело опирается на новую трость. Выглядит он неважно ― лицо пепельное, с глубокими морщинами, ― но для того, чтобы вывести его из игры, потребуется гораздо больше, чем пожар.
― Он прибыл час назад, ― ровно говорит Райан. ― Через старые туннели.
Как бывший Золотой Страж, Фольк знаком с секретами Сорша-Холла. Он тычет тростью в сторону сгорбленного человека.
― Я принес тебе подарок, Вульф. За то, что ты спас мою шкуру. — В его мрачном тоне нет ничего праздничного, и от этого у меня в животе что-то сжимается.
Я бросаю взгляд на Райана, но его лицо ничего не выдает. Тогда, присев, я стягиваю капюшон с лица мужчины. Становятся видны волосы, заляпанные кровью, и лицо, которое, хотя и трудно разобрать из-за всех синяков, настолько знакомо, что меня пронзает ярость.
Мужчина задыхается, его глаза моргают, когда он бормочет что-то от боли.
Я вскакиваю на ноги.
― Один из гребаных налетчиков?
Этот избитый, окровавленный человек мне знаком, потому что это я почти убил его. Это тот самый ублюдок, который пытался изнасиловать Сабину. Макс ― так его называли остальные. Мист растоптала его, и я не представляю, как он мог выжить после того, как под ее копытами раздробились кости его грудной клетки, но, видимо, мне следовало лучше осматривать тела. Я так торопился увезти Сабину в безопасное место.
Фольк втыкает конец трости в сочащуюся рану на боку мужчины, вызывая болезненный стон. Фольк улыбается с мрачным удовольствием.
― Когда я очнулся в Блэкуотере, я пошел по твоему следу. Достаточно людей видели вас на белом коне, чтобы указать
