Кейти вздохнула:
— Ты еще спрашиваешь? Я хочу тебя, Рамон. Прямо сейчас. Скорей…
Как только Рамон вошел в нее, Кейти обвила его руками, стараясь удержать в себе. От ее прикосновения Рамон вздрогнул: на мгновение ему показалось, что она ускользает от него, и он своими большими руками обхватил ее бедра.
Кейти не позволила ему больше двигаться.
— Рамон, не делай сейчас ничего. Ничего… не… делай! — К его изумлению, ее тело начало сотрясаться от оргазма.
— Это несправедливо, правда? — не открывая глаз, прошептала Кейти, после того как все кончилось и она обессиленная откинулась на постель. — Предполагалось, что это ты будешь спешить.
— Всегда можно попробовать еще раз, — сказал Рамон, слегка приподнимаясь и вновь начиная двигаться. — Я предоставлю тебе массу возможностей.
— Ты такой твердый! — много позже прошептала Кейти, чувствуя, что на нее накатывает новая волна ощущений. — Рамон, я снова кончаю, а ты еще даже не…
Поцелуем он заставил ее замолчать, а затем перевернулся так, что Кейти оказалась сверху. Рамон целовал ее грудь, когда она кончила еще раз. И еще раз, и еще.
«Иногда стоит практиковать воздержание», — позже сказала она Рамону.
Кейти спала, по-детски подложив руку под голову. Рамон встал, тихо вышел из спальни и, взяв свой нетронутый стакан бренди, отправился в гостиную.
Он осторожно убавил звук в магнитофоне, перемотал пленку и устроился с бокалом в руках, слушая голоса, которые заполняли комнату, залитую серебристым лунным светом.
Рамон почувствовал присутствие Кейти задолго до того, как пленка кончилась.
— Значит, ты нарочно привел нас сюда. Я было подумала об этом, но потом решила, что заразилась вашингтонской паранойей.
Рамон сделал беспомощный жест и сказал:
— Прости, но я должен был знать, не ты ли его убила.
— Я не виню тебя. — Кейти стояла неподвижно, завернувшись в темно-синий халат Рамона, скрадывавший хрупкость ее фигуры. — Это пустышка, о чем ты прекрасно знаешь. Ты не сможешь использовать ее на суде.
— Я это прекрасно понимаю, и потом, это не входило в мои планы. Я просто должен был знать, принимала ли ты участие в убийстве Джейсона. — Рамон глубоко вздохнул. — Расскажи мне о бокалах, Кейти.
— Ну, всего было три бокала — один с ядом, два других с чистой водой. Мы поставили их в бумажный пакет и каждая из нас вытащила по одному бокалу. Таким образом, никто из нас никогда бы не узнал… Боже, это ужасно! Рамон, мне стыдно за это! — Кейти подошла к бару и налила себе бренди. Сделав большой глоток, она продолжила: — Вероятно, ты мне не поверишь, но в последнюю минуту я струсила. Я не смогла себя заставить… — Она закрыла рукой глаза. — Я притворилась, будто вылила свой бокал в бутылку с кампари, но на самом деле выплеснула его в сторону. Остальные этого не знают. Боже! Что, если бы яд был именно в моем бокале? Что, если бы Джейсон на следующее утро оказался жив? Как я тогда смотрела бы в глаза Чесс и Тимбер?
Ирония в том, что Кейти больше желает скрыть свою трусость, нежели убедить в своей невиновности, подумал Рамон. Хотя это в ее характере, решил он. Она считает отказ от участия в убийстве предательством по отношению к подругам. Рамон так не считал. «Признание» Кейти принесло ему огромное облегчение. Если бы его Кейти оказалась убийцей, он бы этого не пережил.
— Ты уверена, что Пан выпил кампари?
— Да. Ты же сам слышал. Когда они на следующее утро туда пришли, бутылка была пуста. И Пан исчез. Его тело смыло за борт — мы в этом уверены.
Рамон молчал.
Он не стал говорить ей, что в результате последнего обыска яхты выяснилось нечто интересное. Каюты, где размещались женщины и где, без сомнения, замышлялся их заговор, были оборудованы подслушивающими устройствами. С того момента, как подруги взошли на борт «Саргассуса», Джейсон Сэвилл знал о каждом их шаге и обо всех их планах.
— Ты действительно не собираешься использовать эту пленку?
Рамон пожал плечами:
— Ты же сама сказала — это пустышка. Даже если я куда-то обращусь с предложением возобновить расследование, то меня просто забросают тухлыми яйцами. Питер сказал, что Джейсон уже умирал. Зачем тратить государственные деньги, если у нас нет ни трупа, ни надежных свидетелей? И потом, никто ведь не видел, как Сэвилл пил отравленное кампари.
Кейти с облегчением вздохнула:
— Тогда, может, пойдем прогуляемся? Я хочу забыть обо всем, что связано с Паном.
До восхода солнца они рука об руку гуляли по берегу и разговаривали — но отнюдь не о Джейсоне Сэвилле. Утро было прекрасным, Кейти и Рамон только что снова обрели друг друга, и им совсем не хотелось копаться в прошлом.
Кейти застонала, увидев около берега маленькую акулу.
— Это напоминает мне, что надо возвращаться в Вашингтон. — Она пригнула голову Рамона к себе и поцеловала. — Знаешь, акулы бывают не только в океане.
Пока Кейти принимала душ и одевалась, Рамон пил кофе на веранде, лениво наблюдая за тем, как около берега становится на якорь яхта. Спуская на воду плоскодонку, девушка в бикини помахала ему рукой и что-то крикнула.
Плоскодонку.
Мысль, давно беспокоившая Рамона, внезапно приобрела четкие очертания. Пристально посмотрев на яхту, на спускаемую плоскодонку, он тихо выругался и вошел в дом.
— Будь я проклят! — несколько мгновений спустя сказал Рамон, отрывая взгляд от папки с делом «Саргассуса», которую таскал с собой всю неделю. — Позор на мою седую голову!
Он снова пролистал папку, на сей раз обратив особое внимание на фотоснимки яхты Джейсона Сэвилла, сделанные задолго до той пакостной встречи.
— Здесь нет плоскодонки, — пробормотал Рамон. — А значит, когда Сэвилл купил яхту, на борту был только спасательный плот.
Однако имевшееся в деле письмо придавало делу новый оборот. Страховая компания извещала Джейсона Сэвилла, что по новым правилам страхования каждая яхта размеров «Саргассуса» обязана иметь плоскодонку для высадки на берег в мелководной гавани. К письму прилагался ответ торгового агента Джейсона Сэвилла и выцветшая квитанция на небольшую, пригодную к использованию в море плоскодонку, которая должна была пополнить собой арсенал спасательных средств на борту «Саргассуса».
Рамон смотрел на фотографии яхты, сделанные после того, как покинутое судно удалось выловить. Плоскодонки не было видно, хотя квитанция свидетельствовала о том, что лодку установили на яхте в день продажи.
Лодки не было потому, что Сэвилл использовал ее для заранее спланированного бегства, заставив одураченных им женщин поверить в то, что он мертв и исчез навсегда.
