— Эй! Может "фаршированная" хотя бы? Я же не килька в томате... — ахнула я недовольно, пнув мужчину в бок и тот засмеялся. И только тогда я уловила еще один запах. Едва уловимый, но очень ощутимый для моих теперь уже чувствительных рецепторов. Замерев, я настороженно спросила: — Дим, ты что, пил?
— Вчера вечером, — торжественно поклялся тот.
— Подтверждаю! — послышался из коридора голос отца. Я была уверенна, что родители слишком заняты сборами и про нас пока все забыли.
— В таком состоянии нельзя вести машину, — хмуро и строго предупредила его я, начиная нервничать.
— Брось, — закатил глаза тот, чем еще и взбесил. — Уже почти сутки прошли, Машунь.
— Но я слышу виски! Слышу! Значит, алкоголь в крови еще остался! — возмутилась я, тяжело дыша. Голос предательски дрогнул. — А если что-то случится? А если… Если…
Дима вдруг положил палец мне на губы и пока я его не откусила, с улыбкой на лице быстро протараторил:
— Все, я понял, женщина. Игнат на улице. Сейчас его припашем. Он поведет. Довольна?
— Довольна! — заулыбалась я, снова чмокнув мужчину в щеку и только теперь выдохнула.
— Только я все равно с ними поеду, — шепотом пообещал мне мужчина на ухо. — Уговорю их приехать через месяцок... Что скажешь?.. Жди меня дома, вечером фильм посмотрим. Будем приобщать тебя к нестареющей классике. Начнем легкой эротики… Что-то вроде «Форреста Гампа», а через годик-другой перейдем к жесткому пореву. Типа «Списка Шиндлера».
Провожая родителей на крыльце, буквально каждой клеточкой тела ощущала их напряжение и растерянность. Я могла только представить, как сильно они загнобили себя за гулянку. Да еще и чужом доме... Да еще и с последствиями! Оставалось надеяться, что Диме удастся до них достучаться. Мне вот – нет.
Вернувшись в дом, бесцельно переключала каналы около получаса, как вдруг зазвонил телефон. Перевернув его экраном вверх, застыла на имени, которое ожидала увидеть в последний момент. Лера.
— Не буду брать, — пообещала я себе, но когда девушка позвонила второй раз, не сдержалась. За спрос денег не берут, как говориться. — Да, Лера. У меня нет денег, мне нечего тебе одолжить. Прости.
— Мне не нужны деньги, — я застопорилась, услышав на том конце провода ее слезы и хлюпающий нос. — Мне нужна твоя помощь.
— Что случилось? — как можно ровнее спросила, приглушив громкость передачи.
— Я… Я не знаю. Я делала зарядку, а потом у меня началась кровь. Ну, знаешь, как женские дни… Только я же беременна, Маш! Какие нахер женские дни! — прокричала она, голос эхом разлился по помещению. Я почему-то решила, что она в холле общежития. — Что мне делать, Маш?
— Ты вызвала скорую?
— Естественно! — промямлила она, заикаясь. — Только ты же их знаешь... Обещали приехать не раньше, чем через полтора часа. А там, как повезет.
— Такси?
— Карту найти не могу, а наличкой не больше двухсот рублей наскребла, — послышался стук на заднем плане, а за ним гробовая тишина. — Черт! Жанны тоже нет. Как и Кристины… Куда все блядь делись-то.
— Сегодня суббота. Понедельник со вторником выходной. Все уехали домой, Лер, — нервно барабаня пальцами по столу, пыталась вспомнить, к кому еще можно обратиться. Не мог же уехать весь блок! Хотя… Лера ведь не говорила, что уехали все. Многие наверняка не знаю, чем помочь, а помочь поддержкой Лере захочет не каждый. Точнее, вряд ли кто-то вообще сделает это по доброй воле из моих знакомых. Никто ее не любил. — Комендант и дежурные?
— Ха! — саркастично прыснула девушка. — Они дали мне какие-то таблетки, снимающие спазм; аппарат для измерения давления… Еще тампоны и прокладки.
— Игнат?
— Он не берет трубку, как всегда! — застонала она, а потом зашипела, явно от боли. — Черт, Ма-а-аш. Живот, он будто сжимается и разрывается на части... Черт, как же мне страшно! Ты можешь приехать?
— А чем я тебе помогу, Лер? Не понимаю, — пожала плечами я. Почему-то мне отчаянно не хотелось сегодня покидать дом, внутреннее чутье не позволяло мне этого сделать. Но скорее всего причина была именно в том, что я, как и все остальные, Леру с некоторых пор не любила.
