Все утро Кейтлин провела в шезлонге у бассейна. Джеймс подошел к ней уже ближе к полудню.
– До сих пор переживаешь?
– Вся твоя семья в курсе.
– Вся моя семья знает цену таким публикациям.
Да, но, как говорится, нет дыма без огня.
– Ты ни о чем не хочешь меня спросить?
Джеймс присел рядом и обнял ее.
– Ты уже говорила мне, что никогда не была беременна.
– И ты просто так мне поверил? Почему?
– А ты хочешь, чтобы я притащил детектор лжи? У меня нет повода не верить тебе.
Кейтлин улыбнулась. Ни разу после того дня, когда они прочитали друг о друге в Интернете, он не задавал ей вопросов. Тогда она рассказала ему правду, и он поверил. Ему достаточно было слова, он не требовал представить доказательства своей невиновности. Они ему не нужны. Или нужны? И нужны сейчас?
– Мне надо все объяснить твоим родителям.
– Нет необходимости. Ты никому ничего не обязана объяснять. – Он погладил ее по голове и поиграл волосами. – Никому не понять, через что приходится пройти другому человеку. И никто не вправе судить. Это твоя жизнь, и решения принимать только тебе. Что бы ты ни сделала, как бы ни поступила, ты руководствуешься одной тебе понятными ощущениями.
– Порой я принимала неверные решения.
– Я тоже. Тебе об этом известно. Нам надо лишь вынести из всего этого урок. И не повторять ошибок. Нельзя корить себя всю оставшуюся жизнь.
От его тихого голоса становилось хорошо и спокойно. Он такой же человек, как и она, тоже совершал ошибки, но он невероятно смел и умен. Его так просто полюбить.
– Думаю, пришло время возвращаться на Манхэттен, – произнес Джеймс.
Полчаса спустя родители Джеймса стояли на крыльце и вежливо улыбались.
– Я скоро опять приеду. – Джеймс обнял мать. – Обязательно увидимся до моего отъезда, ладно?
– Я буду счастлива, сынок.
– И я, мама. – Он улыбнулся и поцеловал Ирен в висок. Он говорил искренне. Впервые он уезжал с легким сердцем. Тугой ком еще был вполне ощутим в груди, но беспокоил уже реже.
Он посмотрел на сидящую рядом Кейтлин. Она была бледной, будто не спала всю ночь. Что ж, ее состояние вполне объяснимо. Надо скорее вернуться. Он совершил большую ошибку, пригласив ее к родителям. Не говоря уже о том, что вчера вечером следовало остаться дома. Перед глазами до сих пор стояла фотография с того сайта. Он с такой силой прижимал к себе Кейтлин. Да и самого себя он узнал с трудом, – таким жутким было выражение лица. Он походил на Тарзана, а она на Джейн. Он дернулся и оглядел проносящиеся мимо дома очередного городка.
И в этот момент раздался звонок телефона.
Джеймс скривился и ответил:
– Слушаю, Лисбет.
– Помнишь, что отказывался от двухнедельного отдыха?
Он сразу уловил беспокойные нотки в ее голосе.
– Да.
– Помнишь о конференции?
– Ты хочешь, чтобы я там был?
– Да. Пойми это.
– Хорошо. Я согласен. Буду, когда скажешь. – Слава богу, у него есть возможность передохнуть и заняться какой-никакой работой.
– Правда?
Его согласие ее явно удивило.
– Готов поспорить, ты уже приготовила для меня основные тезисы, которые я должен осветить в речи.
– Сейчас отправлю по электронной почте.
– Но я внесу поправки, так и знай.
– Уже волнуюсь.
– Не переживай. Все будет нормально.
– И еще. Ты вылетаешь в Саппоро ближайшим рейсом.
– Билет заказан?
– Как раз сейчас этим занимаюсь. Все отправлю на почту.
– Прекрасно. Аэропорт Кеннеди? – Ему надо успеть довезти Кейтлин и спешить в аэропорт.
– Да. Я знала, что могу на тебя положиться. Спасибо.
– Всегда рад помочь. И потом, это ведь наша работа.
– Точно.
Джеймс отбросил телефон и сжал руками руль. Все складывается отлично. У него будет несколько дней собраться с мыслями и посмотреть на происходящее со стороны. Когда он вернется, Кейтлин еще будет в Нью-Йорке.
– Полагаю, ты все поняла.
– Ты улетаешь. Где-то опять случилось что-то ужасное?
– Слава богу, нет. Я лечу на конференцию в Японию.
– Это точно конференция? Или ты так поступаешь, чтобы не видеться еще раз с семьей?
– Это точно конференция. Очень большая и очень важная.
– Ого.
– Да. – Он повернулся к ней. – Терпеть не могу такие вещи, но я должен.
– Не надо ничего объяснять. Я все понимаю.
