Ознакомительная версия.
Гибби достал из кармана прозрачную пластиковую коробку с двумя шприцами и протянул ее мне.
– Здесь триста миллиграмм торазина. И если у тебя не будет возможности привезти его сюда через час, вколи ему дозу. – и Гибби крепко сжал ладонью мое плечо. – Как будто это вакцина против гриппа.
Я взял коробку, сунул в карман шерстяной куртки и застегнул его на молнию.
– Гибби, если я его найду, что его ожидает?
– Если найдешь, мы можем поместить его в «безопасное» отделение больницы, где стены обиты матрасами и где он со временем умрет от старости.
– А что, если взять его домой?
– Не советую, да это и невозможно.
– Почему?
– Ты хочешь услышать правду?
– Да.
– Потому что твоя жизнь превратится в ад кромешный.
Я снова поглядел в окно на ручей, который устремлялся к ресторану Кларка.
– Что ж, мы родились в здешнем краю и привычны ко всяким поворотам судьбы.
Владелец судов, увидев Гибби, не слишком обрадовался, да и мое появление особого удовольствия у него не вызвало. Слухи уже расползлись по округе, и люди, жившие на берегах ручья, бурно обсуждали событие, не желая, чтобы сумасшедший, которого никак не могут поймать, свободно расхаживал рядом с ними. Ресторан Кларка тайно нанял отставного офицера, служившего раньше в полиции, чтобы он прочесывал окрестности дока и зорко следил за всеми, кто вызывает подозрения.
– Доброе утро, – неохотно протянул мне руку владелец кораблика. – Стив Бакстер.
– Такер Рейн.
– Вы родственник того беглеца?
– Это мой брат.
– Не обижайтесь, но я надеюсь, что вы его поймаете до того, как он совершит какой-нибудь безумный поступок. Говорят, что люди теперь боятся садиться с незнакомыми в лифт.
– Но он предпочитает подниматься пешком по лестнице, – пожал я плечами.
– А я, между прочим, сколько лет уже твержу городским властям, что этот проклятый сумасшедший дом нужно перевести куда-нибудь подальше, прежде чем кто-нибудь пострадает. Может, наконец, власти теперь ко мне прислушаются, когда одна из кукушек[21] вылетела из гнезда.
Мне не хотелось продолжать разговор, и я сменил тему:
– Мне нужно арендовать каноэ, а может, небольшое судно мощностью в пять лошадиных сил. У вас есть что-то подобное?
– Да, – кивнул мужчина, – я вам свое одолжу. Называется «Старый город», судно в пятнадцать футов длины. Еще есть маленькая «хонда» мощностью в пять лошадиных сил, на которой вы без труда сможете подняться вверх по ручью и спуститься вниз по течению.
Я обернулся к Гибби:
– Ты не сможешь последить за Кэти и Джейсом, пока я буду отсутствовать?
– Конечно, смогу. – доктор положил руку Джейсу на плечо. – Мы с этим ковбоем отправимся на рыбалку.
– С нами все будет в порядке, – подтвердила Кэти, подняла Джейса и посадила его к себе на бедро. Ноги мальчугана болтались на уровне ее голеней. Со своей карамельной жвачкой «Тутси поп» он по виду ничем не отличался от местного мальчишки.
Бакстер пригнал каноэ, вылез на берег и придержал его, чтобы я мог влезть внутрь. На вид каноэ было чистым, прочным и надежным, лучше и придумать было нельзя для охоты на уток или для рыбной ловли, да и людей на таком тоже было удобно ловить. Я посмотрел на причал: каноэ казалось таким маленьким, но небольшие размеры совершенно не умаляли его достоинств. Я оттолкнулся от причала, унося в сердце образы женщины и ребенка. Они так незаметно завладели им, но я ничего не имел против.
Вода казалась теплой – это было необычно для осени. Я проехал мимо ресторана Кларка, и сразу же возникла проблема– куда повернуть: ручей разделился на два рукава. Было только восемь утра, и начинающийся день располагал к неторопливости. Я выбрал левый, он был поуже, но змеился больше. На берегах кишели черепахи, маленькие крокодильчики и несколько енотов, но главное – на водной глади простирались широкие островки цветущих кувшинок, почему-то напоминавших веснушки на руках рыжеволосой девушки. По счастью, москиты не слишком досаждали. В десять тридцать я выключил мотор и решил править веслом. Проток стал ýже, всего метров пятнадцать-двадцать шириной, и я рассчитал, что если Мэтт укрылся здесь, то, может, мне удастся застать его врасплох. В полдень меня почти до полусмерти напугал ламантин, очень близко подплывший к лодке и внезапно вынырнувший прямо перед ее носом. В нем было метра три-четыре, и он сильно ударил по корме широким толстым хвостом.
