– Поставьте меня на ноги, – приказала Джулиана. – Если я объясню им, что случилось…
Эбингтон тяжело вздохнул и хрюкнул от неожиданности, когда Джулиана двинула его локтем под ребра.
– Соммет слыл влиятельным человеком с влиятельными друзьями, – пробурчал он.
– Соммет никогда не имел друзей.
– Но у него было много компаньонов, – склонил голову Эбингтон, признавая слова Джулианы. – Они не допустят, чтобы дела Соммета оказались раскрыты. Слишком много влиятельных людей попадет в сомнительную ситуацию. Или станет известно об их продажности. – Эбингтон поставил Джулиану на ноги. – Они захотят разрешить эту проблему быстро.
– Они не могут так поступить, – возразила Джулиана.
– Они все время так поступают.
– Я не позволю им это сделать.
– А это, ваше высочество, – улыбнулся Эбингтон, – совершенно другое дело.
Йен стоял перед судьей и чувствовал, как впиваются в запястья тяжелые железные наручники. Вот до чего довела его Джулиана. За последние два дня пребывания в тюрьме он мог бы сбежать семнадцать раз. Семнадцать! Варианты побега Йен начал считать, чтобы хоть как-то развлечься.
Но как только он сбежит, Джулиана будет потеряна для него навсегда. Его объявят в розыск. А человеку, которого разыскивает полиция, никогда не получить принцессу. Он никогда не сможет на ней жениться, никогда не услышит по утрам ее ворчание. Он никогда не сможет стоять с ней рядом и защищать от всякого зла в этом мире.
Поэтому Йен стоял здесь и смотрел на судью, на человека, который ясно дал понять, что не собирается верить ни единому слову Йена и его барристера. Который считал, что мир уже слишком долго страдает от присутствия в нем Йена.
Йен еще не до конца решил, как он поступит, когда его приговорят к виселице, но пока у него остается хоть какой-то шанс быть рядом с Джулианой, он выдержит все, что угодно.
Зал суда был переполнен людьми, которые пришли поглазеть и покричать.
– Достопочтенные господа присяжные согласятся, что этот преступник…
В этот момент дверь в зал суда распахнулась.
Йен машинально оглянулся назад, потом, не поверив собственным глазам, оглянулся еще раз. Его сердце, легкие, мозг, да, черт возьми, все органы тела пришли в состояние оцепенения.
Джулиана. Она пришла сюда ради него.
Йен ухмыльнулся.
Его принцесса вступила в зал суда в короне и в полном золотом облачении, предназначенном для коронования. Следом за ней двадцать солдат.
– Что все это значит? – вскочил судья, его белый парик сбился на бок.
Джулиана шла вперед до тех пор, пока не остановилась прямо перед разъяренным судьей.
– Я Джулиана Кастанова, принцесса Ленории. Я обручена с человеком, которого вы здесь судите. Любое последующее действие суда против него будет рассматриваться как покушение на суверенитет моей страны и считаться военными действиями.
Ну что ж, это в значительной степени сохранило ее репутацию в таком спорном моменте. Судье пришлось раз десять ударить своим молотком, прежде чем в зале суда стало относительно тихо, и можно было говорить.
– С позволения сказать, это…
Солдаты за спиной у Джулианы вытащили мечи.
Один из стражников был поразительно маленьким. Почти такого же роста, как его меч.
Нет, как ее меч. Это была Эппл, с волосами убранными под шапку. А справа от нее… Нет. Это невозможно. Принц Грегори.
Йен старался оставаться серьезным. Первый ряд солдат, ближайший к судье, составляли настоящие солдаты.
Но остальные… Здесь был Кентербери. Другие члены «Трио».
– Вы отпустите его, или мы заберем его силой.
– Этот человек – убийца.
– Йен Мэддокс – герой, – гордо вздернула подбородок Джулиана. – Рискуя собственной жизнью, он защитил меня, когда герцог Соммет напал и пытался меня убить.
– Это – оскорбительное обвинение…
– Я буду свидетельствовать об этом здесь и сейчас. Йен Мэддокс убил герцога Соммета, находясь на посту моего министра безопасности. Мои тетушки… – Джулиана с трудом сглотнула. – Тетушки тоже подтвердят это под присягой. Вместе с герцогом Эбингтоном. Если у вас есть дальнейшие сомнения, вы можете попросить аудиенции у принца-регента.
