– Но кто мог это сделать?
– Йен Лиалл, – просто сказал Стив. – Помнишь, ты мне говорила, что он заходил в комнату Дэнни под предлогом, что ищет Катьявиви. Тогда он и мог это сделать.
– Но ты же не знаешь этого наверняка!
– Я ничего не знаю наверняка. Хотел бы я знать! Но я в состоянии сложить два и два и получить в сумме четыре.
Меня по-настоящему затошнило.
– И что же нам делать? Джон Ван де Ноде болен, а Хелена за тысячи миль отсюда.
– Не паникуй. Лиалл в данный момент в Лондоне, так что прямо сейчас у нас нет повода волноваться. Мы будем просто очень внимательно следить за Даниэлой, пока не вернется ее мать.
В комнату вприпрыжку вернулась Даниэла с колой. Она радостно сообщила:
– Вернулась мисс Бланшар. Марио сейчас рассказал ей про Брэдли, и она ужасно рассердилась.
Когда Стив уехал обратно в Пальму, а Даниэла легла в кровать, я снова позвонила Максу.
– Люси?
В его голосе слышалось удивление.
Я сказала с трудом:
– Макс, я хочу с тобой поговорить. Объяснить…
– В этом нет нужды.
Теперь его голос звучал непривычно холодно.
– Нет есть! Ты не понимаешь!
– Я понимаю достаточно. – В его голосе чувствовалась горечь.
Мне было больно дышать, как будто я пробежала длинную дистанцию.
– Нет, Макс, ты не понимаешь. Произошла ужасная, отвратительная ошибка. Я думала, что у тебя роман с Клодеттой…
– Потому что мы оба пришли на одну и ту же вечеринку и нас вместе сфотографировали…
– Нет, потому что…
Но Макс не дал мне договорить. Он безжалостно продолжил:
– Ты решила мне отплатить. Закрутила интрижку со Стивом Паттерсоном. Что ж, я только рад, что твое ребячество не закончилось плохо. По крайней мере он хочет на тебе жениться. Что удивительно, – беспощадно закончил он.
– Макс, мне очень жаль, но когда я увидела ту фотографию, я действительно подумала, что у тебя роман с Клодеттой. Мне правда жаль. Но это не причина…
– Нет. Причина, по которой ты меня бросила, – ты влюбилась в другого. Полагаю, такое случается сплошь и рядом, я только не ожидал, что это случится со мной.
– Макс, это же не так! Прошу, выслушай меня! Мне сказали, что вы с Клодеттой поженились, вот почему я так себя вела на вечеринке.
– Ты бросила меня задолго до этого. Когда сбежала из Лондона, ничего не объяснив и даже не оставив адреса. Клодетта еще ни за кого не вышла замуж.
– Макс, пожалуйста…
– Леония сегодня днем мне все за тебя объяснила. Ты влюбилась в Паттерсона, и тебе не хватило смелости сказать об этом мне. Я думал, Люси, что в жизни меня мало что может удивить, но я ошибся.
– Макс!
В трубке раздались короткие гудки. Я лихорадочно набрала номер отеля снова. Но мне сказали, что сеньор Уиндем просил его не соединять. Ни с кем.
Я долго-долго сидела в темноте. Леония выиграла первую схватку, но она не выиграла войну. Завтра я встречусь с Максом и заставлю его меня выслушать. Искушение пойти сейчас же к Леонии в комнату было очень велико, но я удержалась – если бы я устроила сцену, то этим только доставила бы ей удовольствие.
Чувствуя себя невероятно одинокой, я пошла спать.
На следующее утро Пегги неожиданно подала мне завтрак в спальню. Она поставила поднос на одеяло.
– Спасибо, Пегги.
Она улыбнулась.
– Я хотела извиниться за вчерашнее. За то, что была с вами груба. Это все из-за шока. Когда я вошла и увидела мистера Брэдли, лежащего на полу, и повсюду кровь…
– Все в порядке, Пегги, я понимаю.
– Я подумала, что он умер. И это после сердечного приступа у мистера Ван де Ноде и…
Я взяла ее за руку:
– Пегги, я понимаю, это было ужасно. Но через пару дней его должны выписать из больницы.
– А я подумала, каким потрясением это было для вас. И мне стало очень стыдно за мое поведение. Вот я и подумала, принесу-ка я ей завтрак в комнату и извинюсь.
– Спасибо, Пегги. Я ценю эту роскошь. И не нужно извиняться.
Она улыбнулась:
– Ну тогда все в порядке. Увидимся внизу позже.
Позавтракав, я оделась и спустилась в холл. У меня созрело решение. Я собиралась поговорить с Клодеттой, прежде чем ехать в Пальму.
На то, чтобы найти отель, в котором она остановилась, у меня ушло десять минут, но когда я наконец с ней поговорила, я поняла, что этот разговор стоил потраченного времени. Клодетта была приятно удивлена.
