— Благодарности не нужно, — он протянул девушке тот самый творог, от одного вида которого её слегка перекосило. — Лучше съешь это.
— Я не хочу…
— А надо. Миш, Марин, нам скоро уезжать, бегите собираться, вечером ещё пообщаетесь. Мы даже все вместе поиграем, — ни к чему было деткам видеть, как в их мамочку запихивают еду, потому пришлось немного поторопить киндеров.
"В прятки?" — судя по загоревшимся глазам Марины, она была готова начинать хоть сейчас.
— Не думаю, что маме разрешены настолько подвижные игры, — качнул головой Ярослав, — но мы обязательно что-нибудь придумаем. А теперь кыш по комнатам. И вообще — вы ещё наказаны.
"Пока", — дочь чмокнула Нешку в щеку и неохотно слезла с кровати, её примеру последовал не намного более довольный Миша:
— До вечера, мам, — целовать он её не стал, вместо этого взял за руку сестренку, и дети вышли из комнаты. А мама, перестав дышать, смотрела им вслед.
— Неш, что такое? — Яр не совсем понял, чем могла быть вызвана такая реакция. Может, кто-то из детей слишком крепко обнял? — С тобой все хорошо?
— Он первый раз назвал меня мамой, — она сидела неподвижно, только быстро-быстро моргала, чтобы не дать потечь слезам. И кусала губы. По той же причине. — Меня вообще первый раз ребенок вслух назвал мамой…
Мужчина оставил тарелку, понимая, что ей сейчас не до еды, и пересел выше, чтобы можно было нормально обнять жену. Не так, как вчера, защищая или успокаивая, а просто обвить руками, потому, что так захотелось.
— Он тебя давно так называет, но стеснялся произносить вслух, — Ярослав обхватил её за плечи, только сейчас заметив, как Агнесса сжала кулачки, сдерживаясь. Да уж, эта её выдержка иногда действовала на нервы. Но такая уж у него жена, он, наоборот, может психануть из-за ерунды. Значит, будут стараться уравновешивать друг друга.
— Это… — она осеклась, не зная, как объяснить то, что чувствовала.
— Я понимаю, — Невзоров, действительно, понимал. Его тоже не так давно начали называть папой. — Но есть ты все равно будешь.
— Яр, это не каприз, мне, правда, не хочется, — Неша все никак не могла отойти от приятного потрясения, потому не сразу сообразила, что он держит перед её лицом что-то съедобное.
— Знаю, сам когда-то был в таком же положении. Только от капельниц на голодный желудок ещё хуже. Или скажешь, что это не так?
Она не стала обманывать, уже проверено, потому взяла-таки тарелку и начала ковыряться в содержимом.
— Если будешь так пристально смотреть, я подавлюсь, — честно предупредила Агнесса, у которой кусок в горло и так не лез, а уж при таком внимании…
— Давай договоримся — ты сейчас по-человечески поешь, а я тебе организую ванну, — он не знал, чем ещё можно соблазнить, потому воспользовался подлым приемом, зная, насколько Нешка любит плескаться в воде.
— А мне разве можно?
— Без меня — нельзя. Ты же нормально встать не сможешь, не то, что из ванны подняться. Так что — договорились?
— Не думаю, что это хорошая идея…
— А ты вообще меньше думай и больше отдыхай. Или стесняешься? Чего? Я твое тело знаю лучше, чем ты сама, — он сразу же вспомнил, как гладил это самое тело, покрывал поцелуями… Потому решил отодвинуться, нечего и её смущать, и себя такими соблазнительными картинами нервировать.
Взгляд жены был настолько жалобным, что Ярик был готов уже сдаться, но она едва заметно кивнула и начала медленно, через силу, но кушать.
— Вот и умничка, — он наклонился, чтобы поцеловать, на секунду замерев. — Сейчас тебя никакой запах не раздражает?
— Нет, — тихо хмыкнула Агнешка. — Это вчера из-за стресса и сотрясения плохо было. А так мне нравится твой запах, — она не поднимала глаз от тарелки, хотя Ярославу очень хотелось встретиться с ней взглядами.
— Хорошо. Я вернусь часа через три, — он подцепил пальцами её подбородок, немного поворачивая к себе, и поцеловал уголок бледных губ. Не встретив никакого сопротивления, уже более активно прижался к её рту, но углублять поцелуй не спешил, сосредоточившись на медленном поглаживании гладкой кожи языком.
— Мам, пап, мы внизу ждем! — голос Мишки, донесшийся из коридора, немного отрезвил и отвлек.
— Да уж, спалились, — в тоне Ярика не было никакого сожаления по этому поводу, только легкая насмешка над самим собой. — Мне пора, — он неохотно разжал руки, отпуская жену, и встал с кровати. — Чтобы все доела! — У Нешки возникло ребяческое желание скорчить ему рожицу, но девушка сдержалась. Хотя и с трудом. — И не вздумай врать, мне Алевтина Эдуардовна все честно расскажет, — это донеслось уже из-за порога, и Агнессе захотелось не только высунуть язык, но и подушкой в дверь кинуть.
На то, чтобы съесть хотя бы по чуть-чуть всего, ушло около получаса, в течение которого девушка четко поняла — она даст им ещё один шанс. Даже не ради детей, хотя и это тоже было очень и очень существенно, а из-за них самих. Единственное, что её не то, чтобы останавливало, а притормаживало — необходимость все честно рассказать. Если продолжить жить так, как было до всего этого, снова возникнет ситуация, когда они не поймут друг друга, и разрыв будет неизбежен.
От понимания необходимости обнажить душу перед Ярославом аппетит не то, что пропал — даже немного затошнило.
Она была почти уверена — он поймет. Почти. Но, если они хотят быть вместе, без этого никуда. Девушка оставила стакан с соком, который ещё минуту назад казался слишком сладким, а теперь начал ощутимо горчить.
Впасть в уныние ей не дал приезд Вики, которая с некоторой опаской вошла в комнату, сопровождаемая бдительной Алевтиной Эдуардовной.
— Доброе утро, — медсестра косилась по сторонам, явно ища взглядом Нешкиного персонального цербера.
— Доброе. Он на работе, не пугайся, — Агнесса отдала поднос домработнице, которая тут же проверила его содержимое и, хотя и не осталась полностью удовлетворенной, но лицо немного разгладилось.
— Это хорошо. Ой, — Вика стушевалась. — Извините, просто сегодня завотделением из-за вашего мужа на всех ругался.
— Тебе тоже досталось? — сочувственно уточнила Нешка, глядя, как девушка ловко расставляет на прикроватном столике флакончики и ампулы.
— Ну, немного. Просто заучил, что мне делать и как. А ещё сказал, что вас должен хотя бы раз в день смотреть врач, хоть вы и выписались.
— Это была личная инициатива, так и передайте, поэтому пусть не беспокоится, ответственность тоже на нас, — вот тут сразу понятно, с чем связана такая трепетная забота. Это Ярославу плевать на Мирзоева и его распоряжения, а заведующего явно предупредили, насколько будет прискорбно, случись с ней что-нибудь.
