Мари Грей
Волнующий голос. Эротическая новелла
Шарлотта нетерпеливо повесила трубку: мать продолжала донимать ее своими упреками. Шарлотта надеялась на то, что теперь, когда ей стукнуло семнадцать лет, мать оставит ее в покое. Не тут-то было. Все стало еще хуже, чем раньше. Мариель по-прежнему считала ее ребенком и даже не могла оставить одну дома на выходные – и это семнадцатилетнюю дочь!
С другой стороны, Шарлотта с каждым днем убеждалась в невероятной наивности своей матери, заставляя ее верить всяким небылицам. Та бы упала в обморок, узнав, чего Шарлота нахваталась в Интернете и чем она занимается со своими друзьями. Ее и так чуть не хватил удар, когда шестнадцатилетняя дочь попросила у нее контрацептивную таблетку!
Мариэль, казалось, была уверена в том, что ее дочь ведет целомудренный образ жизни. Конечно, она знала, что Шарлотта гуляет с парнями, но убеждала себя в том, что та не совершает ничего предосудительного. Шарлотта надеялась, что мать видит в ней порядочную девушку, достаточно мудрую, скромную и воспитанную, какой она и была в детстве. И, конечно, эта девушка не понимает до конца, насколько порочен мир взрослых. Мать и не подозревала, что Шарлотта уже давно разбирается в аппаратах по стимуляции, и знает самые смелые эротические позиции…
Семейный бюджет являлся темой большей части их споров. Шарлотта знала, что мать хорошо зарабатывает, но при этом скупится, выдавая ей мизерные суммы на карманные расходы, и нередко требовала повышения содержания, на что мать всегда реагировала одинаково: «Тебе самой пора найти работу и вносить свою долю в семейный бюджет!»
«Легко сказать», – думала Шарлотта. За любую работу молодому человеку без образования платили копейки. Прошлым летом ей удалось сделать какие-то накопления, но они растаяли за ничтожно короткое время… точнее, за три дня, которые она провела на море с Жасмин, своей лучшей подругой.
Удивительно, что мать позволила ей это путешествие! Именно тогда Шарлотте посчастливилось участвовать в первом в своей жизни рейве, и с тех пор она следила за подобными событиями. Тот первый рейв ознаменовал начало нового этапа в ее жизни, с которым были связаны важные открытия. С глаз словно упала завеса, и ей открылся настоящий мир! Это чувство не имело ничего общего с эффектом, произведенным таблеткой экстази, которую она проглотила в начале вечера… Наркотик подействовал, как ему и подобает, позволив забыться под звуки музыки, но вскоре пришло ужасное депрессивное состояние, которое обычно и следует за эйфорией. Главное, что в тот вечер она открыла для себя сотни молодых людей, которые не имели комплексов, жили, как им нравилось, и были свободны, как воздух. Благодаря им, она впервые в жизни поняла, что собственное тело может доставлять ей наслаждение. Прежде она довольно скромно пользовалась своей внешностью, упругой девичьей грудью, волнующе округлыми ягодицами, узкими бедрами… Но уже тогда она могла убедиться, что производит впечатление на окружающих, в первую очередь, на мужчин определенного возраста…
Шарлотте было всего тринадцать лет, когда ей впервые удалось сознательно возбудить мужчину. Им оказался уже немолодой сосед – лет сорока, – который каждый вечер подглядывал за ней. Правда она заметила это не сразу… В то время ей нравилось танцевать с своей комнате, перед тем как лечь спать. Тогда она и представить себе не могла, что способна заинтересовать мужчину: созревание больше проявлялось в ее внешних формах, чем в сознании. Заметив, что сосед шпионит за ней, Шарлотта стала намеренно позировать у окна, причем в одно и то же время. Она никогда не задергивала шторы и с каждым вечером раздевалась все больше и больше. Это было как в сериале: продолжение завтра в тот же час… Добыча, конечно, была легкой, но чувство самоудовлетворения от этого не убавлялось. Надо сказать, что результаты ее игры превзошли все ожидания. В определенное время жертва уже стояла на посту, замерев в предвкушении зрелища.
Воодушевленная первыми успехами, Шарлотта решила разнообразить методы обольщения и уже в пятнадцать лет сделалась настоящим специалистом в этой области. Она дерзко улыбалась на улице незнакомым мужчинам, кокетничала в магазинах и транспорте и даже, сохраняя невинный вид, флиртовала с отцами своих подружек. Одним из ее любимых развлечений было звонить по телефону знакомым мужчинам своей матери, сладострастно дышать в трубку и произносить чувственные слова. Судя по реакции на другом конце провода, цель всегда достигалась.