Она действительно все поняла.
У Джеймса есть любимая работа. И она всегда на первом месте. Он всю жизнь будет любить только свою работу.
Она жадно втянула воздух, чтобы сдержать подступившие слезы. Как обидно, что настроение может так резко меняться. В его ответах по телефону не было ни капли неуверенности. Он не раздумывая предложил помочь. Уверенность и полная готовность действовать. Ни колебаний, ни раздумий о том или той, кого он покидает. В одно мгновение он превратился в человека, замершего на старте. Это его жизнь. Он ее любит.
И это все, что он любит.
Господи, как глупо. А она мечтала, что они вернутся в его квартиру и опять останутся только вдвоем.
Как получилась, что она так быстро начала испытывать к нему такие сильные чувства? Какая же она глупая. Видимо, правда, что физическая близость неминуемо влечет желание получить близость духовную. Вчера ей показалось, что и Джеймса охватывает то же желание, что и ее. Как глупо. Она не имела права воспринимать их отношения всерьез. Он не должен был владеть ни телом, ни сердцем. Кейтлин отвернулась к окну, запрещая себе не только ощущать, но и думать о боли. Конечно, это почти невозможно. Как же не хочется расставаться с Джеймсом!
Это неизбежно. Пройдет еще несколько дней, и он должен будет вернуться к работе. Да, и еще его ждет выступление на конференции. Ах, это же так важно.
Язвительность появилась в мыслях помимо ее воли. Возможно, она действительно стерва. Он уезжает на важную конференцию. Слава богу, там его не ждет опасность. Вокруг будут люди, собравшиеся только поговорить.
Нет, она не должна себя выдать, показывать, какие глупые мысли проникли в ее голову. Он будет смеяться над ней или, что еще хуже, пожалеет. Она не будет умолять, плакать и рассказывать о том, как станет по нему скучать. Он так решил, так и будет. Черт, для него ведь это роман во время отпуска, когда-нибудь он посмеется над ним. Он окажется далеко от «этой ненормальной» и, возможно, как и Доминик, решит, что она одна из тех женщин, которые не дают мужчинам и шагу ступить самостоятельно.
Она не имела права относиться к их роману серьезно. Сама виновата, позволила чувствам затронуть сердце. Нет, он никогда не должен узнать, какой она может быть глупой.
– Я завезу тебя и сразу поеду в аэропорт. – Голос Джеймса прервал ее мысли.
– Тебе не нужно собрать вещи?
– Все, что мне нужно, всегда со мной.
Разумеется, штаны защитного цвета и серая футболка.
– И паспорт у тебя всегда с собой?
– Да. С моей работой никогда не знаешь, где окажешься.
– Да, конечно.
Он человек действия. Смелый и уверенный. Готовый мгновенно сорваться и улететь в Японию. Настоящий герой.
– Ты можешь спокойно жить в квартире и осматривать город.
– Спасибо.
Кейтлин только сейчас поняла, насколько эгоистична, получив что-то, она желала большего, еще большего. Так было всегда. Она хотела быть на первом месте в жизни каждого дорого ей человека. Или единственной.
Выйдя из машины, она слабо улыбнулась.
– Кейтлин.
– Поезжай.
Что бы он ни сказал, у нее нет было желания слушать.
Войдя в подъезд, она обернулась, но Джеймс уже уехал.
В квартире почти все было готово. Буквально за пару дней рабочие повесили шкафы в кухне и установили красивую мраморную столешницу.
Кейтлин обняла подушку и расплакалась, но уже через пять минут вытерла лицо и смогла взять себя в руки. Подняла голову и оглядела ставшую почти родной комнату. Взгляд ее упал на маленький черный прямоугольник, оставленный Джеймсом на полу у кровати.
Это последнее, что ей надо сделать. Она в этом уверена. Взяв планшет, открыла программу. Да. Новые статьи и отвратительные фотографии. Отключив, она отбросила планшет.
Она никогда не сможет уйти от этого преследования. Никогда.
На этот раз боль была сильнее, и она понимала почему.
Все написанное было правдой.
Она не подходит Джеймсу. Он слишком хорош для нее. Но дело не только в этом. Проблема в том, что он не испытывает к ней те же чувства, что она к нему. В следующий раз она обратит внимание на мужчину, не так занятого карьерой.
Ей опять придется переживать все в одиночку.
Она не может больше здесь оставаться. Ей недостаточно того, что он может ей предложить. Вопрос в том, что теперь делать?
Она никогда не просила деньги у отца и Ханны. Всегда была самостоятельной. С сестрой у нее никогда не было близких отношений. Они не смеялись, не подшучивали друг над другом так, как это делал Джеймс со своими братьями. Но у нее есть только такая сестра, другой не будет. Порой ей бывало проще делать вид, что у нее вообще нет родственников.