— Я только сейчас поняла, как важен для меня этот ребенок, — прошептала девушка надрывно, и что-то в моей душе надломилось. Положив руку на живот, я тяжело выдохнула. Если бы что-то случилось с моими детьми, я бы просто этого не пережила. — Не хочу его терять, даже если Игнат меня оставить. Но, раз уж так суждено… Не хочу остаться одной. Черт, боюсь в окно выпрыгну. Можешь просто посидеть рядом… Просто быть рядом… — я замерла, принимая решение. — Маша, я отключаюсь. Перед глазами все плывет, руки немеют. Если со мной что-то случится, напиши моей маме, что я ее любила.
— ЛАДНО! Господи, хорошо! Скоро буду. — нехотя воскликнула я, поднимаясь с места и первой бросая трубку.
От дома до общежития было около тридцати минут на машине, все это время я по телефону объясняла Диме зачем и куда еду. Мягко скажем, он рад не был. Но, на удивление, чувства мои разделил. Даже обещал сразу после аэропорта приехать сам, а еще вызвал платную скорую, которая должна была приехать через десять минут.
— Звони мне каждые десять минут, а каждые пять – сообщение. — приказал мне тот. Именно приказал. И я его понимала в данном случае. Кое-что еще меня безумно интересовало: Игнат сидел в машине рядом с Димой. Понял ли он что происходит? Волновала ли его данная ситуация или он видел в ней освобождение от нежелательного брака?
— Конечно, любимый, — припарковав авто около центрального входа, я не успела закрыть дверь, как взглядом зацепилась за скорую помощь. Дверь ее были распахнуты, а внутри на койке лежала Лера. — О, я вижу Леру! Кажется, скорая твоя приехала... Или не твоя? В общем, главное ей помогу. Какой бы дранью она не была, ребенок тут не причем, Дим.
— Жду новостей, пчелка, — мужчина отключился первый и я бросилась к каталке.
— Маша! — радостно воскликнула девушка, увидев меня. Она чуть приподнялась на локтях и тут же упала обратно. Кожа ее была неестественно белой, прямо в дрожь бросало от ее «приведенческого» вида.
— Вы ее родственница? — сухо просил один из докторов.
Я уже собиралась сказать «нет», как Лера за меня хрипло ответила:
— Сестра.
— Отлично, — равнодушно кивнул тот, — Девушке нужна срочная операция. Вы с ней в больницу или как?
— Да, — я сделала пасс назад, — На машине за вами поеду.
— Нет! — умоляюще простонала Лера, крепко схватим меня за кисть, и потянув на себя, — Прошу, остаться внутри. Мне так страшно. Мало ли, куда они меня завезут…
Тяжело выдохнув, я кратко кивнула. Тогда один медбрат ушел на переднее сидение, а другой остался внутри. Я бросила на него взгляд лишь мимолетом, когда тот закрывал двери: худой, щуплый, с шапочкой на голове, в перчатке и маске.
— Как ты себя чувствуешь? — скорая двинулась в путь, и я присела у изголовья девушки. — Сильно плохо?
— Эмм… Да так, бывало и хуже, — чуть более резво и менее умирающе протянула она. Я посчитала это за добрый знак.
— Отлично. Мне надо Диме позвонить, я обещала, — в руке моей был сжат телефон. Именно в той, за которую схватила Лера. Я уже почти набрала номер Димы, как вдруг увидела на запястье белые разводы, словно от мела или краски. Посмотрела украдкой на ладонь Леры и заметила и на ее руке темные пятна, будто кто-то стер краску.
Зачем она красила свое тело в белый?!
По спине прошел холодок. Я не знала, что это за хрень, но виду не подала. Вместо звонка, я быстро напечатала Диме сообщение: «Только не нервничай, но с Лерой что-то не так. Я еду с ней в скорой и у меня смутные подозрения.» Не знаю, успела ли я нажать кнопку отправить, как вдруг кто-то нагло выдернул из моих рук сотовый.
— Эй, это вообще-то моя собственность и… — я подняла раздраженный взгляд на медбрата, теперь он был без маски и шапочки.
Не сразу мне удалось разглядеть в исхудавших чертах лица что-то знакомое. За считанные недели некогда знакомый мне человек изменился буквально до неузнаваемости. Единственное в нем оставалось закономерно – безумный, перекошенный от злости взгляд. Теперь он был подчеркнут, как никогда ранее впалыми щеками.
