Я кладу голову ей на плечо.
– Я должна верить в хорошее, Нина.
В этот момент скупщик кивает мне. Значит, моя очередь.
Скупщик дал мне тысячу пятьсот фунтов. Весьма значительная сумма. В другое время я бы бегала по комнате кругами и весело танцевала. Самым дорогим оказалось кольцо, подаренное Полом. Выяснилось, что оно из двадцатичетырехкаратного золота, и за него я получила пятьсот фунтов. Я мысленно благодарю моего бывшего и надеюсь, что он не будет слишком разочарован, если узнает, что я рассталась с его подарком. Надеюсь, он был бы рад помочь мне в поисках настоящей любви.
Я волнуюсь, пока скупщик выполняет ритуал упаковки своего оборудования и только что купленных драгоценностей в большой чемодан. Затем восторженно благодарю его и провожаю до двери. После его ухода расслабляюсь и сажусь рядом с подругой. Все остальные уже на кухне – уплетают сыр и пьют вино. Они в восторге от своей удачи, и я слышу, как они договариваются пойти в клуб и отпраздновать. О, как бы мне снова стать молодой!
– В общем, довольно хорошо, – говорит Нина.
– Да. – Я вздыхаю. – Но этого недостаточно.
– Ничего себе, – говорит подруга. – У тебя будет дорогое рождественское веселье.
Неужели Нина права? Наверное, это безумие – потратить на поездку столько денег. Я быстренько подсчитываю, за сколько времени могла бы заработать такую сумму и на сколько месяцев выплат по ипотеке ее бы хватило. Это отрезвляет меня. Но, что бы ни думали мои друзья, для меня это не просто рождественское веселье. Это встреча с человеком, которого я обожаю, да еще в такое время года, когда так важно быть с теми, кого мы любим!
Разве это не стоит любых денег? Но хуже всего, что даже после неожиданной золотой лихорадки мне все еще не хватает тысячи фунтов. Я уже забронировала путевку, сняв с кредитки все, что можно. Где же мне раздобыть еще кучу денег?
– Придется больше стричь на дому, – говорю я.
– Тебе придется стричь, как Эдвард Руки-ножницы, чтобы собрать столько денег за несколько следующих недель.
– Хмм.
– Как мне ни жалко, – говорит Нина, – я дам тебе взаймы. – Она протягивает семьсот фунтов, которые только что получила. – Если бы они были тебе нужны на оплату счетов за машину или за дом, я бы не колебалась ни секунды. Но просвистеть деньги ради парня? – Подруга свистит сквозь зубы. – Леди, думаю, ты спятила.
Я кусаю губы.
– Но ты мне все вернешь, до последнего пенни.
– Я не могу взять их, – говорю я ей. – Спасибо за предложение, но я что-нибудь придумаю.
– Если не возьмешь сейчас же, я их потрачу, – предупреждает Нина.
– Я что-нибудь придумаю, – повторяю я.
Она пожимает плечами.
– Пойдем, присоединимся к остальным. Отпразднуем нашу удачу.
– Спасибо за приглашение.
Когда они уходят, я начинаю наводить порядок – кто же мог знать, что всего несколько человек оставят после себя так много грязной посуды? – и затем иду спать. Арчи очень недоволен вечерним вторжением большого количества людей в его дом и дуется на меня. Он цепляет меня за бедро одним‑единственным, зато беспощадным когтем, и висит на нем, пока я пытаюсь отцепить его.
– Арчи, – сержусь я на кота. – Будь паинькой. Мне многое надо обдумать.
Дерзко ответив мне на кошачьем языке, он устраивается на кровати, и я заворачиваю нас обоих в одеяло Доминика.
– Что мне делать? – спрашиваю я кота. – Ты тоже думаешь, что это безумие? Кажется, все так думают.
Арчи мяукает, и мне кажется, будто он хочет сказать:
– Конечно, ты безумна, женщина. Подумай, сколько кошачьего корма ты сможешь купить на эти деньги!
Но мне кажется, что одиноко лежать здесь холодной декабрьской ночью – тоже безумие. Несмотря на мою браваду при расставании с мамиными драгоценностями, сейчас меня гложет чувство вины, и я очень надеюсь, что мама меня поняла бы. Кажется, гнаться за своей мечтой – очень дорогое удовольствие. Я предпочитаю думать, что моя милая, добрая мамочка решила бы, что иметь в нашей семье воина масаи очень даже интересно.
Кажется, что старые балки в доме тоже дрожат от холода, устраиваясь на ночь. О, оказаться бы сейчас на африканских равнинах и полежать в объятиях Доминика! При этой мысли я понимаю – даже серьезная нехватка денег не сможет удержать меня вдали от него. Уж лучше я целый месяц буду жить, питаясь только бобами, но зато увижу его на Рождество.
