Нектар сладок, и если бы мы только могли заставить цветки производить его в промышленных масштабах, мы стали бы миллионерами рынка сладких товаров. Его покупали бы в магазинах, рядом с отделом прохладительных напитков. Любители здорового образа жизни приветствовали бы его за натуральность, а служба маркетинга отлично провела бы время, повышая продажи. Но цветки производят его лишь в небольшом количестве, достаточном для привлечения насекомых и птиц, которых они осыпают пыльцой. В этом и состоит вся афера, и если вы попадетесь на удочку, то окажетесь в пушку… то есть в пыльце.
Однако в отличие от людей, готовых влюбиться в кого угодно и во что угодно, птицы и насекомые не так просты. Пыльца — липкая штука, и мало кто захочет тратить время в попытках очистить от нее свое тело или перья ради короткого сладкого удовольствия. Гораздо лучше просто взять нектар, пропустив этап с пыльцой. Такому трюку обучились многие.
Около восемнадцати видов маленьких, метко названных крючкоклювами тропических американских птиц, специализируясь на этом типе воровства, питается нектаром из трубчатых цветов, таких как фуксии, жимолость, книфофии и пенстемоны. Верхняя часть их клюва длиннее нижней и изогнута на кончике, обе части имеют острые концы. Крючкоклюв использует крючок на верхней части клюва, чтобы удерживать цветок в нужном положении, затем, широко открыв рот, просовывает его нижнюю часть через основание венчика в нектарники, делая отверстие, через которое он при помощи длинного языка пьет сладкий коктейль. Крючкоклювы не хотят пачкаться пыльцой, и их не гложет совесть: они неисправимы.
Усатый крючкоклюв (подвид Diglossa mystacalis pectoralis) — это птица семейства Танагровых, обитающая в Боливии и Перу
Это, конечно, полностью дискредитирует трубчатые цветки. Они должны быть длинными и узкими, чтобы только насекомые-опылители или птицы с удивительно длинными языками могли бы дотянуться до нектара. Их строение казалось выигрышным до тех пор, пока не объявились жулики.
Многие нектарницы проделывают тот же трюк. Они живут в тропиках Старого Света и во многом напоминают колибри, хотя в их навыки воздухоплавания не входит полет спиной вперед. Эти птицы также питаются трубчатыми цветами, используя свои изогнутые книзу клювы, чтобы проколоть и ограбить цветок.
За океаном, в зоне обитания колибри, тоже есть воры. Ученые наблюдали за одним южноамериканским видом, краснобрюхим солнечным колибри (Phaethornis ruber), регистрируя птиц, посещающих девяносто семь видов цветковых растений и крадущих нектар почти у тридцати процентов из них, главным образом из трубчатых цветков. Справедливости ради надо заметить: они опыляли большинство посещаемых цветков, так что не всегда вели себя столь отвратительно.
Таких птиц называют нектарными грабителями. Но дело не в том, что они не могут питаться ничем, кроме нектара. Сладкие напитки обеспечат тело углеводами, но для правильного функционирования ему необходим белок, которого в нектаре нет. Эти птицы питаются также насекомыми и пауками — хорошими источниками белка. Помните, на курортах нас иногда уговаривают пообедать питательными, жареными во фритюре насекомыми? Как только традиция приживется, хватит ли еды птицам? Остается только гадать.
Но не одни лишь птицы фигурируют в сводках преступного мира. Технически есть различие между грабителями (теми, кто наносит ущерб цветам) и ворами, которые крадут нектар, не прокалывая лепестки. В любом случае это воровство, и есть хорошо известные нам насекомые, жужжащие на темной стороне. Не верьте всему, что вы читаете о пчелах-труженицах. В семье не без сами знаете кого, и некоторые из них не очень-то добросовестны.
Пчелы-плотники, которых насчитывается около 500 видов, являются близкими родственниками медоносных пчел, но они больше по размеру — около трех сантиметров в длину, поэтому походят на шмелей, и в этом кроется проблема. Они слишком большие, чтобы залезать внутрь цветов и добывать нектар. И вместо того чтобы голодать (а диета здесь бессильна), они наносят удар в основание цветка. Получается отверстие, которое может попасться на глаза пролетающей пчеле, бабочке или другому насекомому — честному и законопослушному опылителю. И тут грех не поучаствовать в разбое, тем самым становясь соучастником преступления.
