И что? Это всё?
19.
- Не могу я так уехать. Это ведь неправильно, так не может быть.
Коля смешно сморщился, ещё одну печенину из вазочки стянул и в рот сунул. А когда Катин взгляд встретил, согласно кивнул.
- Ты права.
Катя руку в бок упёрла, не поверив ему.
- Да? В чём же?
Зорькин тут же сник.
- Пушкарёва, ты чего от меня хочешь? Ничего я не знаю! Я, может, вообще, в шоке. Ты мне, между прочим, не говорила, что со Ждановым живёшь! А теперь совета хочешь?
Катя вынуждена была признать его правоту, тоже расстроилась, мгновенно растеряв всю решительность, и опустилась на стул.
- Я просто не знаю, что мне делать. Может, Андрей прав и мне не ехать? Я ему нужна...
- Настолько, что он разговаривать с тобой не хочет.
- Он злится. И, наверное, у него есть повод. Не надо мне было ему вообще говорить о Женеве!
Коля невесело хмыкнул.
- Молча уехать?
- Нет, конечно. - Катя возмущённо на него взглянула. - Просто не говорить... и не ездить.
Зорькин кивнул.
- Ага, в Женеву, на стажировку. Спятила?
- А что же делать?! - Катя совсем как отец по столу ладонью ударила. - Он не хочет со мной разговаривать! Это же так глупо! Я уезжаю завтра, а он!.. - Вдруг так обидно стало, носом шмыгнула и отвернулась, надеясь скрыть слёзы.
- Ну, я не знаю... - Коля с искренним беспокойством наблюдал за подругой, а потом предложил: - Может, тебе самой поехать к нему?
- Да я бы поехала, знать бы, куда ехать! Он на звонки мои не отвечает!
- А в "Зималетто" звонила? - Катя выразительно промолчала, а Зорькин фыркнул. Полез в карман за телефоном. Он номер набирал, а Пушкарёва наблюдала за ним, чувствуя, как сердце замирает. Если честно, она не очень хотела, чтобы Андрей в "Зималлето" был. Уж лучше бы дома, она и так уже собиралась ехать к нему, когда Коля пришёл и отвлёк её. Всю ночь не спала, после скандала со Ждановым, кажется, все слёзы выплакала, и злилась, и ругала Андрея за то, что тот телефон выключил. Если бы не это, она бы уже, наверняка, и прощения у него попросила, и пообещала бы, что не поедет никуда, на всё готова была, лишь бы всё вернуть и избежать скандала. После бессонной ночи уже начала сомневаться в принятом решении. Женева - это, конечно, хорошо, это мечта, но когда любимый человек говорит: "Ты мне нужна", можно и отказаться. Ведь так?
Катя глаза закрыла.
- Я не знаю, что мне делать.
- В "Зималетто" поедешь?
Она глаза открыла.
- Он там?
- Да. Света сказала, пришёл полчаса назад. Злой.
- В это я как раз верю, - пробормотала Катя. А потом оживилась: - Коля, набери со своего, может, он только мне не отвечает?
Но надежды не оправдались, номер Жданова был отключён, и Катя поняла, что выбора у неё нет, только ехать в "Зималетто". Хотя нет, можно было не ездить, а завтра улететь в Женеву. Но как она жить будет? Точно знает, что с ума там сойдёт, в чужой стране, без него, так ничего не выяснив.
- И что, ты останешься? - спросил её Зорькин, когда они в такси ехали. - Он попросит, и ты останешься?
- Да, наверное. Если попросит.
- Но ты ведь хочешь поехать, Кать!
- Я его терять не хочу, понимаешь? А я ему нужна сейчас.
- Дурдом какой-то, честное слово. Это же Жданов, Кать!
- В том-то и дело, что это Жданов, - печально улыбнувшись, проговорила она.
В "Зималетто" её ноги не несли. Перед входом остановилась, и стояла больше минуты, собирая всю свою смелость в кулак, чтобы заставить себя внутрь войти. Кольку отослала вперёд, его болтовня, совершено не напоминающая моральную поддержку, ей сейчас только мешала и даже злила. Катя ещё надеялась проскользнуть незаметно. Именно поэтому вышла на этаж ниже, а в офис "Зималетто" поднялась по служебной лестнице, миновав ресепшен. Только оглянулась на Машу Тропинкину, восседающую за столом, и поторопилась скрыться за дверью, ведущей в коридор. И всё равно оглядывалась по сторонам. Между прочим, ей ещё нужно выяснить, где сейчас Андрей, и войти в приёмную, если не в президентскую, то в ту, что делили между собой Воропаева и Малиновский. А там Шура с Амурой. Захотелось застонать сквозь зубы.
Остановилась, не зная, в какую сторону ей идти. Чувствовала себя, словно в западне. Хорошо, может, она и не права, не нужно ей уезжать, нужно быть с Андреем и поддерживать его, но разве он прав?! Разве это нормально отключать телефоны и бегать от неё? Заставлять её искать его, тратя на это свои последние нервы!
- Катя?
Она неловко запнулась о порог, оглянулась на голос Маргариты, и покраснела.
- Здравствуйте, Маргарита Рудольфовна.
- Здравствуйте. - Жданова к ней приблизилась, окинула быстрым взглядом с головы до ног. - Что вы здесь делаете?
- Я? Я Андрея ищу, - призналась Катя. - Он на работе?
- Приехал недавно. Но не думаю, что он у себя в кабинете.
- Жаль. Мне поговорить с ним надо.
Маргарита пристально смотрела на неё, и Катю этот взгляд с ума сводил. Было понятно, что Маргарита недовольна её приходом, и теперь гадает, что ей нужно, а самое главное - как поскорее от неё избавиться. По крайней мере, Пушкарёвой так казалось.
- Андрей вчера много интересного нам с Пашей рассказал. Оказывается, вы живёте вместе.
- Он так сказал?
- Да, - кивнула Маргарита, - именно так он и сказал. Он соврал?
- Нет. Наверное, нет.
Жданова вдруг посетовала.
- Я вас не понимаю. По-моему, тут не может быть двух вариантов. Либо живёте, либо нет.
В этом Катя могла с ней поспорить. Ведь приезжать каждый вечер в одну квартиру, спать в одной постели - это одно, а вот жить вместе - это совсем другое. Это ответственное решение, к которому нужно прийти вместе, а они с Андреем от таких разговоров бежали всегда. Все решения принимались на уровне молчаливого согласия и благодарных поцелуев. Но и винить в этом некого, сами виноваты.
- Мне нужно поговорить с Андреем, Маргарита Рудольфовна. Он... выключил телефон, я дозвониться до него не могу.
- Я не знаю, где он. Приехал недавно, а где сейчас - я не в курсе.
Она не хотела их встречи. Катя горько усмехнулась, и кивнула, словно соглашаясь с её мнением. Ведь Маргарита, как мать, имела на него право.
- Я поищу его.
- А что, случилось что-то важное? До вечера подождать не может?
Катя осмелилась прямо на неё посмотреть, и поняла, что вот настал момент, когда следует признаться, что они с Андреем серьёзно поссорились. Маргариту это, наверняка, порадует. А Кате что тогда делать? С позором удалиться?
