Елена Харькова - Всем врагам назло!

Ознакомительная версия.

Что тут началось! Визг, писк да ещё и хохот уцелевших танцоров. И посередине этой кучи тел лежала Анжелика сверху на каком-то мужчине в позе морской звезды! Какой позор! Постыдный провал всей так удачно спланированной операции! Анжелика поднялась с пола и увидела, как Продюсер прямо-таки загибается от хохота.

– Вот сволочь! Он ещё и смеётся надо мной! Козёл! – тихо прошептала она про себя и поковыляла на место.

«Да уж, мой образ прекрасной феи теперь загублен окончательно. Сейчас я в его глазах выгляжу скорее как клоунесса. Вот чёрт!»

Зато теперь Продюсер почти полностью развернулся и, посмеиваясь, смотрел на неё во все глаза.

«Ну, чего вылупился? – недовольно подумала Анжелика. – Пялься лучше на свою безголосую курицу!»

Танцевать Анжелике совсем расхотелось. Она уже стала подумывать, а не уехать ли ей домой. Её останавливало только то, что негоже героической радистке Кэт с таким позором покидать место боя. Родина ей этого не простит!

«Что же мне делать? Ну как этому кретину внушить, что именно я, а не эта облезлая куропатка и есть его идеал?» — думала Анжелика, хмуро поедая деликатесы.

Анжелика стала с интересом разглядывать дружков Продюсера. До чего же они все были уродливы! Один был с красным рябым лицом. Второй – абсолютно лысый да ещё и с выдвинутой вперёд нижней челюстью. У третьего лицо было без бровей и ресниц в жутких шрамах после страшного ожога. Четвёртый без особых примет, но тоже страшен как леший. В общем, хоть картину рисуй «Красавец и чудовища».

Анжелика лихорадочно придумывала повод, чтобы познакомиться с Продюсером, но тут помогла певичка. Один из музыкантов ресторана вдруг торжественно объявил:

– А сейчас, дамы и господа, перед вами выступит суперзвезда нашей эстрады! Встречайте! Восхитительная Элеонора!

Публика бурно зааплодировала.

«Ну, конечно же, её зовут Элеонора! Как это я не могла вспомнить?! А, впрочем, и неудивительно. Сколько таких, как она, раскрученных девочек-однодневочек на нынешней эстраде поют невыразительными голосками свои примитивные песенки! Уйма!»

Элеонора спела, пританцовывая, шесть самых известных своих песен. Но уже к концу четвёртой песни стало видно, что ей не хватает дыхания. Голосок у девушки, оказывается, очень слабенький, поэтому ей приходилось надрываться, чтобы публика слышала не только музыку, но и слова.

«Да уж, милочка, это не то что под фанеру рот открывать! Тут-то всё и раскрылось, что ты из себя представляешь. Дурила ты картонная, вернее, фанерная. Даже при очень хорошем раскладе самое большое, сколько ты продержишься на сцене, – это год-два. И стоило ли ради этого связываться с бандитами?! Эх, жаль мне тебя!»

Выступление наконец-то закончилось. Элеонора с меланхоличным видом, но в то же время с плохо скрываемым счастливым блеском в глазах выслушала аплодисменты, поблагодарила всех и гордо прошла к своему столику. Толпа поклонников, протягивая разнокалиберные букеты цветов, ринулась к певичке, однако телохранители Продюсера никого к столу не подпустили. Они забрали все цветы и подарки и сложили всё это на столике рядом со сценой, а потом раздали фотографии с автографом звезды. Почитатели фанерного таланта разошлись по своим местам.

«Так, теперь мой выход».

Анжелика, взяв розы, направилась к столику Продюсера. Один из «шестерок», конечно же, преградил ей дорогу и схватился своими ручищами за букет.

– Давайте я передам, – нагло заявил он.

Но не на ту напал! Анжелика вцепилась в розы мёртвой хваткой.

– Нет уж, позвольте, я сама. Я так мечтала хоть раз дотронуться до Элеоноры!

Головорез упорно не пропускал её. Анжелике очень хотелось со злости наступить ему каблуком на ногу, но, увы, она не могла себе такого позволить, поэтому лишь скорчила несчастное лицо и униженно канючила:

– Пожалуйста, пропустите меня! Я самая преданная поклонница Элеоноры! Ну пожалуйста! Я вас умоляю!

Наконец на их возню обратил внимание Продюсер. Он жестом приказал своему охраннику пропустить девушку. Анжелика с сияющей улыбкой подошла к столу.

– Ах! Элеонора! Вы мой кумир! Я вас просто обожаю! О, вы такое чудо! Вы просто прелесть! – тараторила Анжелика с выражением совершенно идиотского восторга на лице. – Я знаю все ваши песенки наизусть и пою их целыми днями! Ага! Как проснусь утром, так и пою их до самой ночи! Я уже всех своих соседей задолбала вашими песенками!

Элеонора со снисходительной улыбкой на лице слушала этот бред, причём принимала его за чистую монету. Наверняка ей почти каждый день приходилось выслушивать подобные признания от своих фанаток.

– Ой, мой подружки в Саратове просто сдохнут от зависти, если узнают, что я вас живую видела! – продолжала визжать Анжелика. – Я вас умоляю, напишите мне что-нибудь на память, а в углу распишитесь. Хорошо?

Элеонора благосклонно взяла розы, а взамен протянула свою открытку с автографом. Но Анжелика отпрянула.

– Нет-нет, мне открытка не нужна. Мои подружки в Саратове тогда ни за что не поверят, что я с вами вот так разговаривала. Они подумают, что я эту открытку сама в киоске купила. Пожалуйста, напишите мне пару слов на любой бумажке. Да вот хотя бы на этой салфетке. Пожалуйста!!! Я вас умоляю-умоляю!

– Ну хорошо. Что тебе написать-то?

– Напишите так: Олечке от Элеонорочки на память. И свою загогулинку внизу поставьте.

Элеонора усмехнулась, но всё-таки взяла салфетку, правда, ручка упорно не хотела писать на мягкой бумаге, а только рвала её. Певичке пришлось потрудиться, чтобы выглядело всё это более-менее аккуратно. Она старательно выводила на салфетке своим красивым почерком дурацкую надпись.

Продюсер всё это время с улыбкой рассматривал Анжелику. А она эротично нагнулась над столом, выпятив попку и уткнувшись бюстом чуть ли не в нос Продюсеру, при этом делая вид, что с интересом следит за тем, как звездюлька царапает свои каракули. Получив порванную в двух местах салфетку, Анжелика прижала её к своей груди.

– О! Спасибо! Я эту бумажку вставлю в рамочку и повешу над своей кроватью, а перед сном я буду смотреть на неё как на икону и молиться, чтобы вы как можно дольше радовали нас своими песенками! – продолжала Анжелика нести этот бред, а потом перешла к самому главному: – А вы знаете, я ведь тоже умею петь! Ага! И я так мечтаю стать певицей! Так мечтаю! Как бы мне хотелось стать такой же, как вы!

– Вы мечтаете стать певицей? – наконец-то подал голос Продюсер. Голос у него был мягкий, бархатный, завораживающий.

Анжелика перевела взгляд на Продюсера и раскрыла рот якобы от удивления.

Ознакомительная версия.