Судья открыл рот, закрыл его и опять открыл.
Джулиана повернулась, и солдаты почтительно расступились, предоставляя ей проход. Она, наконец, посмотрела на Йена. Ее глаза светились решительностью и любовью.
– Идемте, мистер Мэддокс.
Йен не колебался ни секунды. Он прошел мимо своего барристера и протянул стражнику закованные в наручники руки. Стражник беспомощно взглянул на судью и, не получив никаких указаний, нащупал в кармане ключ и открыл наручники.
Как только Йен оказался рядом с Джулианой, они все вместе удалились из зала суда. И никто не попытался их остановить.
На улице их ждал королевский экипаж Ленории. Йен помог сесть Джулиане, быстро запрыгнул следом за ней и едва успел закрыть дверцу, как кучер пустил лошадей галопом.
– Ты… – начал Йен, но у него вдруг так перехватило горло, что он ничего не мог больше сказать.
Ты пришла ради меня? Но это слишком банально. И очень вероятно, вызовет у него слезы.
Ты была потрясающа? Слишком сдержанно.
– Это была самая гениальная сцена, которую я видел в своей жизни, – выдавил, наконец, Йен.
Он посадил Джулиану к себе на колени, не обращая внимания на фижмы и нижние юбки. Наслаждаясь ее прерывистым, наполовину от волнения, наполовину от смеха дыханием.
– Это превосходит выход из тюрьмы в шапочке тюремщика? – спросила Джулиана, и ее смех, наконец обрел звук. Прекрасный смех, полный надежды. И любви.
– Ты возвысила Призрака до бессмертной легенды.
– Значит, теперь ты меня превосходишь, да? – Джулиана попыталась нахмуриться, но у нее так ничего и не получилось.
– Нет. – Йен убрал с ее лица упавший локон. – Как можно, когда ты только что явилась как богиня.
– Ну нет, – возразила Джулиана. – Я не хочу быть богиней. У меня едва получается быть принцессой.
– Королевой, – поправил ее Йен.
– Пока еще нет. У меня есть войска Вильгельма. Но я все еще должна найти способ сохранить свою страну без кровопролития.
– О, об этом я позаботился. Как раз перед тем, как позволил Соммету схватить себя. – Йен отметил замешательство, появившееся у нее на лице. Он принял меры, чтобы у нее все было хорошо, независимо от исхода дела. – Французы и испанцы согласились принять тебя в качестве правителя Ленории и отказались от своих притязаний на землю Ленории.
– Что… Как?.. Испанцы?
– Я выяснил подробности шантажа Соммета. Посол больше не хочет, чтобы кто-то еще его шантажировал.
– Французы?
– Подкуп. Много, очень много подкупов. Знаешь, я чертовски богат.
Джулиана смотрела на него с благоговением, и Йен уже планировал следующие подвиги, чтобы это благоговение никогда не исчезало с ее лица.
– Я люблю тебя, Джулиана.
– Я знаю. А я люблю тебя.
Эти слова заполнили собой сердце Йена, не оставив там ни одного пустого, одинокого места.
– Я должен стать королем, после того как женюсь на тебе? – спросил он, прижавшись щекой к ее щеке.
– Нет. Я думаю, что официально ты – супруг королевы.
– Гораздо, гораздо лучше. Ведь королем надо родиться, а я… Только обещай мне одну вещь, – попросил Йен.
– Что такое?
– Обещай, что у меня не будет свадьбы в один день с моим дворецким.
– Не беспокойся, – усмехнулась Джулиана. – Думаю, они опередят нас у алтаря.
– Ох уж эти пылкие старички!
– Когда-нибудь и мы состаримся, – с серьезным видом заявила Джулиана. – Я надеюсь, вместе. С тобой все в порядке? Я волновалась, пока ты был в темнице. Как твои раны? Они хорошо кормили тебя? Мой повар…
– Я не голоден, – поймал ее за руку Йен, не давая ей вытащить сверток с едой, привезенный с собой.
– Неужели ты только что сказал эти слова?
– Чтобы заполнить пустоту, мне не нужно ничего, кроме тебя, – прижался к ее губам Йен.
Прозвище принца-регента.
Озеро (исп.).
Детская игра: конским каштаном бьют по каштану противника, пытаясь его разбить.
