Что хочу быть красивой, — простонала Татьяна, смеясь уже открыто.
— Кр-р-р-расивый? — подтверждая её слова, спросил Мишка.
— Самый красивый! — уверила его Ася, а потом спросила: — Мишенька, а ты нам станцуешь?
Мишка, убедившись, что труды его не пропали зря и все оценили его старания, не стал упрямиться, затопал ножками, закружился на месте, вызывая смех и аплодисменты. Устав, он залез на руки к Асе и прижался к ней, пачкая светлое платье. Она что-то прошептала ему на ушко и понесла в дом отмывать. Данилов хотел было пойти с ними, но Ася отказалась, сказав, что они и сами справятся и что ей надо кое-что сказать Мише по секрету.
Все продолжали веселиться. Татьяна засняла Мишкино выступление на телефон и теперь они пересматривали его в записи и опять хохотали. И только Серёжа не участвовал в общем веселье.
— Что такое, сынок? — подсел к нему Данилов.
— Это я во всём виноват, — грустно сказал Серёжа.
— В чём? — изумился Данилов.
— Мишка, наверное, Катину косметику нашёл.
— Я не пользуюсь косметикой, — возразила Катя.
Веселье стихло, все внимательно прислушивались к разговору отца и сына Даниловых.
— Да это мама… Купила набор детской косметики тебе в подарок.
— Ничего не понимаю, — продолжал недоумевать Данилов. — При чём тут твоя мама?
— Зато я понял! — воскликнул Гошка. — Ты решил, что Кате подарок не подходит, и спрятал его. Так? — Серёжа кивнул. — А Мишка нашёл и решил, что это краски! — объяснил Гоша непонятливым взрослым элементарную, с его точки зрения, вещь.
— Ой, не могу! — снова зашёлся смехом Олег. — Таня, обещай мне, что будешь прятать свою косметику подальше от Дашки!
Под вновь грохнувший смех Татьяна торжественно пообещала, что спрячет в самое надёжное место.
Спать легли очень поздно.
А наутро для всех началась новая жизнь…
За окном лежал снег, переливаясь розовыми бликами в лучах восходящего солнца. Ася спала. А Данилов стоял у окна с новорожденной дочкой на руках. Необыкновенно красивой, так ему казалось. Крошечная, правда, совсем. В руках держать страшно. Интересно, какой вырастет? Точно не останется крохой — в кого бы ей быть мелкой, когда он выше среднего роста, да и Ася не маленькая. Девочка тихонечко посапывала, морща носик, а её отец просто не мог на неё налюбоваться. В двери палаты тихонечко постучали, потом она открылась, пропуская в комнату Катю и Ивана. Катерина поднесла палец к губам, призывая Ваньку не шуметь. Тот же поднял вверх большой палец руки, одобряя всё происходящее. — Пап, как сестру назвали? — шёпотом спросила она. — Принцесса, — отшутился Данилов. — Мы как-то с Асей ни на одном имени не остановились. А что, есть предложения? — Ваня, Ваня, иди смотри, какая у меня красивая сестрёнка, — звала мужа Катерина. — Ты посмотри, какие у неё глазки тёмные, как у меня с папой. Ну Ваня! Данилов глянул на растерявшегося зятя, совершенно не разделявшего восторгов Катерины. — Своих родите, и Ванька на них иначе посмотрит. А так молодой ещё. — Нет, мы не собираемся. Пока Катюша институт не закончит, о детях и речи быть не может, — уверенно проговорил Иван. — Рожать на втором курсе меда — это самоубийство. — Ну, человек предполагает, а Господь располагает, — тяжело вздохнула Катюша. — Мама меня в восемнадцать родила, ничего, вырастила, и я справлюсь, мне двадцать почти. Саша положил младшую дочь в кювез и обнял Катю, а та уткнулась в его грудь и заплакала. — Так какой срок-то дочка? — Маленький, семь-восемь недель. Но я буду рожать, и не надо меня отговаривать! — Вот так, не успел отцом стать, как меня любимая дочь дедушкой сделать решила. Я рад, Катюша, дети всегда счастье. Справимся. Он выпроводил из палаты обалдевшего Ваню и смотрел им вслед, пока они шли по коридору и обсуждали свои семейные новости. Пикировки им, конечно, не избежать, но ссоры не будет. Иван любит Катю. Если бы было иначе, Саша никогда б не согласился на их брак, а они уже второй год женаты. Вот как Катюша поступила, так свадьбу и сыграли. Молодые в той однокомнатной квартире живут, где когда-то жил он, потом его мама. Бежит время… Ася уже почти три года Данилова, а казалось, только вот оно было: и свадьба в один день с Олегом и Татьяной, и последующий переезд в родной город. Теперь вот дочь. Надо имя ей дать. Проснётся Ася, и их принцесса перестанет быть безымянной. С такими мыслями Данилов подошёл к кювезу и снова глянул на дочь. Всё-таки она красавица! Смартфон пискнул, извещая о пришедшем сообщении. «Отец, пришли фото сеструхи! Мы ждём!» — это от Гошки. Нетерпеливый он товарищ. Хорошо, что его энергию удалось направить в мирное русло. Не совсем мирное, по мнению Аси, но греко-римской борьбой Гошка увлёкся основательно. Успехи у него! Тренер гордится, да и в школе дела пошли лучше, всерьёз пацан о высшем образовании задумывается, языки учит — английский и испанский. Но больше всего душа радуется за Мишку. Последние два года он посещает специализированный садик для детей с тяжёлыми нарушениями речи. Да и дополнительно занимается с логопедом и дефектологом. Вот из-за Мишки в первую очередь они и переехали в большой город. Его надо было развивать, заниматься, а там специалистов не было. Осенью Мишка в школу пойдёт. Бог даст, учиться сможет по общей программе в обычной школе. Неделю назад Ася хвасталась, что читает он уже хорошо, считает и даже таблицу умножения выучил назубок. Саша тогда про формулы сокращённого умножения пошутил, типа они как раз Мишке по возрасту. Вот так и живут. Квартиры купили две на одной площадке. Стену снесли, теперь места много. Валерия Павловна с ними. Перед отъездом из деревни на кладбище сходили, попрощались с теми, кто навсегда остался там… Будут навещать иногда могилы, а как иначе. Снова пришло сообщение. Саша открыл, прочитал с улыбкой. «Пап, вы уже родили? А я физиологию сдал», — это от Серёжи. Переживает сын, интересуется. Тоже студент. Учиться тяжело. Ещё и потому, что живёт один — как бы не ругался раньше с матерью, сейчас понял, что такое взрослость и самостоятельность. Стипендии ему едва хватает, но денег от родителей — ни от одного, ни от другой — принимать не хочет. Говорит, что
