Когда мы вернулись в студию, Фредди и след простыл. Мы с Ролло облазили на четвереньках всю комнату, заглянули под все чехлы, в щели под диванами, даже в каминную трубу и внутрь пианино. Я уже перепугалась не на шутку, когда где-то у меня над головой послышалось слабое мяуканье. Глянув наверх, я заметила, как за подкладкой одной из штор почти под самым потолком образовалась крохотная выпуклость.
— Маленький негодяй! Забрался за подкладку шторы! — ахнула я. При мысли о том, в каком виде я достану беднягу из этого энтомологического вивария, меня передернуло. Наверняка такое укромное местечко кишит насекомыми.
— На всякий случай отойдите подальше, — с усмешкой посоветовал Ролло. — В жизни кабинетного ученого как-то мало героического. А я лично всегда мечтал о подвигах. Даже называл себя Рыцарем Красного Креста.
Через минуту он сунул мне в руки Фредди.
— Забирайте свое сокровище. Думаю, нам обоим не помешает выпить.
Он принес из машины несессер, в котором оказалось два стаканчика, пластиковый пакет с ледяной водой и бутылка шампанского Боллинджер.
— Пару часов назад это был лед, — сказал Ролло, отложив в сторону пакет с водой. — Я уговорил владельца паба, где мы обедали, дать мне лед с собой. Похоже, моя идея сработала. Конечно, лед растаял, но шампанское холодное.
Открыв бутылку, он подал мне стаканчик. После долгой, утомительной дороги и дня, до отказа заполненного впечатлениями, шампанское показалось мне амброзией. Фредди, с этой минуты воспринимавший Ролло как своего спасителя, вскарабкался к нему на колени, свернулся клубочком и мгновенно уснул.
Комочек пуха маленький
свернулся мягким шариком.
О маме он совсем забыл,
Был весел он, потом уныл,
Напился молока от пуза,
И спит лениво, как медуза.
— Только не говорите мне, что это экспромт, — расхохоталась я.
— Боюсь, такие экспромты мне не под силу. Я уже бог знает сколько времени не писал стихов. А вот память у меня отличная, и чужие экспромты я обычно запоминаю без особого труда. — Ролло с улыбкой погладил кончиком пальца пушистую спинку котенка.
— Наверное, реставрировать такой дом обойдется в кругленькую сумму? — спросила я.
— Наверняка. Правда, вместе с домом я унаследовал еще двадцать тысяч фунтов, но очень надеюсь, что мне удастся уложиться в более скромную сумму. Честно говоря, пока у меня просто голова идет кругом. Как представишь, сколько всего предстоит сделать… Я уж подумываю, а может, продать его? Махну в Америку, и никаких хлопот.
— О нет, только не это! Как это грустно! И потом вспомните, ведь мисс Рэйброк хотела, чтобы вы тут жили! Хотя бы… нет, ерунда. Просто нелепая сентиментальность.
— Так оно и есть. Но, если честно, я чувствую примерно то же, что и вы. Так что я, конечно, оставлю его себе и постараюсь привести в порядок. Вы ведь считаете, что это мой долг? Я угадал?
Я не ответила. Ролло не смотрел в мою сторону. Я осторожно покосилась на него: он сидел, откинувшись на спинку стула, элегантно закинув ногу на ногу — в одной руке бокал, другая рассеянно поглаживает по пушистой спинке Лорда Фредерика. Вид у него был умиротворенный. «До чего загадочный, непостижимый человек», — невольно подумала я. И еще спрашивает моего совета? Для чего он ему? Скорее всего, это просто обычная вежливость, решила я.
— Ну… именно так поступила бы я, окажись я на вашем месте. Но я — это я. И потом, я слишком мало вас знаю, чтобы ответить на этот вопрос.
Ролло молча вертел в руках бокал. Потом на губах его появилась улыбка, и он повернулся ко мне.
— Что ж, по крайней мере честно. Ну, а теперь допивайте — и в путь. До Кембриджа еще почти два часа.
Когда мы свернули на дорогу к Бирмингему, уже почти стемнело. Фредди, закативший страшный скандал, когда я попыталась водворить его в корзинку, мирно спал у меня на коленях. Мощные фары нашей машины взрезали темноту. Казалось, мы одни в целом мире. И я, пусть ненадолго, вдруг почувствовала себя счастливой.
— А что вы намерены делать в Кембридже? — поинтересовалась я.
— Погощу немного у старого друга. Не видел его уже тысячу лет. Ему уже за восемьдесят. Так что нужно за ним присмотреть. А кроме того, это еще и удобный предлог.
— Предлог? — не поняла я.
— Ну, я ведь вам говорил, что сегодня у меня странный день — сам не знаю, что со мной… вообще-то я человек не слишком импульсивный, а тут меня будто кто-то под руку толкает. Судите сами: вы сказали, что едете в Кембридж, и я решил, что отвезу вас домой. Хотя был приглашен на обед в Оксфорде. Но потом по телефону из паба отменил встречу, а вместо этого привез вас посмотреть Тое-Лэнг.
— Эээ… просто даже не знаю, что и сказать…
Губы у меня расползались в улыбке.
— Вот ничего и не говорите, хорошо? И, пожалуйста, не волнуйтесь и не пугайтесь. С этой минуты я постараюсь держаться в рамках приличия. Сам не понимаю, что это на меня нашло… просто когда я увидел вас в Вестон-холле, меня вдруг как будто что-то толкнуло. Решение пришло мгновенно. Я послал к черту все свои планы, потому что понял — эта встреча может разом перевернуть всю мою жизнь. Нельзя колебаться, когда удача сама плывет в руки. И я ни на секунду об этом не пожалел. Не пугайтесь, Диана. Можете даже послать меня к черту, если хотите.
— Ни за что.
— Вот и хорошо.
Какое-то время мы оба молчали. Потом Ролло снова заговорил:
— Может, поужинаем вместе? Я пробуду тут до послезавтра.
— С удовольствием.
Дальше мы снова ехали в молчании — но даже молчать рядом с ним было приятно. Спустя какое-то время Ролло спросил, не замерзла ли я. Оказалось, что так оно и есть, хотя пока я даже как-то этого не замечала. Потом он включил приемник, и я узнала Волшебную флейту Моцарта. Фредди заворочался и снова уснул. Лениво прикрыв глаза, я задумалась — подумала о Роберте с Мин, о детях, потом перед глазами у меня встал Шинлейк-Мэнор. Я вспомнила о книге, которую мне еще предстояло написать, потом в голове промелькнула мысль о матери, правда, я почти тут же забыла о ней, вспомнив о Питере и Джорджио. Сделав круг, мысли мои вернулись к Ролло, да тут и остались.
До Кембриджа мы добрались быстро. Даже слишком быстро, на мой взгляд. Ролло помог мне вынести вещи.
— Очаровательный дом. Очень похож на вас. Пока, Фредди, приятель.
Я крепко держала Фредди под мышкой, чтобы он не вздумал юркнуть в кусты и удрать. Ролло почесал ему за ушком, потом протянул мне руку на прощание:
— До свидания, Диана. Так, значит, завтра в восемь?
Я молча кивнула. Не успела я закрыть за ним дверь, как пронзительно зазвонил телефон.
