Ознакомительная версия.
Прошло около 2-х месяцев, и Дэвид заметил значительное снижение потребности в спиртном. Однако он упорно продолжал заниматься лечением.
Прошло ещё около 2-х месяцев. Дэвид рассказывает:
«Мозг работает, как компьютер. У новорожденного «жёсткий диск» наполовину заполнен – или наполовину пуст». Программного обеспечения там ещё мало. Установить программу – это примерно как обучить мозг. Но установка новой программы чревата заражением вирусами. Употребление спиртного было для меня подобно сбою компьютерной программы, в результате чего я был запрограммирован на алкогольную зависимость. Возможно, я унаследовал эту программу. Мой дядя был алкоголиком и азартным игроком, поэтому кто знает? Но вот чего у меня точно не было, так это «антивирусной программы» для защиты мозга. Налтрексон действует, как программа медленной очистки памяти от вируса. Каждый приём налтрексона был подобен постепенному удалению вируса – моего пристрастия к алкоголю.
И желание выпить пошло по убывающей. Как ни удивительно, употребление алкоголя параллельно с налтрексоном оказалось полезным!
Время от времени я оставлял вино недопитым. Потом поймал себя на мысли, что не думаю о выпивке и не планирую, где и когда выпью в следующий раз. После напряжённого рабочего дня мне уже не нужно было «расслабляться». Не пить – это было что-то новое для меня! Раньше я ждал очередной возможности выпить, особенно на выходных. Алкоголь стал частью моей жизни, он придавал мне храбрости при знакомстве с девушками, сделал меня другим человеком. Я превратился в клоуна, и мне это нравилось. Другой жизни я себе уже не представлял, но не видел в этом никакой проблемы. А теперь я стал мягче, у меня появилось больше времени для работы. Окружающие говорят, что со мной стало легче общаться, как бы удивительно это для меня ни звучало, потому что раньше мне для общения нужно было сначала выпить. Ну, разве что я теперь чересчур поглощён работой, но оно того стоит!»
Прошло полгода. За это время Дэвид принимал налтрексон перед каждой выпивкой и поначалу иногда даже напивался. Зато теперь он почти бросил пить. Периодически он выпивает, но теперь уже в совершенно иных масштабах. Теперь выпивка для него не имеет такого большого значения, как раньше. Дэвид говорит, что выпить без налтрексона – это как запустить компьютер без антивирусной программы: в этом случае «вирус» снова заразит «программу» и алкогольная зависимость вернётся.
14
Рассказ Пита: Неравнодушный, неоднократно лечившийся алкоголик и кокаинист, которому наконец-то был прописан налтрексон
«Будущее – уже здесь. Просто оно ещё не очень распространилось».
Уильям Гибсон (род. в 1948 г.)
А вот история моего знакомого по имени Пит, страдавшего сильным алкоголизмом. Когда употребление алкоголя вышло у него из-под контроля, он принялся за кокаин. Дальше падать уже было некуда.
Питу было тогда 38 лет. Это весёлый, жизнелюбивый мужчина ирландского происхождения. Работает парикмахером, живёт в Лондоне.
«Мои родители всегда боялись алкоголя, т. к. мой дедушка был горьким пьяницей, – рассказал он мне. – Он утонул, когда меня ещё не было на свете. Говорят, он тогда был мертвецки пьян, вот и утонул. А я пошёл по его стопам. Все, кто знает меня, осудили меня за пьянство и употребление кокаина. Кому я нужен? Мой брат – совсем другой человек. Купил дом, помогает родителям после того, как наш отец пережил инсульт».
Пит пристрастился к спиртному, когда ему было 16 лет.
«Всё как обычно. Ходил в бары с друзьями, пил пиво по вечерам, особенно на выходных. Пиво мне нравилось. С девушками заговаривать стеснялся, но после нескольких кружек становился смелее, мог обратиться к кому угодно и не обращал внимания на ответную реакцию».
Однажды он пришёл домой поздно, его вырвало, на следующий день пришлось опохмеляться, его охватила депрессия. Родители думали, что это у него возрастное. Время шло, Пит продолжал по выходным напиваться. Школу он бросил, т. к. у него была дислексия и учителя говорили, что на уроках он не может сконцентрироваться. Чтобы компенсировать свой недостаток, он стал в классе острословом.
«Думаю, алкоголь помогал мне расслабиться, снимал с меня напряжение. Теперь я чувствовал уверенность в себе, даже когда был трезв».
Школу он бросил, когда ему было 17. Устроился на работу в известный салон красоты в фешенебельной части Лондона, учеником знаменитого стилиста. Дело шло хорошо. Посетители салона видели в молодом человеке не только талантливого парикмахера, но и весельчака, над шутками которого невозможно не смеяться.