В этих телефонных шалостях часто принимала участие Жасмин, подбадривающая ее и подсказывающая подходящие словечки, смысл которых Шарлотта сама не всегда понимала…
Но больше всего ей нравилось гулять в торговых центрах: там можно было встретить самые заманчивые жертвы. Чаще всего, чтобы проверить свое девичье очарование, она останавливала выбор на мужчинах со спутницами. Дополнительным удовольствием было видеть подругу жертвы, закипающую от ярости на эту девочку с повадками роковой женщины… Некоторые мужчины, правда, тщательно скрывали свою реакцию. Но сама Шарлотта знала: ее раздевают взглядом, мечтают прикоснуться к нежной коже, даже если не хотят в этом признаться.
Мать Шарлотты полагала, что та ходит по магазинам, выбирая одежду или музыкальные диски на свои скромные карманные деньги. Ей и в голову не могло прийти, что Шарлотта со своими подружками тайно создали себе целый гардероб. Из дома нельзя было выйти в туфлях на головокружительной платформе, облегающих джинсах и майке, которая едва прикрывала грудь. Поэтому девушки облачались во что-нибудь простое и невыразительное, а перевоплощались только в туалете торгового центра, там же делая себе смелый макияж. Сталкиваясь на улице с кем-то из знакомых, не узнающих девушек в таком виде, вся компания прыскала от смеха…
Когда Шарлотта отправлялась на рейв, то говорила, что идет на дискотеку. В молодости ее мать сама ходила на танцы и не имела ничего против этого вида досуга, тем более что дочь надевала целомудренную юбку, футболку и аккуратно убирала волосы. Как эта женщина была глупа! Она даже разрешала ночевать у Жасмин, мать которой совершенно не волновали их поздние возвращения. Таким образом, Шарлотта могла ни и чем не беспокоиться.
Во время таких выходов, Шарлотта не обращала особенного внимания на своих ровесников. Она считала их такими пустыми и неинтересными! Только к двадцати годам в них еще можно было что-то найти. Дело совсем не в том, что молодым ребятам не хватало “опыта”: хотя Шарлотта уже не была девственницей, она не искала сексуальных приключений. Нет, она хотела борьбы. А с парнями ее возраста все казалось очень просто: их могли завоевать даже самые страшные девицы. Достаточно было приложить минимум усилий. Шарлотта же хотела чувствовать себя желанной “настоящими” мужчинами, убедиться в своей способности обезоруживать их…
При этом она ничуть не сознавала риск, который таило ее поведение. Но в этом смысле удача пока что сопутствовала ей, не считая лишь эпизода со старшим братом одной подружки, который пытался зажать ее в безлюдном коридоре. Впрочем, ей тогда удалось вырваться и убежать, по-прежнему радуясь эффекту, который она производит на мужчин.
Девственность она потеряла как раз во время того первого рейва. Той памятной ночью, когда ей, благодаря экстази, открылся целый мир новых ощущений, Шарлотта почувствовала, что ее тело готово теперь до конца испытать себя. Было уже довольно поздно, но она потеряла ощущение времени. На протяжении нескольких часов она отдавалась бешеным ритмам, при этом нисколько не чувствуя усталости. Шарлотта не замечала, что по ее лицу струится пот и одежда прилипает к загорелому телу. Только посмотрев на Жасмин, она могла представить, как выглядит сама…
В тот вечер подруги познакомились с двумя парнями, Жакобом и Дамьеном. Они обменялись своими впечатлениями о необыкновенной атмосфере вечеринки, о всеохватывающем ощущении свободы и эйфории, которую, казалось, можно было потрогать руками. Шарлотте очень понравился Жакоб – парень лет тридцати – буквально пожирающий ее взглядом. Жасмин отдала предпочтение Дамьену: она обольстительно улыбалась ему и бросала выразительные взгляды. Да, Жасмин была не робкого десятка и вела себя даже несколько развязно… Но и Шарлотта от нее не отставала. Жакоб танцевал рядом, касался ее тела, завороженно наблюдая за ее грациозными движениями, а она, как могла, старалась ему понравиться. Облегающая майка, едва скрывающая трепетную девичью грудь, была насквозь мокрой, маленькие заманчивые соски выделялись под тонкой тканью. Она вместе с Жасмин кружилась в танце. Девушки часто прижимались друг к другу и, не стесняясь, обменивались ласками. Их тела двигались в такт музыке, а сами они, казалось, не видят ничего вокруг себя, не замечают толпу танцующих. Их волновали только собственные ощущения.