– Эй, приятель, – сказал я, оттолкнув рукой его туловище, покрытое рубцами от столкновения с подводными лодочными винтами, – если ты будешь держаться подальше, то избежишь ненужных ранений.
Ламантин взбрыкнул, уйдя на глубину, а потом снова всплыл на поверхность, но уже в двадцати метрах от меня.
– Хотя, – продолжал я, – на твоем месте я бы тоже прельстился широким водным пространством. Будь поосторожней! – А он опять взметнул фонтан, исчезая из виду.
В полдень я уже отчаялся в желании найти здесь своего брата, но вдруг ощутил, какое это наслаждение – вот так неспешно плыть, подгребая веслом и ведя каноэ по зеркалу вод. К двум часам пополудни ручей стал походить на раскрытый веер, столько появилось у него притоков, а потом они стали напоминать растопыренные пальцы, указывавшие в разных направлениях. Решить, куда же направиться, было так же трудно, как найти иголку в стоге сена. Я опустил весло в воду, взялся за руль и развернул лодку, наблюдая за маревом, нависшим над ручьем. Я завел мотор, и лодка, заскользив вперед, снова выплыла на озаренное солнцем место. В три тридцать я уже разворачивался у ресторана Кларка и мог видеть ту часть дока, где были расположены и «Дубы».
Гибби все еще неустанно наставлял Джейса в искусстве забрасывания спиннинга, а Кэти сидела на причале и, надев солнцезащитные очки, читала. Не исключено, что она впервые за долгое время чувствовала себя в полнейшей безопасности.
Я повернул лодку, помахал Джейсу, который улыбался во весь рот, кивнул Кэти и поплыл к правому рукаву ручья. Я старался представить себе ход мыслей Мэтта и все время думал о том, что бы он предпринял на моем месте, но решил вскоре, что это невозможно. Я не думал, что он тщательно продумал план своего бегства. Он мог, совершенно не задумываясь, выбрать любой приток. Здесь ручей был шире и многоводнее, но берега были так же красивы. Совершенный, самодостаточный мир! Над моей головой пролетела большая голубая цапля, всего пару раз неторопливо вмахнув крыльями, а потом быстро спустилась и уселась на прочном участке зарослей кувшинок, вокруг которого сновала мелкая рыбешка.
Направляясь вверх по ручью, приблизительно через милю, я увидел старый засохший кипарис, на ветвях которого много лет назад какие-то ребятишки, решив позабавиться, соорудили тарзанку, чтобы прыгать с нее в черные воды глубиной метров в пять. Теперь веревка почти истлела, поросла зеленой плесенью и явно висела без всякой надобности уже несколько лет. Взглянув на множество узлов, оставшихся на веревке, я живо представил себе это место, полное веселых возгласов и смеха. И вспомнил о нашем ущелье.
В пять часов пополудни я достал два газовых баллона и начал подумывать о том, что неплохо было бы пообедать. Я не ел уже целый день и, стараясь настроиться на мысли Мэтта, все сильнее ощущал голод. По ручью распространялись заманчивые запахи из ресторана Кларка. Через тридцать минут после наступления темноты я подплыл к доку и вытащил каноэ на зеленый прибрежный дерн. Гибби уже работал у себя в кабинете, Кэти и Джейс играли в пинг-понг в соседнем зале. Гибби взглянул поверх очков и, не увидев со мной Мэтта, спросил:
– Проголодался?
– Да, очень.
– Хорошо! Твои друзья тоже, наверное, проголодались. Я предлагал Кэти пойти поесть, но она сказала, что дождется тебя. Мне кажется, я знаю, куда мы все можем отправиться.
Когда мы приехали, ресторан был переполнен, и пришлось ждать официанта минут сорок, поэтому я подошел к автомату, торгующему кормом для черепах, и бросил туда четверть доллара. Джеймс с любопытством наблюдал за мной. Он был чувствительным и любознательным мальчиком и впитывал в себя все новое, как губка. Практически ничто не могло ускользнуть от его наблюдательного взгляда и слуха. И когда голос в динамике произнес: «Рейн», он повернулся ко мне:
– Дядя Так, это нас зовут!
Мы прошли мимо всех чучел животных и мемориальных дощечек, и глаза его совсем округлились от любопытства. Мы заняли столик в открытой части ресторана, откуда открывался прекрасный вид на весь ручей.
Официант принес напитки. Джейс через соломинку принялся потягивать молоко, не отрывая глаз от воды, а я пил чай, наслаждаясь его сладостью, обволакивающей нёбо и горло. Коричневые стеклянные бутылки «Будвайзера» блестели почти на каждом столике, подчеркивая непринужденность общения.
Я вкратце рассказал о своей поездке по ручью, а Гибби тем временем заказал для всех нас креветки, сомятину, жареный картофель, жареные кукурузные лепешки и кукурузные же початки.
Ознакомительная версия.
