Ознакомительная версия.
На Филиппинах прошли многочисленные массовые демонстрации американских солдат, которые не желали воевать против левых партизанских отрядов «Хукбала». «Нью-Йорк таймс» сообщала в январе 1946 года об одной из таких демонстраций: «Филиппины в состоянии сами решать свои внутренние проблемы. Это был лозунг нескольких деятелей. Многие распространили эту точку зрения на Китай»4.
В Китай, чтобы поддержать националистическое правительство Чан Кайши в борьбе против коммунистов Mao Цзэдуна и Чжоу Эньлая, были направлены американские морпехи. Их отправляли и в Голландскую Ост-Индию (Индонезию), чтобы помочь голландцам подавить там их собственное национально-освободительное движение. Американские транспортные суда использовались для доставки французских войск в бывшую французскую колонию во Вьетнаме. Кто-нибудь называл это империализмом? Эти и другие действия Вашингтона приводили к многочисленным масштабным протестам «джи-ай» в Японии, на Гуаме, Сайпане, в Корее, Индии, Германии, Англии, Франции и на авиабазе Эндрюс в штате Мэриленд. Все они были обеспокоены значительным замедлением демобилизации и использованием солдат не по назначению. Проводились голодные забастовки и массовые отправки в Конгресс писем от солдат и их групп поддержки в самих Штатах. В январе 1946 года сенатор Эдвин Джонсон (Edwin Johnson) из Колорадо говорил: «Для каждого американца прискорбно и оскорбительно читать в газетах сообщения о назревающем мятеже в армии»5.
13 января 1946 года пятьсот американских служащих в Париже выдвинули ряд требований, названных «Великая хартия вольностей рядового военнослужащего», призвав к решительному пересмотру сложившихся отношений типа «я – владелец, ты – раб» между офицерами и рядовыми, а также к отстранению от должности военного министра Роберта Паттерсона (Robert Patterson). На Филиппинах настроения солдат против сокращенной демобилизации переросли в митинг, на котором «джи-ай» единодушно решили задать министру Паттерсону и сенаторам вопрос: «Каков статус армии на Филиппинах, особенно в связи с приведением 86-й пехотной дивизии в боевую готовность?»6.
К лету 1946 года в вооруженных силах прошла масштабная демобилизация, хотя трудно точно узнать, в какой степени на это повлияли протесты военнослужащих7.
Если американским солдатам удалось сделать это после «хорошей войны», представьте себе, что можно сделать сегодня, в эпоху «плохих войн Америки».
Кристофер Хитченс, Саддам Хусейн и религия (8 июня 2007 года)
Весной 2007 года вышла в свет книга Кристофера Хитченса (Christopher Hitchens) под названием «Бог не велик». Книга – компиляция множества зверств, совершенных во имя Господа последователями различных религий на протяжении столетий. Как утверждается в книге, их больше, чем аналогичных зверств в мире светском. Ужасы под покровом святости творятся и сегодня, возможно, более страшные, чем когда-либо. Если бы состоявшиеся и несостоявшиеся лидеры Ливана, Пакистана, Соединенных Штатов, Израиля, Палестины, Афганистана, Сомали и некоторых других стран были светскими гуманистами, наш бедный Старый Свет не казался адом с другой планеты. Организованной религии есть за что отвечать.
Я особенно не возражаю против общей темы книги Хитченса. Но когда я впервые прочитал отзыв на нее, то задался вопросом, почему автор так обошелся с Саддамом Хусейном и его светским правительством в Ираке. Да, это человек, который был однозначным злодеем, но вовсе не религиозным фанатиком. Для Хитченса проблема состояла в следующем: будучи горячим сторонником войны США против Ирака, он должен был рассеять представление, что Соединенные Штаты свергли светское правительство. Хитченс, однако, придумал простое, но изящное решение: он сделал Саддама и его режим религиозными! В частности, он пишет: Саддам «преподносил свою власть… как власть благочестивого сторонника джихада (против которого не выступаем ни он, ни я). Те, кто считает его режим светским, заблуждаются»1.
Законы исламского шариата действуют теперь во многих частях Ирака. Имеются многочисленные страшные примеры их применения против молодых людей и женщин за общение друг с другом, манеру одеваться, музыку, танцы и прочее. Возросло число убийств в семьях на религиозной почве.
Подвергаются серьезным нападениям многие культовые сооружения других конфессий, в том числе христиан-ассирийцев.
