Тесный вход повреждает крылья насекомого и часто отрывает его усики. Это — билет в один конец и путевка в осиный рай. Она здесь не для того, чтобы любоваться пыльцой, и даже не для того, чтобы самозабвенно опылять инжир, а для того, чтобы искать подходящие места для откладывания яиц. Если оса попала внутрь каприфиги, она найдет пестичные цветки и сделает все, чтобы ее яйцеклад достиг их половых органов. Она будет переходить от цветка к цветку, оставляя пыльцу на рыльце и откладывая по одному или два яйца в каждой завязи, пока они не кончатся, — и тогда она умрет с чувством выполненного долга. С другой стороны, если она попадет в съедобный сиконий и обнаружит, что пестики женских цветов слишком длинны для того, чтобы ее яйцеклад достиг завязи, она не станет откладывать свою смерть на потом. Но в поисках подходящего места она будет ползать по рыльцам многих женских (пестичных) цветков, перенося на них пыльцу из сикония, в котором сама появилась на свет.
Вокруг яиц образуется желеобразная структура, и со временем из них вылупляются первые личинки, питающиеся содержимым завязи, пока не вырастают в бескрылых самцов ос, которые прогрызут отверстия в завязи, чтобы выбраться на свободу. Каждый беглец подползает к другому цветку с завязью, где прячется самка осы, прогрызает отверстие в стенке завязи и оплодотворяет обитательницу. Самка выбирается наружу через проделанное им отверстие, после чего они вместе покидают сиконий.
Когда самки ос ползут к выходу, они собирают пыльцу с мужских (тычиночных) цветков, а затем покидают сиконий, чтобы найти другой плод, где они могут отложить яйца и оставить свою пыльцу. Их жизнь коротка и полна трудностей; у них есть всего сорок восемь часов, чтобы все успеть, — хорошо хоть, что успевают увидеть солнце. Самцы умирают быстрее — как только оплодотворяют самок. Глаза у них крошечные и рудиментарные: естественный отбор посчитал, что мужским особям этого вида видеть совершенно не обязательно.
С точки зрения инжира это весьма хитрый план. Осы могут откладывать яйца только в сиконии с короткими соцветиями, и они переносят пыльцу оттуда в сиконии с длинными соцветиями, в которых не могут откладывать яйца. Это гарантирует, что цветы не смогут оплодотворить себя сами.
Но что, если кто-то из насекомых жульничает? Что, если оса откладывает яйца, не принося пыльцы? А если она ленива и оставляет в одной завязи больше одного-двух яиц? Когда это происходит, а иногда такое случается, растение либо убивает цветок, либо позволяет развиться лишь очень немногим яйцам. Растения далеко не беспомощны, когда имеют дело с преступниками.
Сиконий созрел и меняет цвет, чтобы подчеркнуть этот факт. Вскоре на горизонте появляется любящее инжир животное, перекусывает им и продолжает свой путь, через некоторое время выбрасывая семена вместе с фекалиями, богатыми питательными веществами. И все возвращается на круги своя.
Рассмотрим, однако, дилемму, стоящую перед Алисой из Страны чудес, если бы она была осой и кружила вокруг дерева, выбирая свой сиконий. Мы все должны остерегаться входов, не имеющих выхода, а те, кто этого не делает, попадают в ловушку. Каждая оса озабочена только тем, чтобы найти цветы, в которые она отложит яйца, и при этом она будет опылять только несколько цветков. Потому для эффективного опыления требуется много особей. Но давайте вернемся к Алисе. А что, если она войдет через крошечную дверь и окажется на осином варианте чаепития Безумного Шляпника? «Мест нет, мест нет», — кричали осы, когда Алиса беспомощно переползала с одного занятого цветка на другой, не имея возможности извиниться за то, что помешала, и тихо шла дальше. Что же делать бедной осе? Ну, Алиса не такая уж простушка: осматривая по очереди каждый сиконий, она замечает груды выброшенных крыльев и усиков вокруг входа — части тела ос, лежащих внутри. Так что все просто: большая куча крыльев и усиков указывает на переполненное соцветие, поэтому Алиса ищет сиконий без их следов — или хотя бы с небольшим их количеством, — что служит верным признаком наличия свободных цветков.