Если вы видите пчелу, похожую на шмеля, но синюю, черную или черную с небольшим желтым пятном, это вполне может быть фиолетовая пчела-плотник. В Калифорнии вы можете встретить нечто похожее на золотисто-желтого шмеля с зелеными глазами. Это самец (самки черные, с металлическим отливом) долинной пчелы-плотника (Xylocopa varipuncta). Их называют пчелами-плотниками, потому что они проделывают в коре отверстия для своих гнезд, хотя и не едят дерево, используя его только в качестве строительного материала. Они не живут колониями, как обычные пчелы, но тем не менее довольно общительны.
Многие шмели (вид Bombus) также облетают сады в поисках цветков, которые можно ограбить. У разных видов свои предпочтения, но члены семейства, к которому относятся шмели, были пойманы на краже нектара из дельфиниумов, аконитов, аквилегий, сердоликов, капских недотрог (Impatiens capensis), сердцецвета (Dicentra spectabilis) и многих других. Шмели-грабители имеют специальные челюсти, которые помогают им проделать отверстия в нужных растениях.
Мелипонины (безжальные пчелы), близкие родственники медоносных собратьев, тоже производят мед. Их жала очень короткие, что делает их безвредными для таких, как мы, и поэтому они так популярны среди пчеловодов, хотя даже они могут укусить, если их настойчиво провоцировать.
Но не все они одинаковы. Например, пчелы рода Trigona, а также вид под названием Parapartomona zonata, живущие в тропиках Нового Света, имеют модифицированные челюсти, подобные челюстям шмелей-грабителей, и являются профессиональными нектарными преступниками, вторгающимися в мир цветов. Но это еще не весь криминал: некоторые из них грабят честных опылителей, занимающихся законным бизнесом. Но их позорное поведение не заканчивается даже на этом: отверстия, которые они проделывают, открывают доступ колибри и насекомым, таким как муравьи, жуки и другие пчелы, включая безжальных, приходящих после, чтобы украсть остатки нектара. Все эти темные личности могут отнять у растений весь нектар и ничего не предложить взамен.
Некоторые тропические цветки также производят смолу — вполне вероятно, для того, чтобы привлечь опылителей. Она не совсем похожа на производимую хвойными деревьями смолу, потому что медленнее загустевает, а это значит, что пчелы могут использовать ее в строительстве своих гнезд. Цветочная смола укрепляет гнездо, делает водонепроницаемым и ограждает его от муравьев, лапки которых буквально прилипают к веществу. Смола также содержит антибактериальные, противогрибковые и противовирусные компоненты, за счет чего помогает не допустить эпидемий.
Все безжальные, а также некоторые медоносные и садовые пчелы (Euglossini) охотятся за цветочной смолой. Большинство садовых пчел — одиночки. Они живут в Центральной и Южной Америке, за исключением одного вида, поселившегося в Северной Америке. Их металлический, переливающийся всеми цветами радуги окрас восхитителен, но внешность обманчива. Они ведут себя скверно — воруют смолу и паразитируют на других видах пчел, подкидывая яйца им в гнезда.
Пыльцевые воры
Воров привлекает не только нектар и смола, но и пыльца. Она богата белками и витаминами, а потому ценна. Растениям трудно ее защитить. В конце концов, им нужны опылители, но никто не может быть уверен в честности и порядочности посетителей.
Некоторые растения, полагающиеся на пчел, подстраховываются: размер их цветков ограничивает виды насекомых, получающих к ним доступ. Это гарантирует, что крупная, вся обсыпанная пыльцой пчела не сможет не наткнуться на рыльце следующего цветка, который она посетит. Большинство опылителей действительно большие и крайне занятые — у них попросту нет возможности тратить много времени на каждый цветок. Но что, если внутрь цветка проникнет пчела гораздо меньших размеров? Она может взять пыльцу, не задев ни одного рыльца. Европейские медоносные пчелы, завезенные в Америку, начали свою карьеру в Мексике именно так. Они меньше, чем мексиканские пчелы, и хорошо зарабатывают на жизнь, воруя пыльцу.