Подобные явления почти не происходили при Саддаме Хусейне, когда шииты и сунниты регулярно вступали в браки, а тысячам мусульман не нужно было бежать из Ирака, спасаясь от других мусульман, так же как и евреям или христианам (в последний год своего пребывания у власти Саддам Хусейн чаще, чем ранее, говорил на религиозные темы, но это, казалось, было всего лишь реакцией на гнев, вызванный в Ираке и других районах Ближнего Востока войной Вашингтона против террора).
Вот что породило хитченсовское «О, какая прекрасная война!». Для такого человека, как он, ирония могла бы быть невыносимой, если бы его не спасло непризнание.
Не прошел незамеченным тот факт, что режим Саддама Хусейна был не единственным светским правительством, свергнутым Соединенными Штатами, на смену которому приходили очень религиозные деятели. В Афганистане в 1980-е и в начале 1990-х годов США тайно руководили низвержением «коммунистического» правительства, что привело к власти исламских фундаменталистов, из числа которых появился «Талибан». Империалистическим фундаменталистам также есть за что отвечать.
Вы можете любить вашу маму, наслаждаться яблочным пирогом, размахивать американским флагом, но если вы не верите в Бога, то вы – треклятый подрывной элемент
В исследовании, проведенном в 2006 году кафедрой социологии Университета Миннесоты, атеистов называют «меньшинством Америки, в наименьшей степени заслуживающим доверия». Университетские исследователи выявили, что в вопросах «разделения взглядов на американское общество» американцы ставят атеистов ниже мусульман, недавних иммигрантов, гомосексуалистов и других групп меньшинств.
Атеисты – это также то меньшинство, представителей которого большая часть американцев не желала бы видеть в качестве супругов своих детей. Исследователи делают вывод, что атеисты представляют собой «явное исключение из правила повышения социальной терпимости за прошедшие 30 лет», на которых она распространяется.
Многие респонденты связывают атеизм с целым рядом нарушений норм морали – от преступного поведения до необузданного материализма и культурной исключительности. За полученными результатами исследования кроются предположения относительно вероятного морального упадка и социальной анархии. «Американцы полагают, что со своими согражданами у них больше общего, чем просто правила и процедуры. Общим у них является понимание того, что правильно, а что нет. В основу наших изысканий положено представление об атеистах как корыстных людях, которые не озабочены собственной общественной полезностью»2.
Без комментариев. Я был политическим активистом на протяжении более сорока лет. Я участвовал в маршах, боролся и издавал еженедельные газеты бок о бок с атеистами и агностиками, которые рисковали попасть в тюрьму, подвергнуться зверствам полицейских и при этом демонстрировали гораздо большее стремление приносить пользу обществу, а не чему-то другому. Необузданный материализм? Едва ли. Многие атеисты называют это светским гуманизмом.
Вы не найдете сообщений о толпах атеистов, забрасывающих кого-либо камнями, уничтожающих или оскорбляющих других людей, которые не разделяют их неверие в Бога. Никогда. Но это то, что делают верующие по всему миру.
Изображенное здесь общественное мнение частично отличается от того облика «безбожного атеистического коммуниста», который насаждался очень многим американцам в период холодной войны. Но, я думаю, еще более существенным, чем это, является укоренившееся чувство ненадежности, даже угрозы, которую атеисты могут привнести в различные религии, ставя вопрос, сознательно или подсознательно, о сути их веры и образе жизни.
Вы, наверное, задаетесь вопросом, как и я, почему этот мир стал так невыносимо жесток, коррумпирован, несправедлив и глуп. Опустился ли он до этого случайно или это было предопределено? Для ответа достаточно поверить в Бога. Или в дьявола.
Американские мусульмане и другие консерваторы
В марте 2006 года я согласился выступить в дискуссии на собрании Американо-арабского комитета по борьбе с дискриминацией, которое должно было состояться в Вашингтоне в июне. Тема называлась «Америка, империя, демократия и Ближний Восток». Но кто-то в комитете, очевидно, сообразил, что я тот, чью книгу в январе рекомендовал к прочтению Усама бен Ладен. Они попытались отменить мое выступление под надуманным предлогом. Я возразил, назвав их трусами. Они смягчились, затем опять передумали, сказав мне, что «все места для журналистов на собрании заняты». Они обнаружили, что мест нет, спустя два месяца после нашей договоренности и подтверждения моего участия.
Ознакомительная версия.
