слуха.
Присматриваюсь. Катрин на грани реальности.
Дрожит и жмется ко мне. Ластится, а из-под сомкнутых век слезы текут, и я не удерживаюсь, слизываю ее горечь.
Забираю ее ужас, отчаяние.
Оно пропитывает воздух, и я затягиваю его в себя.
Странно, что я так чувствую малышку. Моя. Вся. Целиком.
В мозгу прокручиваю очередную комбинацию. План “С”. Тот, который я надеялся обойти. В этом плане есть один нюанс. Вероятность того, что выживу, близится к нулю.
Опять смотрю на Катрин. У нее есть шанс жить. Я его ей дам.
Выхватываю телефон. Набираю. Мой рartner in сrime отвечает незамедлительно.
– Тайгер. Коул. Он сумел добраться до детей Беспалова. На них было совершено покушение. Неудачное. Оба у меня. Но раз Вермонт в курсе, то не остановится, пока не достанет рычаги давления на свидетеля обвинения.
Гнетущие молчание в трубке и ответ:
– Ты ведь знаешь, что это недопустимо. Все на кону, Гюрза. У Беспалова не должно быть болевых точек.
Спокойный голос на той стороне. Приговор для Катрин и ее брата.
У меня руки в кулаки сжимаются.
– Мы почти добились цели, Димитрий. Я не могу рисковать. Не сейчас. Я все положил на алтарь мести. Ты знаешь, чего я лишился. Знаешь, как меня рвали на куски псы Коула, пытаясь сломать. Вся моя семья полегла. Это моя вендетта. И расклад такой, заклятый друг, либо рычаги давления на Беспалова у тебя, либо их нет вовсе. Ты меня понял?!
– Они у меня.
– Хорошо. Не мне тебе говорить, что после того, как Митяй дал показания, обличающие Вермонта Коула, по-хорошему твой киллер сыграл свою роль и больше не нужен. Его можно ликвидировать. Он знает, на что подписался, став твоим смертником. Тогда его дети будут при своих миллионах и в безопасности. Мы решим вопрос с наименьшим уроном.
Сжимаю мобилу сильнее, агрессия поднимает голову. Ривз рассудителен, как всегда, только я перестал быть хладнокровным наблюдателем.
Мы с заклятым другом поменялись местами, теперь моя женщина встала под удар.
– Ты хочешь, чтобы я грохнул своего человека?
– Я не могу рисковать, Димитрий. Киллера в расход. Показания есть. У него вскрыты болевые точки. Его Коул на раз прижмет. Я шел годами к своей цели. Ты меня из пыточной вытащил. И если ты врубишь свои прагматичные высокоскоростные мозги, то поймешь, что я прав.
– Ты мне сейчас говоришь, что слово Каца – пустой звук. Я поручился перед Беспалым. Я… твою мать, ты въезжаешь?
– Нет альтернативы, Димитрий.
– Есть. Вермонт Коул перестал быть только твоей проблемой, Тайгер. Теперь он кандидат в трупы. Лично прижму гниду.
– Ты же говорил – его не достать, легче президента грохнуть.
– Всегда есть альтернативы. Ривз. Русский гамбит всегда можно переиграть, а фигуры рокирнуть.
– Чертов шахматист.
– Защита моей семьи – моя прерогатива и, если ты заикнешься о ликвидации отца моей жены – кандидатом в трупы станешь уже ты.
– Жены?!
– Моя фамилия – та броня, под которую не пробраться Коулу. Я дал слово Беспалову – защищать всеми возможными средствами, и я это делаю.
– Чертов шахматист, больной на всю башку, когда успел-то ее окольцевать?!
– Катрин поставила свою подпись на документе в первый же день нашего знакомства.
– Тебя страшно иметь во врагах, Кац. Жестоко ты с ней. Девчонка хоть знает, что по документам носит твою фамилию?
– Нет. Теперь я могу развязать войну с Коулом. По праву крови. Я могу мстить.
Выдох на той стороне трубки.
– Димитрий. Я давно знал, что ты латентный психопат.
– Я высокоактивный социопат, Ястреб, не путай терминологию.
– То есть ты хочешь воевать в открытую, так получается, Кац?!
– Я перевожу стрелки на себя. К тебе ни у кого претензий быть не может. Покушение на мою жену. Похищение. Я в своем праве, Ривз. Все по понятиям. Ответка прилетит. Вермонт Коул не жилец.
– Его стерегут похлеще президента, ты сам мне это впаривал! Ты про последствия его ликвидации помнишь?!
– Да. Но это было до того, как кое-что изменилось для меня…
– Убить киллера легче, Димитрий, ты всегда исходил из логики и давал оценку ситуации здраво. Девка заставила перестать думать башкой и первенство ушло дружку в штанах?
– Не зарывайся, Ривз. Это уже не только твоя война. Мое тронули. Мое! Тайгер.
Молчит. Долго. Не может в обход меня пойти, знает. У нас с ним военный нейтралитет.
– Кац. Ты ставишь под вопрос план. У нас на кону миллиарды. Дочь Беспалова стала твоей уязвимой точкой.
– Да. Она. Моя. Уязвимость. Я дал Митяю слово. Слово Каца – закон. Я пойду войной. И только попробуй путаться у меня под ногами, я забуду, что ты мне заклятый друг и вспомню, что ты мне почти враг.
Ястреб отключается, а я набираю Марка.
– План “С” приводи в действие.
– Есть, босс.
Вермонт Коул должен умереть.
А мне придется спуститься в ад, чтобы вырвать жизнь Беспалова и его детей из лап смерти. Придется обменять на свою собственную…
Катарина Елецкая
Полтора месяца спустя.
-Катька, давай в кино сгоняем, а?!
Отрываюст от компьютера и встречаюсь с обеспокоенным взглядом подруги. После отъезда американского босса, Ленка все пытается меня расшевелить. К сожалению, безуспешно.
- Нет, я пас. Мне еще отчет доделывать для Лидии Александровны, там аврал капитальный, не хочу засиживаться потом допоздна из-за этого. Так что извини, с Полинкой пойди.
Выдыхает шумно, голубые глаза метают молнии, но окинув меня пристальным взглядом, сдувается, проговаривая еле слышно:
- Кать, ты это… хорошо все будет. Не раскисай, ладно?
Улыбаюсь, кивнув, опять возвращая взгляд на экран своего старенького компьютера.
Ленка, злится, наверное, из-за моей твердолобости, но отходит, а я вглядываюсь в отчеты, цифры прыгают и взгляд не желает фокусироваться.
Без Димитрия мне хорошо уже не будет. Может спустя годы я забуду магната, как знать, только вот мать отца так и забыть не смогла…
Судьба такая у нас, у Елецких…
Димитрий не солгал. Моя жизнь вернулась в свою колею. Правда, иногда, мне казалось, что за мной кто-то незримо наблюдает.
Глупость, конечно.
Кац уехал ровно так же молниеносно, как и ворвался в наш спокойный городок, взорвав весь привычный устой и порядок.
Бывший директор металлургического завода вскоре был взят под стражу, против него было выдвинуто обвинение в коррупции и крупном хищении федеральных средств.
Смотрела гневную речь нашего
