вы сможете простить меня и понять, что потеря моей мамы на некоторое время сбила меня с курса. Однако я также хочу сказать, что это, вероятно, последняя личная вещь, которую я опубликую в социальных сетях. Я люблю вас всех за то, что вы поддерживаете меня, но мне нужно найти счастье, и делиться мельчайшими подробностями своей жизни с мировыми СМИ делает меня противоположностью счастья. Я надеюсь, вы понимаете, и очень жаль, если это не так. Но сейчас я должна быть верна себе. Это все, что любой из нас действительно может сделать.
Я нажала кнопку «Стоп» и, прежде чем смогу отговорить себя, загрузила видео в Твиттер и Ютюб.
Честно говоря, я чувствовала неуверенность. Когда я легла в постель, бабочки в моем животе бушевали, как дикие звери. Но я не могла заснуть. Не только потому, что беспокоилась о том, как отреагирует мир, пока я лежу в этом гостиничном номере, но и потому, что знала, что мне нужно делать завтра.
И это будет в миллион раз сложнее, чем загрузить видео в социальные сети.
В шесть утра зазвонил мой мобильный. Но я и не спала.
Зная, кто это еще до того, как посмотрела на экран, я быстро взяла себя в руки и потянулась за телефоном.
— Алло?
— Что ты сделала? — В голосе Киллиана не было злости, он казался смущенным.
Сев, я откинулась на спинку кровати и вздохнула.
— Я сделала это по-своему.
— Я вижу.
— Я не буду давать интервью.
— Думаю, что получил эту записку.
Мы на мгновение замолчали, а затем Киллиан нерешительно спросил:
— Ты просмотрела комментарии?
Те бабочки, которых я чувствовала всю ночь, роились в моей груди, создавая клаустрофобическую тесноту.
— Нет. Все плохо?
— Нет, Скайлар. В подавляющем большинстве позитив. Мне позвонила Гейл и сказала, что пресса все еще думает, что она твой менеджер. Она получала много запросов на интервью. Я сказал ей всем отказывать. Все что хотела, ты уже сказала. Это было смело. Я горжусь тобой.
Я закрыла глаза, невольно выдавив слезы, и сильнее прижала телефон к уху.
— Я подумала, что в ближайшее время в мою дверь постучат и скажут, что я арестована за бродяжничество, — отрезала я. — Я реально призналась всему миру, что я, богачка, была бездомной в течение пяти месяцев.
— Да? Ну, твои поклонники, похоже, ценят честность. Они также считают, что о тебе должен быть снят фильм.
— О, боже. — Я застонала при этой мысли. — Как раз то, что не хватает этому миру.
— Ты не обязана, но команда стилистов и фотограф готовы отправиться на съемку обложки альбома.
— Во сколько меня ждут?
— К десяти.
Я задрожала, но заставила себя сказать:
— Могу я встретиться с тобой до этого? У тебя в кабинете около девяти?
— Конечно. Я скучаю по тебе.
Черт, это было как удар ножом в сердце.
— Да, я тоже.
И это было правдой. Я очень скучала по нему.
* * *
Хорошо, что Рик и Ангус вывели меня из отеля, потому что толпа папарацци стала еще больше. Они кричали, толкали и хватали, пока охранники заталкивали меня в свой внедорожник.
Я провела утро в гостиничном номере, не только готовясь к предстоящему дню, но и набираясь смелости, чтобы снова зайти в социальные сети и проверить комментарии к моему видео.
Там было много:
Скайлар, мы любим тебя!! Делай то, что должна! Продолжай исцеляться!
Великолепие их прощения укрепила меня в моих задумках. Убедило, что это правильный путь, независимо, что разбило мое сердце.
Вот почему я не стала утруждать себя проверкой газетных статей, ссылки на которые прикрепили к моему видео. Мне было все равно, что думает пресса. Мне было небезразлично, что думают мои поклонники, и сила их поддержки привела меня в Skyscraper Records.
Правда, эта сила пошатнулась, как только я обнаружила, что стою у кабинета Киллиана.
Ева встала из-за своего стола и поспешила ко мне.
— Боже мой, Скайлар, я понятия не имела! Ты такая смелая. — Она обняла меня, и, хотя я была удивлена ее чрезмерной фамильярностью, не смогла не обнять ее в ответ. Она была такой милой девочкой. Надеюсь, что эта индустрия не изменит ее.
— Спасибо. — Я отстранилась и кивнула на дверь Киллиана, чувствуя, как краска отливает от моих щек. — Он на месте?
— Позволь только сказать, что ты здесь. Она постучала в дверь и на его — «Войдите» — открыла ее и просунула голову внутрь. — Мистер О'Ди, Скайлар здесь.
— Спасибо, Ева. — Я услышала, как он пересек комнату, а затем широко распахнул дверь. Наши глаза встретились на секунду, и мужество покинуло меня. — Почему бы тебе, — он вытащил бумажник и достал несколько купюр и протянул их Еве, — не сходить в Старбакс и не заказать кофе и выпечку для съемочной группы. Попроси еще кого-нибудь помочь тебе. Возьми машину.
— Конечно. — Ева одарила меня улыбкой, взяла свою сумочку и зашагала по коридору.
Я заставила себя снова посмотреть на Киллиана.
Он смотрел на меня с такой любовью и нежностью, что мне захотелось разрыдаться.
— Заходи, — он отступил, чтобы дать мне пройти.
Я шагнула внутрь, и едва Киллиан закрыл за нами дверь, сразу притянул меня в свои объятия.
Я хотела раствориться в его поцелуе, позволить ему поглотить меня и наполнить блаженством. Мысль о том, что у меня больше не будет этого, заставила содрогнуться от горя.
Однако, каким-то образом, я нашла в себе силы, о которых и не подозревала, и отстранилась от поцелуя, не желая вводить Киллиана в заблуждение.
Он этого не заслужил.
Киллиан нахмурил брови и неохотно отпустил меня. Я, спотыкаясь, отошла от него.
— Что?
Я не хотела скрывать, почему пришла. Со страданием во взгляде, я уставилась на него.
В его глазах вспыхнуло понимание, а затем гнев.
— Почему? — выпалил он.
— Потому что я кое-кому пообещала, что в следующий раз, когда посвящу себя любви, мужчина, которого выберу, будет любить меня достаточно, чтобы поставить мое счастье выше своего собственного.
Киллиан недоверчиво уставился на меня.
— Ты же знаешь, что я люблю тебя. Я уже говорил тебе об этом. И я никогда… не говорил женщине, что люблю ее.
— Я знаю, что ты любишь меня, — ответила я. — И я люблю тебя. Вот почему я не собираюсь оспаривать этот контракт. Контракт, который, как мы оба знаем, я подписала, когда была не совсем готова. Я не виню тебя за это. Я взрослая женщина, это была моя ошибка. Я просто не осознавала,