«Я стал для моих клиентов чем-то вроде врача, много зарабатывал, работая на дому. Съездил на Карибские острова, где проходили киносъёмки, познакомился с моделями, звёздами кино. Одной из моих клиенток была суперзвезда, и она брала меня с собой».
«Дело шло хорошо» означало для Пита вечеринки, секс, а главное – алкоголь. Многие из его клиенток были жёнами и подружками банкиров, юристов, преуспевающих бизнесменов, с которыми можно было повеселиться на славу. Он часто бывал в эксклюзивных лондонских ночных клубах, ресторанах, барах. К 30-ти годам он обнаружил, что может проснуться утром в воскресенье и не понять, где он, с кем провёл ночь, что было накануне.
«У меня начались провалы памяти. Не помню, когда это началось, – может, и раньше. Пристрастился к кокаину, но принимал его только по выходным».
Кокаин давал Питу ещё больше уверенности в собственных силах. Депрессия, усугубляемая пьянством, временно отступала.
Утром в понедельник он не приходил на работу, т. к. плохо себя чувствовал. Лучше всего в таких случаях было выпить и лечь в постель. Зарабатывал он достаточно, чтобы купить себе жильё, но продолжал жить с родителями. Если не мог идти на работу, просил свою девушку или родителей позвонить к нему на работу и отпроситься. Пользуясь принятой терминологией, они были «созависимыми», т. е. людьми, помогающими алкоголику продолжать пить. В конце концов из салона его уволили. Ему было 32 года.
Он менял места работы одно за другим, переходил из салона в салон. Личные клиенты теперь избегали его.
«Из-за алкоголя и кокаина я потерял профессиональные навыки. Иногда забывал, что у меня встреча с клиентом, иногда отменял из-за похмелья».
Гуд спустя, Пит влюбился в преуспевающего модельера, её звали Морико.
«Мы любили друг друга. Ей было весело и хорошо со мной. Она знала, что я пью, но о моём пристрастии к кокаину ей не было известно. Какой же я был дурак! Она дала мне $50 000, чтобы я основал собственный салон. И что же я? Нашёл себе бизнес-партнёра, который облапошил меня, а оставшиеся деньги я потратил на поездки в Таиланд и США, растранжирил деньги на всяких случайных приятелей, чтобы показать себя с лучшей, как мне казалось, стороны».
Доведённая до отчаяния Морико вынуждена была бросить его.
Пит решил во что бы то ни стало исправить положение. Устроился в большую компанию на полную ставку в качестве парикмахера, работающего на дому. Не пил несколько месяцев, но потом снова сорвался. Повинуясь импульсу, рассказал обо всём менеджеру салона.
«Как-то пришёл в салон в понедельник утром, когда там было несколько клиентов, и ляпнул во всеуслышание, что пью, употребляю наркотики и страдаю от депрессии».
Снова на какое-то время перестал пить. Как многие алкоголики и наркоманы, он мог продержаться несколько недель. Но по мере усиления ЭАД (см. Главу 2) и мучительного желания выпить, он сдавался.
«Стоило выпить один раз, и всё повторялось снова. Я стал другим человеком, потерял контроль, не мог обойтись без кокаина.
Остановиться уже не мог. Примерно 2 года назад познакомился с плохой компанией».
Пит стал пропадать в сомнительных домах, где употребляли наркотики – крэк и кокаин. У него украли машину и всё его парикмахерское оборудование. У него набралось карточных долгов на $30 000. Шеф уже не скрывал своего презрения к нему.
К счастью, в соответствии с внутренней политикой, шеф направил Пита к врачу их компании. Позднее Пит вспоминал:
«Мне повезло, т. к. врач собирался увольняться, ему оставалось доработать всего лишь 2 недели. Это был приятный человек. Если бы я его не встретил, то, наверно, не вылечился бы. Кому он только не звонил, чего только не делал, чтобы страховка компании покрывала моё лечение!»
Программа, на которую записался Пит, стоила $30 000 и проводилась в стационаре. Она проходила в соответствии с программой «Миннесота Модел», в которой применяется принцип «12-ти шагов» организации «Анонимные алкоголики». Питу прописали специальное антиалкогольно средство и новый антидепрессант. Он участвовал в коллективных лечебных сеансах, где общался с психиатром и советником по зависимостям. Его родители и брат посещали семейные лечебные сеансы. Пит узнал, что «его» наркотиком был не кокаин, а алкоголь. Ему объяснили, что у него – «неизлечимая болезнь», а значит до конца дней своих ему придётся жить с алкогольной зависимостью. Узнал он также, что вполне возможны рецидивы, и тогда ему следует приходить на собрания «Анонимных алкоголиков».
Ознакомительная версия.
