например, компания людей, как всегда сейчас, отчасти в виртуальном мире, отчасти – в реальном. Они иногда собирались, иногда публиковали какие-то тексты. И я не знаю, существуют ли они сейчас или нет. Я несколько раз ходил на их собрания, один раз выступал с лекцией, некоторые мои тексты они печатали у себя. Там было несколько священников, бывших священников, несколько мирян, несколько разных людей, которые считали себя христианскими анархистами. Но это была буквально небольшая группа из десятка человек. Лет десять назад они были довольно активны, сейчас, по-моему, зачахли.
Мне, например, известен очень активный анархист, участвовавший ещё в Перестройке и упомянутый сегодня в лекции, участник, как и я, Конфедерации анархо-синдикалистов, живущий в глубинке (где-то в Шуе или Иваново), по фамилии Лапшов. У меня есть несколько его текстов замечательных, напечатанных на машинке: там он как раз объясняет, почему для него христианство и анархизм – абсолютно единое. Он пишет, как он, впервые в детстве оказавшись в Третьяковской галерее, увидел картину Крамского «Христос в пустыне» и ощутил себя анархистом. И он написал несколько колоритных текстов на эту тему. Но это именно индивидуальный человек, который очень ярко и глубоко выстрадал эти взгляды. И у него есть одна статья «Кропоткин и хилиазм», вторая вообще о христианском анархизме, где он как раз развивает идеи в духе тех, о которых я сегодня говорил, только очень образно и выстрадано исповедует.
То есть это некие единичные случаи. Наверное, можно говорить относительно ощутимо только о каком-то более влиятельном либеральном течении в православии. Оно так или иначе позиционируются учениками и продолжателями Александра Меня. Где есть какое-то тяготение к экуменизму, какому-то диалогу с миром и с другим христианством, а не смотрение на них сквозь амбразуру, которое не апеллирует к традициям самодержавия, черносотенства и т. д. Вот такие есть, и их, наверное, немало. Но, опять же, официальное православие – очень закрытая организация. Иногда выходят книжки, – их тоже не очень много, – где как-то вся эта загадочая церковная «кухня» открывается изнутри. Есть такой, например, известнейший исследователь Николай Митрохин, брат лидера «Яблока» Сергея Митрохина. Он написал несколько замечательных книг, у него есть огромный том о современной Православной церкви в России, где он как раз исследует её основные течения, социальную, политическую, экономическую структуру. Но таких работ немного, из которых можно понять что-то. Потому что обычно у них всё очень закрыто и засекречено, как и у тесно связанных с ними спецслужб, например. Правда, иногда бывают какие-то возмутители спокойствия, типа дьякона Андрея Кураева, который вдруг начинает что-то такое говорить в противоречие всем остальным. Но это очень большая редкость, так что это – всё, что я могу сказать вам по этому поводу.
Можете что-то сказать про орден иезуитов?
Ну это всё-таки очень далеко уходит от сегодняшней темы! И, мягко говоря, я не являюсь специалистом по иезуитам. Я что-то, конечно, слышал, но сегодня у нас тема именно про либертарные традиции в христианстве, а в любом случае иезуиты от этого очень далеки. Поэтому я скажу только два слова. Понятно, что иезуиты в нашем восприятии немножко карикатурны: мы себе обычно представляем человека, который под мышкой держит склянку с ядом, а под другой – ножик, чтоб кого-то зарезать. (Как сто лет назад писали в своей «Истории» авторы «Нового Сатирикона»: «Читатель! Бойся иезуитов!») Но, на самом деле, понятно, что иезуиты создали лучшую в Европе систему образования, в которой все учились. В том числе будущие враги христианства, вроде того же Вольтера. Как это ни смешно, он тоже учился в иезуитском колледже, как и Декарт. То есть иезуитская система образования и всё такое. Но это огромная тема. Как известно, нынешний Папа Римский оттуда, если не ошибаюсь, Франциск. Он же из Общества Иисуса. Так что, конечно, это не такая однозначная одиозная организация.
Но, другое дело, что она не имеет никакого отношения к теме сегодняшней лекции. Потому что мы сегодня говорим о либертарном, анархическом в христианстве. А Игнатий Лойола – кто угодно, только не либертарий.
Он предписал своему ордену тотальное послушание и повиновение во славу Ватикана и борьбы с его врагами. Поэтому я не готов сейчас много говорить об иезуитах. Как потому, что не очень много о них знаю, так и потому, что, прямо скажем, это слишком далеко нас уведёт от темы. Спасибо.
Вопрос из трансляции: правильно ли я понимаю, что хиппи в своей массе против церкви?
Слушайте, это, конечно, большой вопрос. Если вас интересует хиппи, я могу вам посоветовать (сегодня уже упоминал о ней) такую замечательную исследовательницу – Ирину Гордееву. О ней говорилось в связи с толстовством. Она по нему крупнейший специалист в современной России. И я имею честь быть с нею немного знакомым. В последние годы Ирина переключилась на изучение хиппи в СССР. Так получилось: она от толстовцев вышла на тему пацифизма, а через него – пришла к хиппи. Она написала ряд работ.
Сам я совсем не исследователь хиппи. Лично знал и знаю, конечно, разных хиппи, многие из которых тоже участвуют в анархическом движении, но это очень трудно вообще обобщать. Это понятие слишком широкое: у них нет какого-то одного священного канонического текста или чего-то такого. Хиппи – это именно широкая субкультура, объединенная некими ценностями, языком, образом жизни. Они много чего вобрали: и какое-то сильное влияние идей из Индии, и вот я уже упоминал Генри Дэвида Торо, который, в общем, связан с христианской анархической традицией и который был совершенно культовой фигурой для хиппи – с его идеей близости к природе, ухода от цивилизации, ненасильственного сопротивления и так далее. Но хиппи же – это, к счастью, не марксисты, у которых есть священный «Капитал», в котором навеки вся правда сказана, и надо ее постараться поднатужиться и прочитать, и будет тебе счастье – достигните просветления! А у них всё-таки какого-то священного писания нет. Поэтому я думаю, что религиозные убеждения у каждого хиппи свои, но обычно это некий винегрет из буддизма, может быть, чего-то из христианства, чего-то из Торо – отовсюду. Поэтому как-то обобщить религиозные представления движения хиппи в целом, наверное, невозможно, насколько я себе представляю.
Ну, многое из того, что вы перечислили, относится так или иначе к Реформационным течениям. Со временем вот эти процессы анархические, о которых вы говорили, с процессом секуляризации как-то соотнесутся. Соответственно, мы сегодня говорим о постхристианском обществе. Так вот как концепция постхристианства с анархическим взглядом соотносится?
Вопрос очень сложный. Отвечу опять чуть-чуть,
