мэра по телевизору и выключила, когда камера крупным планом показала Андрея, сидящего в зале. Собранного. Дерзкого. С резкими чертами и пронзительным взглядом.
С вечера у мэра я его так и не видела и, честно говоря, рада этому. Хотя брат сказал, что Авдеев помогал в моем поиске.
Но с этим мажором у нас разные пути, да и уже обожглась я с одним представителем сильных мира сего. С меня хватит. Мое сердце выбрало своего мужчину, просто он не выбрал меня.
Бывает...
Мы с братом так и не переехали в поместье Каца, не притронулись к счетам.
Это не наши деньги.
Я без проблем вернулась на свое прежнее место в бухгалтерию, а Федька…
Он изменился. Не стал хуже, или лучше, просто закрылся. Правда пропадать по ночам не пойми где перестал, опять начал учится и я в нем увидела желание добиться тех высот, которые перед ним открывают его данные.
Хакер. Беспредельщик. Лихачь. Брат наконец перестал меня мучить своими выкрутасами, понял чего хочет от этой жизни и как молодой волчонок взял цель.
И в этом есть заслуга Димитрия. Он научил и показал, как все может быть. К чему стоит стремится. Так что еще одна кровоточащая рана в моем сердце немного зарубцевалась, брат получил определенное наставления от мужчины, которого уважал.
Такой Федор казался не по годам взрослым, иногда я ловила на себе его цепкий темный взгляд из-под рваной челки.
Он все понял. Не задал ни единого вопроса, но понял, что я изменилась. Так же, как и он когда-то…
Не плакала ночами в подушку, не завывала от тоски по Димитрию. Я просто не успела пройти все стадии осознания, когда через пару недель после отъезда магната меня скрутило от кишечного гриппа.
Мое недомогание оказалось вовсе не болезнью…
Этим недомоганием частенько болеют беременные женщины.
Улыбаюсь, поглаживая абсолютно плоский живот украдкой.
Моя тайна. Моя радость. Мой стимул к жизни. Без Димитрия, но с его частичкой под сердцем…
Отчет отнимает много сил, но я наконец ставлю точку и жму на красный крестик. Выдыхаю, потянувшись в кресле и разминаю шею.
Все девчонки уже разбрелись по домам, а я просто предпочитаю занимать мозги. Но, на сегодня, все.
Мне малыша беречь нужно.
Собираю вещи и еду домой на автобусе, рассматриваю свой городок. Выхожу на остановке и прохожусь до нашей хрущевки, перескакиваю знакомую рытвину на асфальте. Да, да, все там же, ничего не меняется, хотя вскоре край ждут огромные перестановки. Благодаря Кацу металлургический завод развивается с бешенной скоростью, так может и ЖКХ очухается и приступит к облагораживанию города.
Поднимаюсь по лестницам.
- Я дома, - кричу, оказываясь в стенах родной двушки.
Тишина. Федька иногда возвращается поздно, но он пропадает не в притонах. Его взяли на подработку айтишником в маленькой фирме.
Не может Хакер без компьютера. Пусть хоть так.
Скидываю обувь, пиджак, остаюсь в элегантном голубом платье, приталенном с вырезом лодочкой. Пока фигура позволяет я ношу то, что было куплено для меня в дорогих бутиках...
После отъезда Димитрия, курьер доставил сюда все, что я оставила в особняке, и даже больше.
Кажется, кто-то распорядился избавиться от всех моих тряпок, а заодно и прикупить пол брендового магазина. Не знаю. Не хочу думать. Вникать. Наедятся. Слишком больно.
Новую одежду я не выбросила, а о своих балахонах забыла.
Все же общение с магнатом приучило меня выглядеть красиво. Нравится, когда за тобой оборачиваются и смотрят в след.
Чисто потешить женское самолюбие...
Надеваю тапки, напевая популярную песенку, которую крутили по радио в автобусе, захожу в ванную, мою руки. На миг меня ведет. Хватаюсь за раковину и переношу рвотный позыв. Дышу через нос. Глубоко. Иногда, как сейчас помогает и неприятное ощущение отпускает
Включаю холодную воду. Умываюсь. А затем рассматриваю свое лицо в отражении.
Несмотря ни на что глаза у меня все так же полны веселых искорок, на щеках румянец. Может это благодаря тому, что я больше не одинока…
Моя тайна со мной. Никто не знает об этом. Разве что мамина давняя подруга тетя Люда, гинеколог в местной поликлинике, но она никогда не откроет врачебную тайну.
Я ей рассказала свою историю. Так же, как когда-то мама, сидя на нашей кухне...
В глазах пухленькой женщины прочитала понимание на пополам с сожалением.
История Елецких повторилась.
Вытираю руки и иду прямиком на кухню.
Готовка еды, правильной и полезной, во-первых, отвлекает, а во-вторых, малышу нужно питаться, а значит и мне.
Принимаюсь за борщ. Федька его тоже любит. Врубаю телевизор на музыкальный канал и немного пританцовываю под битовую музыку.
Нужно быть на позитиве. Для малыша. Для себя самой. Я не собираюсь ломаться.
Нарезаю капусту, но не смотря на все свои внутренние установки все же вспоминаю, как хищник зализывал мою ранку на пальце. Я тогда случайно поранилась от неожиданности, когда он оказался за спиной.
Из глаз катятся слезы. Это из-за лука. Да. И никак иначе. Всхлипываю, продолжая изрезать овощи.
Но затем случается то, чего не может быть.
Это просто невозможно.
Крепкая рука накрывает и фиксирует нож в моей...
Вскрикиваю и ударяюсь спиной о каменную стену позади меня.
Эта стена дышит и меня обдает жаром, ноги слабеют, накрывает ладонью мой живот, держит меня, чтобы я не рухнула на пол.
А мне не нужно оборачиваться. Я знаю кто там. Прикрываю веки, закусываю губы, чтобы не разрыдаться.
Сердце бьется рвано, окрыленное надеждой, а потом приходит страх, утробный, темный, а что если он пришел, чтобы заставить меня избавится от последствий ночи, или с желанием отобрать мое счастье…
Леденею вся. Чувствую, как холодная капелька пота проскальзывает по спине.
Выдыхаю судорожно, оборачиваюсь к мужчине высокому и сильному, который сейчас в нашей маленькой хрущевке выглядит настолько инородно.
Отстраняю его от себя, и он делает шаг назад, а я как истосковавшийся зверек рассматриваю Димитрия…
Все тот же и другой. Скульптурное лицо в царапинах, в джинсах и майке с разбитыми в кровь костяшками и шнурок на запястье кожаный именно сейчас вписывается в образ сорвиголовы.
Передо мной не бизнесмен и магнат, а невероятно красивый молодой мужчина.
- Что ты тут делаешь?
Мой голос смахивает на сип.
Молчит. Смотрит на меня своими зеленющими глазами, а я дрожу вся от страха и от тоски.
Ненавидеть и любить, хотеть исчезнуть и остаться.
Боже, с ним одно противоречие и утробный страх, что Кац пришел за тем, что я надеюсь сохранить в тайне…
Сжимаю пальцы в кулаки.
- Уходи, Димитрий.
Говорю громко, внятно, чтобы дошло.
- Ты ни