Теперь об отсутствии ложки дегтя в бочке меда. Разрезая инжир, вы должны увидеть по крайней мере несколько трупов ос — и, вероятно, заметить личинки. Только их нигде не видно.
Сыщики скажут вам, что отсутствие улик не является гарантией отсутствия преступления. В данном случае мы имеем дело с безотходным производством: растение выделяет особый фермент, который переваривает мертвых ос, поэтому большая часть осиных останков исчезает к тому времени, когда вы приносите инжир домой. Но там все еще останется несколько особей и личинок. Опасаться нет смысла, потому что они слишком малы, чтобы вы их увидели, и не могут причинить человеку никакого вреда.
Фиговоды тоже на вашей стороне — конечно, по своим собственным причинам. Если в соцветие попадет слишком много ос и они опылят все внутри, то образуется так много семян, что сиконий лопается. Это еще один способ распространить семена, так что растение счастливо, но лопнувшие плоды — не самый удачный способ заработать денег. Чтобы свести к минимуму риск для своих банковских счетов, коммерческие производители сажают деревья, несущие каприфиги, вдали от тех, которые несут съедобные фиги, и контролируют количество фиговых ос, покупая их у поставщика в мешках.
Инжир имеет большое значение, выходящее далеко за рамки роли источника питания. Будда достиг просветления, медитируя в тени священного фикуса (Ficus religiosa), который индусы почитают как дерево мира. Баньян, F. benghalensis, является национальным деревом Индии. Именно фиговое дерево давало листья, которые Адам и Ева использовали вместо нижнего белья, и с тех пор фиговые листья прикрывают гениталии обнаженных людей в живописи и скульптуре.
В викторианскую эпоху мужскую наготу осуждали, и на случай визита королевы в музей Виктории и Альберта в Лондоне специально был отлит фиговый лист, чтобы прикрыть половые органы копии статуи Давида.
Многие птицы, летучие мыши, обезьяны и другие обитающие на деревьях животные тропического леса питаются инжиром, что очень помогает этим растениям, которые часто растут как эпифиты. Фигоеды, особенно птицы, переносят семена на вершины крон лесных деревьев, где они прорастают и могут подставлять свои листья яркому солнечному свету. Молодые растения инжира используют выступающее в роли квартирного хозяина дерево только для поддержки и выпускают придаточные корни, которые растут вниз от кроны, до самой лесной подстилки, где они проникают в почву и закрепляются, становясь настоящими корнями. По мере старения те части корней, которые находятся над землей, становятся толще, пока в конечном итоге не напоминают стволы. Баньяны с их многочисленными стеблеподобными корнями, образующими рощи, — впечатляющая иллюстрация этого явления.
Но есть и обратная сторона медали. Придаточные (воздушные) корни могут спускаться вниз по стволу дерева-хозяина, соприкасаясь с ним. Когда они сгущаются, корни встречаются друг с другом, кора между ними исчезает, и корни становятся единым целым. В конце концов они образуют сплошной древесный покров, окружающий ствол хозяина, в то время как верхушка фикуса растет вверх, пока его листья не затеняют листья гостеприимного дерева. Со временем это может погубить его, дерево умирает и разлагается, оставляя фигу как свободно стоящее, полое растение. В таких случаях его называют «фига-душитель».
Давайте посмотрим правде в глаза: сама идея цветков, которые должны оставаться незамеченными, достаточно странна. Но фиги с их сикониями не одиноки в своем роде. Есть растение, которое живет всю свою жизнь в нескольких сантиметрах под землей. Его привлекательные цветочные головки (капитулы) около трех сантиметров в диаметре, с белыми или кремовыми прицветниками образуют напоминающую тюльпан головку. Такая головка заключает в себе до 150 темно-бордовых язычковых и трубчатых цветков. Только вы не сможете их увидеть, потому что цветки распускаются под землей. На поверхности прямо над капитулом есть небольшое отверстие, покрытое корой и листьями, которые хранят эту тайну.