Утром я опаздываю на работу. Ночью я часто просыпалась. Сны о Доминике, Нине, Майке, драгоценностях и львах беспорядочно сменяли друг друга, и я всю ночь вертелась с боку на бок. В три часа я встала и целый час просидела в подсобке, в моем кабинете, положив голову на руки. Я думала о поездке, заказанной через Интернет, и пыталась убедить себя, что поступаю правильно. Потом начала перебирать фотографии и постепенно успокоилась, глядя на влекущие картины равнин, саванны, животных.
Я еще не вышла из дома, а уже измотана. Впереди долгий день, и мне надо будет выглядеть бодрой и веселой. Как всегда, в это время года у нас полно клиенток, и все хотят сделать прическу для корпоратива. Обычно, когда мы так заняты, мне хочется, чтобы все поскорее закончилось. В этом году я впервые в жизни испытываю дрожь и волнение из-за Рождества. Я чувствую, что сияю от счастья при одной мысли о нем. Если бы только я могла выправить свое финансовое положение…
Я бросаю Арчи корм в его миску, а он жалуется на недостаток внимания.
Ночью был сильный мороз, и ветровое стекло машины покрыто слоем льда. В первый раз за эту зиму придется поработать скребком. Теперь я опоздаю еще больше.
Ворча себе под нос, ищу скребок в машине. Точно знаю, он где-то под сиденьями. Я видела его две недели назад и еще тогда хотела положить на видное место. Пока я вожусь в машине, слышу голос Майка.
– Привет, – говорит он. – Давай помогу.
– Не могу найти чертов скребок, – ворчу я.
Несмотря на плохую погоду, сосед улыбается и начинает чистить мое стекло.
– Спасибо, огромное спасибо, – говорю я и улыбаюсь. – Почему я всегда оказываюсь у тебя в долгу?
– Просто я парень, который всегда рядом, – пожимает плечами Майк. – Как прошла вечеринка?
– Хорошо. – Теперь моя очередь пожать плечами. – Правда, я не получила столько денег, сколько надеялась получить, – сознаюсь я. – У меня по-прежнему нет нужной суммы для поездки.
Майк притворяется, что его интересует только процесс соскабливания льда.
– Сколько тебе нужно?
Нет смысла скрывать это от него.
– Тысячу.
– Ого.
– Вот и я так думаю. – Из-за того, что сказала это вслух, я внезапно осознаю реальность. Я не могу сделать это. Вот просто не могу, и все тут. Где мне взять столько денег? Тоска сжимает мне сердце. – Думаю, придется все отменить. – А ведь ночью я была готова поехать любой ценой. – Честно говоря, опрометчиво было бронировать поездку.
– Еще бы, – соглашается Майк. Потом перестает скоблить и смотрит на меня. – Я могу дать тебе денег. Я отложил кое-что. Таня не смогла все выгрести. – Он смеется. – И мне они ни для чего не нужны. Черт возьми, на этот раз я мог бы поехать с тобой. У меня нет планов на Рождество.
О.
– Ну… – Я смотрю в землю. – Очень любезно с твоей стороны. Очень любезно. Но я кое-чего не сказала тебе, Майк.
Он смотрит прямо на меня, и я вижу, что он уже все знает – каким-то чудом! А ведь я и слова не успела сказать.
– Понимаю.
– Я должна вернуться и увидеть его.
– Правильно.
– Поэтому большое тебе спасибо за твое любезное предложение, но ты понимаешь, почему я не могу принять его?
– Конечно. Конечно. – Майк тяжело вздыхает, и пар повисает в холодном воздухе. – Вот уж не думал, что так получится, – признается он.
– Прости, Майк. Должна была сказать тебе раньше. Я повела себя глупо.
– Да нет проблем. – Он говорит весело. Слишком весело.
– Hakuna matata, – срывается у меня с языка совсем не к месту. – Это значит «Нет проблем».
– Ну да. – Он проводит большим пальцем по стеклу. Я никогда не знала, что большие пальцы могут выражать смущение. – Я сейчас все это закончу и пойду. О, сколько времени! Боже, боже. – И он опять принимается скоблить.
– Майк, ты – мой лучший друг, – говорю я. – Не знаю, что бы я без тебя делала.
– Ты продала свои драгоценности, чтобы слетать к нему?
– Да. – Но я не говорю ему, что продала еще и драгоценности матери.
Он внимательно смотрит на меня.
– Должно быть, ты и вправду его любишь.
– Да, – соглашаюсь я. – Думаю, да.
Вечером я возвращаюсь домой совсем без сил. Сегодня было ужасно много работы, а я возьми да и спроси у Келли, – наверное, в состоянии тихого помешательства, – можно ли мне до Рождества работать без выходных, чтобы заработать побольше денег. И она с радостью согласилась! Ну почему я не могу принять помощь друзей? Если и дальше я буду так работать, то к тому времени, как поеду в Африку, едва ли смогу стоять на ногах.