– Люси! Как мило, что вы позвонили. А я уж думала, что чем-то вас обидела…
– Нет, Клодетта, произошло ужасное недоразумение.
– Между вами и Максом?
– Да. – Я всхлипнула.
Она участливо вздохнула:
– Pauvre petite [1] . Вы такая несчастная. Макс такой несчастный.
– Клодетта, не могли бы поговорить за меня с Максом? Он не дает мне возможности объясниться.
– Ну конечно! Я с удовольствием сыграю роль… как это называется по-английски… свахи! Но сначала вы должны мне рассказать, что случилось, почему вы уехали из Англии, и бедный Макс ужасно волновался, не зная, где вы.
Я ответила просто:
– Я думала, что у него с вами роман!
Клодетта ахнула, а потом весело рассмеялась:
– Mon Dieu! [2] Со мной? Да он, кроме вас, никого не замечал! Как вы могли такое подумать?
– Ходили сплетни…
– Сплетни ходят всегда, – подтвердила Клодетта тоном человека, который к этому давно привык и научился с этим жить. – Но Макс был безумно влюблен в вас и хотел на вас жениться. Как вы могли поверить в такую чепуху?
– Я не верила. Но за неделю до того, как я покинула Англию, я вошла в «Лейсиз» и увидела вас с Максом. Вы держали друг друга за руки, у вас был такой счастливый вид, что я подумала…
– Но это из-за Федора! Я только что узнала, что он может остаться в Британии, и мы были очень рады. Макс знал, что мы любим друг друга, и он сделал все, что мог, чтобы нам помочь. Он был самым лучшим другом на свете…
– Но до того, как я улетела на Майорку, прошла целая неделя, а Макс мне ни разу не позвонил, не зашел ко мне…
В разговоре возникла пауза. Когда Клодетта заговорила снова, в ее голосе не осталось ничего от прежнего радостного оживления.
– Люси, а в этом я все-таки виновата. Я и Федор. Русские не хотели, чтобы Федор остался в Британии. Пришли двое и забрали его. Я была сама не своя от страха, думала, что никогда больше его не увижу. Я позвонила Максу, и он тут же приехал. Федор уже получил разрешение остаться, но это бы не имело никакого значения, если бы они уговорили его передумать. Макс был великолепен. Он подключил к этому делу национальную прессу, знакомого депутата парламента, всех. Он сумел поднять такой шум вокруг этого дела, что русские не могли больше удерживать Федора в посольстве. Но все висело на волоске. Мы очень-очень обязаны Максу и вашему правительству. Но в чем проблема сейчас? – спросила Клодетта, снова повеселев. – Расскажите все Максу, он поймет и будет очень счастлив вернуть вас, и вы снова будете вместе, как мы с Федором!
– Клодетта, это не так легко сделать.
– А мне кажется, что легко, – просто сказала она. – Вы друг друга любите, что может быть проще?
– Есть еще Леония Бланшар.
– Ах вот как. – В голосе Клодетты появились новые нотки. – Вы же не собираетесь из-за такой особы, как Леония Бланшар, во второй раз разрушить свое счастье?
– Леония врет направо и налево. Во-первых, она сказала Йену Лиаллу, что Макс на вас женился…
– А добрый мистер Лиалл передал это вам?
– Да, – с горечью признала я. – И когда вы приехали на вечеринку, я подумала, что ваш муж не Федор, а Макс.
– Тогда мне понятно ваше поведение!
– Но это не все. Дело обстоит еще хуже.
– Черт побери! – воскликнула Клодетта. – Что же может быть еще хуже?
– Макс думает, что я влюблена в Стива Паттерсона.
– Но с какой стати он может так думать? – с негодованием воскликнула Клодетта.
– Потому что я сама ему об этом сказала, – призналась я несчастным голосом.
– Mon Dieu! И Макс поверил в эту глупость?
– Да. Леония ему сказала, что у меня был роман со Стивом еще в Лондоне. Что я боялась признаться в этом Максу и поэтому сбежала.
– Но вы же не могли встречаться с этим Стивом еще тогда? – рассудительно заметила Клодетта.
– Не могла и не встречалась. Но Макс наслушался вранья Леонии и поверил ей. Он не дает мне возможности объясниться!
– Ну, меня-то он выслушает! – горячо воскликнула Клодетта. – И еще не кончится сегодняшний день, как вы с Максом помиритесь и будете счастливы!
Однако Клодетта ошиблась. Еще не кончился сегодняшний день, как мне пришлось бороться за свою жизнь и за жизнь Даниэлы. И я была далеко не счастлива.
Пегги оставила на подносе с завтраком английскую газету. Я развернула ее и увидела на первой странице большую фотографию Джона и Хелены Ван де Ноде. Была также фотографии Дэвида Катьявиви, выступающего на саммите. Передовица содержала большие выдержки из речи Хелены перед делегатами, которая от имени мужа заверила народ Овамбии о его готовности вести страну к свободе и независимости. А редакционная статья в центре страницы гласила:
